Робин Карр - Спасение в любви

Рик черпал силы у Джека и Причера, которые постоянно были рядом и вечерами вели с ним долгие разговоры, подставляли крепкие плечи. Эти мужчины уже хоронили тех, кого любили, — тех, чьи юные жизни так быстро и трагически оборвались. Они знали, что такое терять близких. Только Рик слишком уж скоро сравнялся с ними.

Казалось, весь город сочувствует Рику и Лиз, но Пейдж видела, что Мел переживает особенно сильно. По мере приближения родов, как предполагалось, самого радостного времени, она стала молчаливой. Пейдж уже знала, как и почему Мел приехала в Вирджин-Ривер. Как она собиралась отсюда сбежать, но обнаружила на крыльце клиники брошенного новорожденного, и ей пришлось отставить в сторону свои желания и заботиться о ребенке, пока тому (а точнее, той) не нашли семью. Прошло уже много месяцев с тех пор, как Мел в последний раз навещала малышку, которую взяла к себе Лили Андерсон. А ведь их связывали очень крепкие узы.

Поэтому однажды днем Пейдж пришла в клинику и попросила Мел составить ей компанию — ей нужно было выполнить за городом одно поручение и не хотелось ехать одной, как она сказала.

Они добрались до ранчо Андерсонов, и Мел поинтересовалась:

— Что мы здесь делаем?

— Здесь есть отличное лекарство, — сказала Пейдж. — Пошли.

Она обняла Мел за плечи, и они поднялись на крыльцо дома. Им открыла Лили, и Пейдж сказала:

— Кое-кому необходимо подержать на руках живого ребенка.

Мел быстро посмотрела на нее и начала отрицательно качать головой, но Лили взяла ее за руку.

— Конечно, — согласилась она и повела Мел внутрь дома.

Маленькая Хлоя спала, но для Лили это не имело значения. Если Мел в чем-то нуждалась, то любой в Вирджин-Ривер сделал бы все возможное, чтобы помочь ей. Хлое был теперь уже почти годик. Лили вытащила дочку из колыбельки и отдала в руки Мел, которая тут же прижала к себе маленькое живое тельце, черпая силы в ее объятиях и сонных вздохах. Это было не то же самое, что держать на руках здорового малыша только что из утробы матери, но Мел стало легче. Лили и Пейдж ушли на кухню пить чай, а Мел еще долго укачивала малышку. Прижимающийся к груди теплый комочек залечивал ее раны. А в животе у нее пинался и крутился собственный ребенок, давая о себе знать. И она была ему очень благодарна за эти толчки, даже за те, от которых ей было не очень приятно.

По дороге домой Мел спросила у Пейдж:

— Как ты догадалась, что надо сделать?

Пейдж пожала плечами:

— Да это было нетрудно. Мой ребенок так и не родился, но все равно…

На миг Мел потеряла дар речи от потрясения. Потом она перегнулась через переднее сиденье и схватила ее руку, лежащую на руле:

— Господи, Пейдж, мне так жаль!

— Спасибо. Но я…

— Нет, мне действительно очень жаль! Мы все были так поглощены опасностью, исходившей от твоего мужа, что потеря ребенка не казалась… Господи, как я могла не подумать об этом! Это же был твой ребенок! Пейдж, прости меня, пожалуйста. Я должна была помочь тебе справиться с горем. А вместо этого ты помогаешь мне справиться с моим.

Пейдж с теплой улыбкой посмотрела на нее:

— Я очень рада, что смогла помочь. А у меня еще будет шанс забеременеть. И в следующий раз это будет значительно легче и безопаснее. И приятнее.

Мел сжала ей руку:

— Я уже говорила тебе, как сильно рада, что ты приехала к нам в город?

В первую неделю февраля приехала бригада рабочих, которые занялись расчисткой места под новый дом Джека и Мел. На второй неделе они отпраздновали два «беби шауэра» — один в Вирджин-Ривер в доме Лили Андерсон, а второй в Грейс-Валли, под чутким руководством Джун Хадсон и Сьюзен Стоун.

