Дениза Робинс - Возлюбленные Джанин

— О-о! — вырвалось у Джанин. Она задыхалась от бешенства.

Он схватил ее и насильно поцеловал… Для него это было неожиданно — Никко внезапно потерял голову от обольстительной красоты бывшей партнерши.

Питер Уиллингтон бесшумно вошел в гостиную. В спальне он увидел свою жену в объятиях мужчины, которого сначала не узнал. Никко отпустил Джанин и обернулся. Питер увидел наглеца, и его лицо побелело так, что загар стал почти не виден.

Смертельно испуганная Джанин взглянула на источавшего ярость мужа. Ее сердце как будто превратилось в камень.

«Он все поймет не так, — было первой мыслью, что пришла ей в голову. Мысль, которая заставила ее страдать. — О боже, за что мне весь этот кошмар?»

Никко был не в восторге от того, что их прервали подобным образом. Он вовсе не ожидал встречи лицом к лицу с мужем Джанин. Ему просто хотелось запугать Джанин и получить от нее деньги. Обычный шантаж, чтобы раздобыть средства на оплату долгов и начать все сначала. Теперь его планы рухнули. Питер Уиллингтон вернулся домой слишком рано. И Никко, будучи по натуре трусом, задрожал, увидев нарастающий гнев в глазах разъяренного супруга. Тот явно выглядел опасным. Никко вовсе не желал, чтобы его очаровательное лицо разбили в кровь.

Джанин бросила еще один страдальческий взгляд на Питера. Мысли, одна ужасней другой, приходили на ум: «Он сошел с ума от ревности… он убьет Никко… из-за меня. Я должна этому помешать…»

В тот миг, когда Питер бросился на беспутного танцовщика с диким, почти животным воплем, она тоже бросилась вперед и, раскинув руки, остановилась прямо перед ним:

— Нет… подожди… подожди… послушай…

Питер, ничего не соображая от ярости, жестоко разочаровавшись в любимой, огрызнулся:

— Прочь… прочь с дороги…

— Нет… ради всего святого… Питер…

— Защищаешь своего любовника, да? Ты, маленькая…

Джанин закричала, заглушив оскорбление, не дав Питеру произнести его во всеуслышание.

— Питер… это не так… ты напрасно меня обижаешь… о, подожди!

Он схватил ее за плечи и отбросил в сторону. Но эта отсрочка дала Никко необходимое время сообразить, как убраться с опасной территории. Танцовщика била дрожь. У него был больной вид. Лихорадочно оглядевшись по сторонам, он увидел еще один выход из спальни Джанин. Он выбежал из этой двери и оказался в ванной, выложенной белым кафелем. Оттуда вела еще одна дверь — в коридор. И тогда Никко, забыв про шляпу и трость, распахнул парадную дверь и кинулся вниз по лестнице в главный вестибюль. Наконец -то он в безопасности. Бросившись в проезжавшее мимо такси, он назвал адрес отеля, где остановился. Откинувшись на спинку сиденья, Никко вытер вспотевшие лицо и шею и содрогнулся.

— Еле спасся… о боги! Эта скотина думает, что я любовник Джан… он едва не убил меня. Черт бы все это побрал! Все пропало… черт возьми!

Он начал грызть ногти. Его красивое лицо исказилось от гнева. Но, несмотря на страх перед Питером Уиллингтоном, Никко поклялся, что все равно раздобудет эту тысячу фунтов.

После недостойного бегства Никко в квартире воцарилась страшная тишина. Джанин в полуобморочном состоянии лежала на кровати. Она поглаживала левую руку, на которой остались синяки от пальцев рук Питера. Джанин жалобно смотрела на мужа. Он стоял посреди комнаты, не спуская глаз с двери, за которой исчез Никко. Казалось, ярость покинула его. Но на смену бешеной злости пришло нечто более ужасное. Его побелевшее каменное лицо и плотно сжатые губы превратили его в неприступную крепость.

Джанин закрыла глаза. Из ее груди вырвался еле слышный стон. Питер перевел на нее свой холодный, застывший взгляд.

— Встань, — приказал он.

Она медленно поднялась. Питер смерил ее негодующим взглядом, в котором она увидела презрение. Это было хуже смерти. Ведь Питер был ей дороже всех на свете.

— И ты — моя жена, — медленно произнес он. — Ты — женщина, на которой я женился и которую поклялся любить, пока смерть не разлучит нас. Ты — единственный человек в мире, за кого я отдал бы жизнь… в кого я верил… кому доверял… и стал бы защищать до последнего вздоха. Ты…

Она перебила его, тихо вскрикнув:

— Питер, ты напрасно меня обижаешь… перестань…

— Что он здесь делал?

— Он… хотел меня увидеть.

— Это понятно. Мчался за тобой из Монте-Карло… не мог расстаться даже на две недели! — Питер цинично хохотнул.

У Джанин от переживаний раскалывалась голова. Она в отчаянии спрашивала себя, что делать. Казалось, все обстоятельства против нее. Питер подумает, что она виновна. Если она скажет правду… о шантаже Никко… что она вышла за него замуж, а их брак оказался недействительным… Питер подумает самое плохое. Он уже именно так и думал. Она оказалась меж двух огней. В раздумья Джанин ворвалась жестокая действительность. Она услышала холодный, обвиняющий голос Питера:

— Послушай, Джанин. Если я когда-нибудь снова застану тебя с этим мужчиной, я убью его. Да, клянусь Богом, пристрелю как собаку. Если бы он сейчас не ускользнул, как грязный трус, думаю, я убил бы его уже сегодня.

Глаза Джанин, полные безнадежного отчаяния, неотрывно смотрели на такое дорогое ее сердцу, но сейчас страшно суровое и непреклонное лицо Питера.

— Питер, если бы только ты понял, — прошептала она.

— Что касается тебя, — добавил муж, — больше никогда не говори, что любишь меня, Джанин. Я тебе не поверю.

Она молчала. Просто беспомощно сидела, сцепив в отчаянии пальцы изящных рук. Из ее глаз текли слезы. Каждое его слово наносило Джанин смертельную рану. Да, слова Питера о том, что он не поверит в ее любовь, оказались сродни смерти.

— Хочешь, чтобы я собрала вещи и… уехала? — Она говорила тихо, но в голосе звучала безысходность. — Хочешь, чтобы я… покинула тебя?

У него опять вырвался горький смешок.

— Собираешься вернуться к этой свинье танцовщику!

— Нет, нет! Я не хочу встречаться с Никко. Я больше никогда не хочу его видеть! Никогда! Ты неправильно судишь обо мне, Питер. Я только хочу остаться одна… если больше не нужна тебе.

Он медленно подошел к ней. Ее лицо было словно застывшая равнодушная маска. Но Питер страдал не меньше Джанин. Его тщеславие, его гордость ужасно пострадали. Он страшно разочаровался в жене. Но все еще ее любил… и от этого Питеру было больнее всего. Неожиданно он заставил ее встать и странным, грубым жестом прижал к своему плечу ее белокурую головку и… поцеловал Джанин в губы. Она ошеломленно взглянула на непредсказуемого супруга. Он ответил насмешливым взглядом.

— Ты мне еще нужна… вот зачем, — свирепо начал Питер. — Я не собираюсь отпускать тебя… чтобы какой-нибудь другой бедный дурень сошел с ума, поверив невинному выражению твоих чудесных глаз. Нет, Джан, ты принадлежишь мне. Так что останешься со мной. Я тебя обожал. Вчера ночью я готов был целовать тебе ноги. А сегодня ночью, моя дорогая, я тебя презираю!