Джейми Макгвайр - Мое прекрасное забвение (ЛП)

ТиДжей тоже был бежевым. Он был безопасным. Стойким. Но все выглядело хорошо с расстояния в тысячу миль. Мы никогда не ругались, хотя вовсе нет необходимости ругаться, если вы далеко друг от друга. ТиДжей знал, какие бублики мне нравятся, но знал ли он, что я терпеть не могу рекламу, или, какое радио я слушаю, или то, что первое, что я делаю, придя домой с работы, это снимаю бюстгальтер? Знал ли он, что мой отец первоклассный осел, или то, что мои братья заставляли других любить их и в то же время нетерпимо относились ко многому? Знал ли он, что я никогда не заправляю свою постель? Потому что Трентон знал.

Он все это знал и все равно хотел меня. Я подошла и проверила свой телефон. Сообщение от «Закажи себе мелодию» и больше ничего. Трентон ненавидел меня, и было за что, он ведь просил меня выбрать, и я его не выбрала.

Теперь, лежа абсолютно голой в кровати другого мужчины, я думала о Трентоне.

Я закрыла лицо руками и выругалась, так как по вискам заструились горячие слезы. Я хотела быть здесь. Но больше я хотела быть там. Рейган спрашивала меня, любила ли я когда-нибудь одновременно двух мужчин. Тогда я и не знала, что уже любила. Двое мужчин, которые были такими невыносимо разными и в то же время настолько похожими. Оба привлекательны и оба невыносимы, но по абсолютно разным причинам.

Завернувшись в простыню, я выбралась из постели и прогулялась по уютному домику ТиДжея. Выглядел он так, словно никто в нем и не жил. Я предположила, что большую часть времени так и было. На узком столике напротив стены в гостиной стояло несколько серебряных фоторамок. На одной из них, черно-белой, был маленький ТиДжей, на другой он был с братьями и сестрами, еще одно фото с родителями, а на последнем были мы во время моего первого визита.

В комнате был черный телевизор, а пульт находился прямо на конце столика. Интересно, был ли он подключен к кабельному. У него редко выдавалось время, чтобы смотреть телевизор. Журналы Мэнс Хэлф (Men’s Health) и Ролинг Стоун (Rolling Stone) лежали на верхушке кофейного столика, разбросанные как колода карт. Я подняла один из них и пролистала, вдруг ощутив недостаток отдыха и усталость. Зачем я приехала? Доказать себе, что люблю ТиДжея? Или не люблю?

Диван едва прогнулся подо мной, когда я села. Он был светло-серого цвета, твидовый, с коричневыми кожаными вкраплениями. От ткани слегка чесалась спина. Пространство выглядело совершенно по-другому, чем когда я была здесь в прошлый раз. Чистый запах мускуса уже не был таким вызывающим. Я бросила взгляд на вид из огромного окна, где шумел залив, и внезапно поняла, что он уже не был таким таинственным; казалось, будто чувство совершенства, которым обладал ТиДжей, больше не способно было очаровать меня. Всего несколько недель с Трентоном все изменили. Вдруг стало нормальным желание устраивать беспорядок и допускать ошибки, и чувство какой-то неопределенности, такое сильное, которое олицетворял собой Трентон… все то, что я видела в себе и так в себе не любила. Потому что хотя мы и боролись друг с другом, у нас были цели. Совсем неважно, что нас там сейчас не было. Важным было то, что мы оба терпели неудачи, и полные провалы, но мы поднимались, отряхивались и продолжали идти дальше — и делали это лучше всего. Трентон не просто делал все это пристойно; он достигал всего этого с удовольствием. Вместо чувства сожаления из-за того, что мы не могли быть там, где хотим, мы могли гордиться тем, к чему мы стремились и что могли бы преодолеть, чтобы этого достичь.

Я встала и подошла к широким окнам, глядя на улицу внизу. Трентон догадался, что я делала, и примчался в аэропорт, умоляя чуть ли не на коленях, чтобы я осталась. Если бы я была единственной по другую сторону баррикады, простила бы я его? Мысль о том, что он чувствовал себя отвергнутым и одиноким по дороге домой, заставила мои глаза наполниться слезами. А пока я стояла в идеальном месте, которым владел идеальный мужчина, завернутая в его простыни и давала волю слезам, сожалея о том, что оставила позади прекрасного художника, который за меня боролся.

Я провела детство в ожидании своего первого дня свободы. Почти большую часть времени до совершеннолетия каждый день желания откладывались на завтра. Но сейчас, впервые в жизни я захотела вернуться назад, в прошлое.

— Я сказал, что мне жаль, — проговорил ТиДжей, поглядывая на меня.

— Я не расстроена.

— Немного расстроена.

— Нет, действительно не расстроена, — сказала я, катая салат из маринованного стейка по тарелке.

— Тебе не нравится салат?

— Нравится, — сказала я, старательно следя за выражением лица и своими движениями. Было изнурительно, пытаться притворятся не обиженной. ТиДжей не вернулся домой до половины девятого, при этом он не написал и не позвонил. Даже когда ехал домой.

— Хочешь попробовать рыбу? — у него оставалось пару кусочков окуня, и он подвинул тарелку мне. Я покачала головой. Пахло потрясающе, но мне не хотелось, есть, и это было никак не связано с ТиДжеем.

Мы сидели за столиком в углу у стены, в любимом ресторане ТиДжея по соседству Бруклин Гёл (Brooklyn Girl). Серые стены и простой, но современный дизайн, очень напоминали его квартиру. Все чисто, все на своих местах.

ТиДжей вздохнул и сел на свое место.

— Все идет не так, как я хотел, — он наклонился и положил локти на стол, — я работаю пятьдесят часов в неделю, Камилла. У меня просто нет времени…

— Для меня, — закончила я это неловкое для него предложение.

— Для всего. Я едва вижусь с семьей. С тобой я разговариваю больше, чем с ними.

— День Благодарения?

— Вероятнее всего, так как задание продвигается вперед.

Я улыбнулась.

— Я была не против того, что ты опоздал. Я знаю что, ты много работаешь. Я знала, что не буду много видеть тебя, приехав сюда.

— Но ты приехала, — сказал он, беря меня за руку.

Я подвинулась назад, положив руки колени.

— Но я не могу бросать все каждый раз, когда тебе захочется увидеть меня.

Его плечи поникли, но он улыбался. По каким-то причинам он был довольным.

— Знаю. Справедливо.

Я наклонилась и захватила салат вилкой.

— Он пришел в аэропорт.

— Трентон?

Я кивнула. Некоторое время ТиДжей молчал и, наконец, выдал:

— Что происходит между вами двумя?

Я вжалась в свое место.

— Я тебе говорила. Мы проводили много времени вместе.

— Каким образом вместе?

Я нахмурилась.

— Мы смотрим телик. Сидим и разговариваем. Ходим перекусить.

— Вы работаете вместе?

— В Скин Дип.

— Ты ушла из Ред? Почему ты не сказала мне?

— Я не ушла. У Коби возникли проблемы с оплатой счетов. Я устроилась на вторую работу, чтобы помочь ему встать в строй.

— Мне жаль. Я про Коби.