Приближался срок родов Мел. И хотя ходить ей становилось заметно тяжелее, глаза сияли все ярче, и она просто светилась от счастья. Джо Бенсон привез в Вирджин-Ривер окончательные планы дома, и Мел с Джеком из машины наблюдали, как роют котлованы для их собственного жилища и маленького гостевого коттеджа, с тем чтобы потом залить туда фундамент.

С каждым днем Мел становилось все тяжелее передвигаться. Когда стало очевидно, что она уже не может больше ездить по вызовам, все экстренные случаи передали доктору Маллинсу. Хотя в городе Мел бывала каждый день, она приходила позже, чем обычно. И ее муж при этом постоянно маячил поблизости.

Однажды в конце дня, когда Мел с Джеком вместе уходили из бара, Пейдж прислонилась к Причеру и прошептала:

— Не могу дождаться, когда мы станем такими же.

— Толстыми? — со смешком спросил тот.

— Ага, толстыми до треска, готовыми со дня на день родить ребенка. Я подумываю перестать принимать противозачаточные, — сказала она.

— В любое время, как только будешь готова, — ответил Причер, обнимая ее. — Я уже говорил тебе, я уже давно в стойке.

— М-м-м, очень мило. Пока ты тут заканчиваешь и закрываешь бар, я как раз выкупаю Кристофера.

— Я скоро приду, — сказал он и нежно хлопнул ее по попке.

Именно это время было для Причера волшебным, настоящей магией, которая оживляла его жизнь. Каждый ее кусочек. Ему нравилось убираться на кухне, и он никогда не уставал благодарить судьбу за нее. Если бы он не работал здесь на своего лучшего друга, то никогда бы не познакомился с Пейдж. И с Кристофером, который теперь стал для него сыном.

Он запер бар и поднялся наверх, в спальню Кристофера. Мальчик был уже в постели и ждал, когда ему почитают. Причер сел около него на кровать. Крис подполз поближе, забрался к нему на колени, и тот начал читать. Мальчик слушал его тихий, спокойный голос, изредка тыкая пальцем в иллюстрации, и вскоре заснул. Причер поцеловал его на ночь, подоткнул одеяло и выключил свет.

Он вернулся в свою комнату и нашел Пейдж в ванной. Она стояла перед зеркалом и расчесывала волосы. На ней был длинный пижамный верх, спускавшийся ниже бедер. Причер подошел к ней сзади и перекинул волосы, чтобы поцеловать в шейку. Потом провел своими ручищами по ее бедру вниз и, к своему удовольствию, убедился, что там ничего нет. Нет, она ничего не подгадывала, не ждала его специально — просто он хотел ее все время. И она это одобряла, о чем и давала ему знать.

Его руки проникли ей под пижамную кофточку, потом стали подниматься все выше и выше, пока не обхватили ее груди. Пейдж прислонилась к нему затылком и замурлыкала от удовольствия. Причер вытащил руки из-под ее пижамы и стал медленно расстегивать, наблюдая в зеркало за ними обоими. Ее правая рука выскользнула из рукава и обняла его за шею. Одной ладонью он обхватил ее грудь, а другой накрыл мягкий холмик внизу живота. И снова посмотрел в зеркало. Ее голова повернута, прижимается к его груди, глаза закрыты. Одна рука закинута над головой и обнимает его, другая лежит поверх его руки, ласкающей ее грудь. Раньше он даже не смел надеяться, что когда-нибудь станет половинкой такой красивой, сексуальной и любящей пары. Идеальной пары. И его до сих пор удивляло, что он уже не выглядит пугающим. Он выглядит как любящий мужчина, который сильно, уверенно и нежно обнимает свою женщину. И женщина в его объятиях полна желания, из ее полуоткрытых губ раздаются тихие вздохи. Вздохи, которые скоро обретут силу — когда она отдастся ему полностью. В свете ее обожания он распускался, как цветок.