Ирина Гончарова - Целоваться с дьяволом

Но она не слышала. Рита и сама не знала, куда направляется, но ей стало совершенно ясно, что этот раунд она проиграла и ей уже неинтересна дальнейшая игра. Теперь она была свободна, ей просто хотелось погулять по Парижу, не думая ни о чем. Конечно, настанет завтра, надо будет что-то придумывать для французских партнеров. Но это будет завтра, а сейчас она просто молча шла по Парижу и прощалась со всеми своими надеждами…

Роман лежал в кровати и думал, что все женщины в его жизни — и Рита, и Светлана, и Злата, в сущности, прекрасны. Все они умные, понимающие, решительные, находчивые. Дело не в них, а в нем, это он привередлив, капризен, ленив, безответственен — в общем, гнусный мужик, бабник, развратник! Когда-то он блестяще рисовал. Но потом коммерческие заказы выхолостили душу художника, и он перестал творить, зато возомнил себя гением. Им восхищались, его боготворили. Женщины всю жизнь смотрели на него с вожделением, готовые отдаться по первому слову. Все это льстило его мужскому самолюбию, но в конце концов осточертело. Ему хотелось какой-то другой, совсем новой жизни. Он думал, что жизнь со Светланой расставит все по своим местам и поможет разобраться с самим собой, но судьба словно смеялась над ним! Он вспомнил сегодняшнее происшествие, и перед глазами встало печальное лицо Светланы. Он понял, что больше не сможет вернуть тех трепетных отношений, которые были между ними. Он ощутил, что ему вовсе не хочется никаких перемен, что он самый обычный эгоист и то состояние одиночества, которого он сумел наконец добиться, вполне его устраивает. И не надо ему ничего больше! Устал, надоело! А все, что сегодня произошло, — так, сон, кошмар, перевернуться и забыть, И он заснул.

Рабочий день Владимира в последнее время начинался с раннего утра, и к вечеру он чувствовал себя усталым и совершенно разбитым. Каждый из посещавших его людей требовал особого внимания к себе, каждый обижался, что время приема ограничено, и очень неохотно покидал кабинет.

В этот день беседа с пациенткой, мнительной дамой средних лет, страдающей всеми на свете болезнями, особенно затянулась. Владимир прекрасно видел, что все ее страхи совершенно необоснованны, но никак не мог подобрать ключ к ее изломанной психике. В конце концов он пришел к выводу, что все это просто капризы избалованной дамочки, но сказать об этом в глаза клиентке было невозможно. Он мучительно искал подходящую для общения форму и, проведя с ней лишний час, измотанный и опустошенный, с полным безразличием сунул в бумажник гонорар за проведенный сеанс.

Он сидел в своем кабинете и просматривал список пациентов на текущую и следующую недели. Желающих попасть на прием к модному психоаналитику с безупречной репутацией оказалось так много, что Владимир пришел в ужас.

— Если так будет продолжаться, я, пожалуй, и сам сойду с ума… — произнес он и посмотрел на фотографию Марины, стоящую на столе.

Уезжая, Марина оставила ее на память, и Владимир часто ловил себя на том, что подолгу смотрит на такое родное лицо. На фото Марина радостно улыбалась в камеру, а ее пушистые светлые волосы развевал ветер. Сияющие глаза говорили о том, что жизнь прекрасна, и Владимир порывисто вздохнул — ему остро не хватало ее сейчас, ее жизнерадостности и стойкого оптимизма. Владимир набрал номер Марии Алексеевны. После нескольких гудков он вспомнил, что мама Марины сидит в доме Светланы с Витькой, поэтому позвонил туда.

— Володя, здравствуйте, — любезно ответила старушка, — а что же вы раньше не звонили? Девочки завтра возвращаются… — И она в красках рассказала ему о пожаре на съемках.

Владимиру стало стыдно, что за чередой собственных забот он не удосужился позвонить матери любимой женщины, но, сказать по правде, он побаивался этой пожилой дамы. А сейчас вдруг понял, что ответственен за нее, что старушка в большой тревоге за дочь и за мальчика, и принял решение — съездить к Марии Алексеевне прямо сейчас. Старушка очень обрадовалась и пообещала по приезде угостить пирогами. И действительно, когда спустя час Владимир подъехал к дому Светланы и вошел в комнату, он тут же уловил замечательный запах печеного теста. Мария Алексеевна уже спешила навстречу дорогому гостю, подошел и Витька. Одна рука у него была забинтована, но в целом парень выглядел довольным. Он сразу стал жаловаться:

— Дядя Володя! Ну хоть вы уговорите бабушку отпустить меня в больницу к Сергею…

Из телефонного разговора Владимир уже узнал о роли актера Сергея Рокотова в истории со спасением мальчика от пожара. Но знал он не все… Сейчас Сергей боролся за жизнь, и было неизвестно, выкарабкается ли он. Сергей очень сильно обгорел при пожаре, у него отказала почка. Все это Владимир узнал от Марии Алексеевны, пока Витька, как они думали, увлеченно играл на компьютере. Но мальчик очень внимательно выслушал печальный рассказ и вышел из дверей, когда старушка закончила.

— Я знаю, подслушивать нехорошо, но обманывать тоже. Но сейчас главное не это, я должен быть рядом с дядей Сережей! Едем!

Парень решительно посмотрел на взрослых, и они не смогли отказаться. Владимир помчал их по ночной Москве в больницу. Декабрь в этом году выдался на удивление теплым, снега не было совсем, и казалось, что за окном осень. Но Витька ничего этого не замечал, он думал только о том, как больно сейчас Сергею, и очень боялся опоздать. В холле больницы их встретил Эльдар:

— Господи! Приехали! Мне вас Господь прислал! Я тут замотался совсем! Мальчик мой, как ты?

Владимир и Мария Алексеевна внутренне ахнули. В этом темном, сгорбленном человеке, заросшем трехдневной щетиной, сейчас с трудом можно было узнать того роскошного красавца, который еще недавно покорял всех. Витька один сохранял присутствие духа и прямо спросил:

— Я могу его увидеть?

Эльдар вопросительно посмотрел на Марию Алексеевну, она подняла глаза и улыбнулась:

— Я думаю, его сейчас ничто не остановит…

Эльдар благодарно кивнул, а потом взял мальчика за руку и увел. А Владимир остался с Марией Алексеевной. Они устроились в холле в креслах и до прихода Витьки тихо разговаривали. Теперь Владимиру было смешно вспоминать, что он боялся эту очаровательную старушку. Мария Алексеевна так заразительно хохотала, рассказывая ему о своей молодости, что он и не почувствовал разницы в возрасте. Он понял, что безотчетно причислил Марию Алексеевну к своим пациенткам, но эта старушка была само воплощение бодрости — ни о чем не жалела, ни на что не жаловалась. «Потрясная будет бабулька у моих детей!» — подумал Владимир и покраснел. «Какой прекрасный парень! Надо же, еще краснеет! Чего это я ляпнула?!» — подумала Мария Алексеевна.