Джейми Макгвайр - Мое прекрасное забвение (ЛП)

— Со сломанной рукой?

— В двух местах. Не знаю, как ему это удалось. Должно быть, адреналин помог ему. Врачи вынуждены были наложить ему гипс прямо в приемном отделении. Он отказался оставлять тебя. Даже на секунду. Даже, чтобы сделать компьютерную томографию. Все медсестры в него теперь влюблены. — Он улыбнулся довольно вяло и вряд ли от счастья.

Я осторожно села и как в фильмах увидела звездочки у себя в глазах. Я снова откинулась на кровать, чувствуя тошноту.

— Полегче, — сказал ТиДжей, вставая.

Я сглотнула. Горло пересохло и казалось, будто там скребли кошки.

ТиДжей подошел к маленькому столику в конце кровати и налил воды в стакан. Я взяла его у него и сделала маленький глоток. Затем я ощутила, как внутри меня вода все обожгла, хотя и была ледяная.

Я коснулась макушки Трентона.

— Он знает?

— Все знают. О тебе. О нас. Но не обо мне. Я предпочту оставить все как есть. Хотя бы на данный момент.

Я посмотрела вниз, чувствуя, как ком подступил к горлу.

— Тогда почему он здесь?

— По той же причине, почему и я здесь. Он любит тебя.

По моей щеке прокатилась слеза.

— Я не имела в виду…

ТиДжей покачал головой.

— Я знаю, милая. Не плачь. Всё будет хорошо.

— Правда? Теперь, когда все знают, все будет так неловко и напряженно и…

— Потому что это мы. Мы разберемся с этим.

Пальцы Трентона сжались. Его гипс переместился, и его рука упала. Он открыл глаза, покрутив головой, а затем дотронулся до плеча, испытывая явную боль. Когда он обнаружил, что я смотрю на него, он резко вскочил, наклонился и коснулся моей щеки левой рукой. Его переносица была опухшей, а под глазами виднелись фиолетовые синяки.

— Ты очнулась! — просиял он, изучая мое лицо.

— Я очнулась, — мягко ответила я.

Трентон коротко рассмеялся, наклонившись вниз, пока не коснулся моих коленей. Он обхватил мои бедра и нежно сжал, пока его тело сотрясалось от слез.

— Прости меня, — сказала я, не сдерживая обжигающих слез, которые текли вниз по лицу.

Трентон взглянул на меня и покачал головой.

— Нет. Это была не твоя вина. Какой-то пьяный ублюдок проехал на запрещающий знак и раскромсал нас.

— Если бы я обратила внимание… — всхлипнула я.

Он вновь замотал головой, умоляя меня замолчать.

— Шшш, нет. Нет, малышка. Даже тогда бы он влетел прямо в нас.

Он положил свою руку себе на затылок и его глаза прояснились. Он вздохнул.

— Я так рад, что ты цела. Твоя голова истекала кровью, и ты никак не просыпалась.

Его глаза сомкнулись, а в памяти, очевидно, проигрывалась снова та же картинка.

— Я чуть не сошел с ума, — произнес он и вернулся в обычное положение, лежа на моих коленях, а затем поднес мою левую руку к губам, осторожно целуя ее.

ТиДжей все еще стоял позади него, наблюдая за проявлением реакции Трентона с вымученной улыбкой. Трентон обернулся, в надежде увидеть кого-то позади себя.

— Привет, — сказал Трентон. Он встал. — Я… эм, мне жаль.

— Всё нормально. Она больше не моя. Даже не уверен, была ли когда-либо.

— Я люблю ее, — произнес Трентон, повернувшись опять ко мне улыбаясь. Он протер свои красные глаза. — У меня мало опыта. Но я, правда, люблю ее.

— Я знаю, — кивнул ТиДжей. — Я видел, как ты смотришь на нее.

— Значит мир? — спросил Трентон.

Брови ТиДжея срослись в линию, как только он взглянул на меня, но обращался он к Трентону.

