Анна Шилай - Дар Солнца

— Вот здесь она сейчас и живет, — тихо произнесла Света, остановившись у красивой дубовой двери. — Готов?

Я обнял Ариадну и передал её маме — сначала я хотел просто увидеть Полину, желательно, со свободными руками. Моя мать встала впритык с дверью, чтобы я мог окликнуть её и она быстро внесла девочку. Света ещё раз посмотрела на меня, подавила торжественную улыбку и нажала на ручку, входя.

— Привет, дорогая, — услышал я за дверью её голос. — Как ты?

Ответ я не разобрал, и через пару секунд Света вновь заговорила:

— Я приехала не одна. Думаю, ты этого гостя давно заждалась.

Это про меня. Света выглянула, махнула мне, и я вошел.

Полина сидела на кровати с ноутбуком на коленях. Бесконечно медленно она переводила взгляд с сестры на меня, а я будто прирос к линолеуму. На меня смотрели глаза моей дочери, и в них разгорался странный дикий огонь. Девушка встала, и я смог разглядеть, как сильно она похудела с нашей последней встречи. Маленькая, в широком свитере и спортивных штанах, она оставалась самой красивой женщиной для меня.

В следующую секунду я оказался вжат в стену, рубашка была смята в тонкой ладошке, а эти глаза смотрели, пылая страстью:

— Где она?! — прорычала Полина, готовая убить меня, если я не отвечу в эту же секунду. — Где моя дочь?!

Я сновала среди ребят, откровенно не зная, куда податься. Парни что-то весело обсуждали, по очереди передавая друг другу небольшие пластинки — не надо было быть таможенной собакой, чтобы понять, что именно. Девчонки разбились на группки, и часть "зажигала" на танцполе, скользя руками по бёдрам и приподнимая края платьев, и так не тянущих хотя бы на миди, часть сидела за столами, зыркая то на меня, то на парней, а часть, угостившись наркотиками, творила не пойми что. Мне было скучно, одиноко и хотелось домой. Ну вот, ещё пять минут — и пойду на выход.

Одернув бретельки платья — из-за того, что оно было большевато мне, приходилось постоянно поправлять и идти аккуратно, иначе я рисковала наступить на подол и либо порвать его, либо сдернуть одним махом, и рассчитывать на то, что оно удержится, было глупо, — я отошла к столу с напитками и взяла бокал вина. Оно было некрепким, сладким, как я люблю, и я чуть оперлась на край, продолжив наблюдать за друзьями.

Парни немного сместились, и я увидела предводителя стайки — Матвей. Он слушал какой-то рассказ Влада Оршакова, явно веселый, и его красивые губы растянулись в улыбке, обнажив ровные белоснежные зубы. Я замерла, смотря на него. Ну что ему стоило быть не таким раскрепощенным и уверенным в своей неотразимости?.. Хотя кто знает, полюбила ли бы я его, будь он иным. Сочетание захватывающей дух красоты, знания своей цены, а точнее, бесценности, острого ума, виртуозного словарного запаса и одновременного искреннего обаяния, харизмы и рождало непреодолимость чар Сафировского перед женщинами. Даже я, считающая, что так просто меня покорить не получится, не устояла.

Правда, перспективы оказаться одной из перечня его одноразовых секс-партнерш я все же избежала. О чем теперь, признаюсь, жалею. Хоть на одну ночь, но он был их, а для меня он теперь навсегда останется прекрасным, фантастическим одногруппником, и все.

Матвей перехватил мой взгляд, и в свете мелькающий огоньков мне показалось, что он обрадовался этому. Он улыбнулся мне, и я ответила на эту улыбку — сегодня было можно. Музыка на мгновение смолкла, освещение резко убавилось, а потом закружилась светло-голубые и желтые огни, а из динамиков зазвучали первые такты новой композиции. Я узнала её — Алёна частенько включала песни своего кумира, и "Sleepwalker" была в приоритете.

— Потанцуешь со мной? — Сафировский неожиданно оказался рядом, стоило мне отвлечься, чтобы помахать на прощание Кате — она уходила со своим парнем.

За время учебы мы не раз оказывались так близко друг к другу, но в этой интимной обстановке я впервые ощущала себя такой… разнеженной и смелой? Меня не смущало, что, согласись я — и обратно для меня пути не будет. Танец — лишь предлог, за три минуты этот парень меня легко уговорит на что угодно…

"Тогда вперед, — услышала я голос своей куда более храброй и мудрой сестры. — Первая и последняя ночь — отдайся ей".

И я отдалась.

То ли вино оказалось все же крепче, чем я думала, то ли я только этого и ждала, но стоило Матвею глазами показать, что я сегодня буду с ним, я полностью расслабилась и уже сама льнула к нему. Он не переставал меня целовать ни на секунду, прерываясь лишь для того, чтобы усадить меня в такси и назвать адрес, куда нам ехать. Таксист попался понятливый, без ненужных вопросов тронулся с места и только кидал на нас веселые взгляды в зеркале заднего вида. А мы? А мы были заняты.

Губы, руки, дыхание Матвея было везде, как мне ощущалось. Невероятным образом совмещая твердость и нежность, он гладил мою шею, лаская кожу под волосами, и я стонала в его распахнутые губы, целуя вновь и вновь, и вновь… В какой-то момент обниматься, сидя боком, стало неудобно, и Матвей легко решил эту проблему, резко подняв меня и усадив на свои колени. Его правая рука тут же переместилась на мою талию, сжав ткань платья, а левая осталась на шее, надавливая, чтобы углубить поцелуй… казалось бы, куда уже… но мне, как и ему, было мало.

От прически остались одни воспоминания, платье было наполовину перекошено, а рубашка Матвея полностью расстегнута, когда водитель такси тактично кашлянул, привлекая наше внимание к тому, что мы уже приехали. Сафировский кинул ему пару купюр, судя по лицу мужчины, намного превышающих стоимость поездки, но никого из нас двоих это не волновало.

По нам все было видно и в холле отеля. Девушка, оформлявшая наш въезд, давила улыбку, а Матвей нервно гладил мою ладонь, сжатую в стальных тисках его пальцев. Мне показалось, нас продержали вечность у регистрационной стойки, пока наконец заветный ключ не оказался в руке парня.

В лифте мы просто целовались, не сдерживая нетерпеливые стоны, пока он медленно тащился на шестой этаж. Внутри меня все дрожало и ноги рисковали подкоситься в любой момент, каблуки скрипели… А Матвей всё сильнее вдавливал меня в стену кабины, насилуя мои губы. Зубы стучали друг о друга, дыхание удавалось перехватить урывками, практически оттаскивая парня от себя. Он же в эти моменты зря время не терял и переключался на шею, раковину ушей, подбородок, подбираясь вновь к губам.

— Ты такая нежная… такая сладкая… — шептал он, целуя мочки ушей. — Я… никогда не одну девушку не хотел так, как сейчас хочу тебя…

— Матвей… не болтай… не порти впечатления… — перебила я его, сама привлекая ближе к себе.

Самое печальное, что я, даже будучи возбуждена до предела, не могла отключить обработку информации в своей голове, и все, что он говорил мне, я понимала. А ещё я понимала, что надеяться, что после ночи со мной он вспыхнет чувствами, откажется от своего трахмарафона, станет верным и преданным партнером… это не в духе умной Полины. Я не поверну назад, я впущу его в себя, но так же мне придется и отпустить его, навсегда…