— Если она хочет?

Они оба повернулись ко мне. Я уставилась на ТиДжея, пока пыталась дотянуться через смятые простыни и одеяло до руки Трентона. Он сел рядом со мной, коснувшись губами моей руки и закрыв глаза.

Мои губы задрожали.

— Я лгала тебе.

Он покачал головой.

— Из-за причин, которые никак меня не касаются. Или нас.

Я испустила вздох облегчения и заплакала.

— Я люблю тебя.

Трентон мягко обхватил мое лицо ладонями, а затем наклонился, чтобы поцеловать.

— И больше ничего не имеет значения.

— Имеет для меня, — сказала я. — Я не хочу…

ТиДжей прочистил горло, напоминая, что, кроме нас с Трентоном, в палате был еще кто-то.

— Если это то, чего ты хочешь, Ками, мы справимся. Я не буду стоять на пути. Я не стану для вас обузой.

Трентон сделал пару шагов к ТиДжею и сгреб его в охапку. Они так и повисли друг на друге на несколько мгновений. ТиДжей шептал что-то на ухо Трентону, а тот кивал. Это было так нереально, смотреть, как они общаются в одной комнате, не раскрывая секрет ТиДжея так долго. ТиДжей медленно подошел к моей кровати, наклонился и поцеловал меня в лоб, туда, где не было повязки.

— Я буду скучать по тебе, Камилла, — сказал он и снова коснулся моего лба губами, задержав прикосновение на секунду, а затем вышел за дверь.

Трентон облегченно выдохнул, а затем сжал мою руку.

— Теперь я все понял. — Он затряс головой и без смеха рассмеялся. — Теперь зная это, я не понимаю, почему я не догадался. Калифорния. Ты чувствовала себя отвратительно, когда была со мной, даже после того как рассталась с ним. Все было прямо перед моим носом.

Я поджала губы.

— Не все.

Трентон положил забинтованную руку на кровать и переплел пальцы с моими.

— Я не испытываю и грамма вины. Знаешь почему?

Я пожала плечами.

— Потому что я влюблен в тебя со школы, Цветочек. И каждый об этом знал. Каждый.

— Я все еще не уверена, что верю в это.

— Ты носила хвостики каждый день годами. Они были просто идеальными. — Его улыбка исчезла. — А тот печальный взгляд твоих глаз. Все, чего я когда-либо хотел это заставить тебя улыбнуться. А теперь ты стала моей, но я не могу делать все правильно.

— Вся моя жизнь была неправильная. Ты единственное, что правильно.

Трентон достал что-то из кармана и позволил маленькому серебряному ключику повиснуть на связке. На нем была черная полоска выцветшей краски с яркой надписью «Ками», обведенной черным контуром. Я поджала губы, а затем они растянулись.

— Что скажешь? — спросил Трентон с надеждой в глазах.

— Переехать? Бросить квартиру?

— Все вместе. Ты и я. Будем напиваться под странные тосты после работы и ходить в Чикен Джо вечером в понедельник с Оливией. Всё просто, так как ты любишь.

Предстояло о многом поразмышлять, но после того, через что мы вместе прошли — дважды — единственное, на чем я могла сфокусироваться были слова Трентона. Только одно сейчас было важно.

— Я скажу да.

Он моргнул.

— Да?

— Да, — ответила я, хихикая над его выражением лица, а затем вздрогнула. Тело пронзила приглушенная боль.

— Черт возьми, да! — закричал он, а затем одарил меня застенчивой ухмылкой, когда я попыталась успокоить его.

— Я так сильно люблю тебя, Ками.

Я неуклюже и медленно перевернулась в кровати, а Трентон — осторожно, приложив усилия — залез ко мне. Ему было так же мучительно больно, как и мне. Он нажал на кнопку возле кровати, ожидая, когда та опустится полностью в горизонтальное положение, пока мы не оказались лицом к лицу.