Эвелина Пиженко - Ты услышишь мой голос-2

— Утром?! — тот снова вскочил со стула, на который его усадила Наташа, — Да он там до утра…

— Я не знаю, как отсюда выбраться, — Морозов с сомнением посмотрел на пластиковое окно, — здесь фрамуга, которая открывается, очень узкая. Точно не пролезешь.

— Может, я пролезу? — Наташа подошла к окну и встала боком, как бы примериваясь.

— До пояса, возможно, — тихо рассмеялся Дима, — но одним круглым местом, скорее всего, застрянешь.

— Нет, Наташка… — Женька отодвинул её от окна, — Сиди тут, с Димой. Выбираться нужно мне.

От попытки выбраться через окно ему пришлось отказаться окончательно: открытая фрамуга оказалась ещё уже, чем была в закрытом состоянии. Свежий морской воздух ворвался в помещение и все трое невольно вздохнули полной грудью.

— Смотри, Жень, — встав сбоку, Наташа рукой показала куда-то вдаль и наискосок, — отсюда виден кусочек яхты…

— Где? — он подвинулся к ней и, заглянув вбок, высунул лицо в открытое пространство, — Ле-е-е-н-ка-а-а-а!..

— Она тебя отсюда не услышит, — Дима грустно улыбнулся, — и даже с берега не услышала бы.

— Плевать… — Журавлёв снова вдохнул полную грудь морского воздуха, — Ле-е-е-н-к-а-а-а-а!..

— Вы чего тут шумите? — щёлкнул замок, и один из охранников возник на пороге, — Зачем окно открыли?

— Здесь очень душно, — поспешила объяснить Наташа, — и оно очень узкое, мы не сбежим.

— Вы бы нас открыли, — попросил Морозов, — мы, и правда, не сбежим.

— У вас есть гитара? — Наташка обаятельно улыбнулась охраннику, — Мы можем спеть.

— Гитары здесь нет. И правда, что ли, музыканты? — тот недоверчиво усмехнулся, но дверь запирать не торопился.

— Правда. Группа «Ночной патруль». Слышали?

— Нет, — мужчина покачал головой.

— А интернет? Есть?

— Ну, есть…

— Наберите в поиске… Посмотрите, послушайте…

— Как-нибудь на досуге…

— А туалет у вас есть? — засунув руки в карманы брюк, Журавлёв повернулся лицом к двери.

— Приспичило? — снова усмехнулся охранник.

— Ну, в общем, да.

— Ну, пойдём…

Туалет оказался в этом же здании. Закрывшись в небольшом помещении, Женька осмотрел его — с пола до потолка. Помещение было без окон, что очень огорчало. Помыв руки, он вышел наружу. Путь к комнате, в которой они находились до сих пор, лежал через небольшой коридор, в конце которого была входная дверь, распахнутая сейчас настежь. Соблазн оттолкнуть мужика и броситься на улицу был очень велик, но, понимая, что тот, возможно, будет стрелять, Журавлёв с трудом отказался от этой мысли.

— Макс, — Артур высунулся навстречу из дежурного помещения, — иди на берег, я этого сам закрою.

— Чего там? — судя по тону, которым Макс задал вопрос, идти ему никуда не хотелось.

— Там баба плывёт, с яхты. Сам только что позвонил.

— В смысле — плывёт? — тот удивлённо вытаращил глаза, — Сама, что ли?!

— В смысле — по морю плывёт.

— Нахрена?!

— Откуда я знаю? Велено проследить, как доплывёт… накормить, обсушить…

— Больше ничего? — ухмыльнулся Макс, — Заодно уж…

— Заодно возьмёшь лопату, там, у двери, отнесёшь Сергеичу. Он уже три раза спрашивал, когда вернём.

— А сам чего не заберёт?

— Ты Сергеича не знаешь? Будет нудить, пока и то, что не брали, не принесём.

Слушая их разговор, Женька стоял в коридоре, рядом с Максом. Видимо, его спокойствие окончательно вселило уверенность, что он никуда не сбежит, и охранники переговаривались, почти не обращая на него внимания.

Но спокойствие его были лишь видимым… Слова Артура о том, что к берегу плывёт женщина, в одно мгновение смели и усталость, и растерянность, и злость…

Милена!.. Это могла быть только она!..

Не дожидаясь, пока Макс пойдёт выполнять распоряжение, Журавлёв вдруг резко повернулся и двумя большими прыжками достиг входа.

— Стоять! — метнувшись за ним, Макс всем телом встретился с захлопнувшейся перед ним дверью, — Открой, слышишь?.. Открой, козёл! Хуже будет!..

— Назад!.. — Артур бросился на помощи своему коллеге, но, попытка распахнуть дверь с разбегу не увенчалась успехом, — Чем ты там держишь, сука?!

— Мужики, — раздался Женькин голос из-за двери, — простите, мужики… Я вернусь, честно!.. Наташка!.. — судя по всему, выкрикнул он в открытое окно комнаты, в которой всё ещё находились Морозовы, — Дима!.. Я скоро!.. Потерпите немного!.. Потом я сам сдамся!..

— Чем он там дверь подпёр? — Артур всё ещё пытался выбить дверь, — Не пойму!..

— Так лопатой и подпёр, — Макс со злостью отряхнул руки, — вот сучонок… зря он это сделал, ох, и зря…

…Он и сам не понял, как всё произошло — стремительно и неожиданно выскочив на улицу, Женька захлопнул дверь и, схватив стоящую рядом штыковую лопату, воткнул кончик острия между досками деревянного крыльца, а конец черенка плотно прислонил к двери, поддев его под рельефный выступ. Когда Макс в первый раз пытался открыть дверь, он ещё пристраивал черенок, одновременно прижимая дверь своим телом. Осознание того, что Ленка вот-вот будет здесь, на берегу, придавало невероятные силы и ловкость, настолько невероятные, что он и сам не заметил, как проделав все манипуляции, уже бежал вниз, к пляжу, навстречу — к н е й!..

…Оказавшись в тёплой ночной воде, Милена вдруг успокоилась. Она замечательно плавала, и страх, который испытала вначале, перед тем, как прыгнуть в воду, носил характер другого толка: она понимала, что, покидая комфортную яхту Прохорова, не просто бросает всё то, что он практически сложил к её ногам, но и возвращается в неизвестность, от которой хотела убежать…

Уже в воде она вдруг вспомнила, что и её сумочка, и телефон, и кошелёк — всё осталось там, в каюте, и теперь, выйдя на ночной берег, она не сможет самостоятельно добраться домой… Жаркий день, напряжённый вечер, пережитый разрыв с Андреем давали о себе знать: к середине пути она почувствовала сильную усталость, но всё равно продолжала плыть, благо до берега было не так уж и далеко. Несмотря на небольшой ветерок, море было относительно спокойным, и время от времени набегающая волна только подталкивала её к берегу. Внезапно включился мощный прожектор, освещающий весь пляж и большую часть водного пространства. Проплыв ещё пару десятков метров, Милена решила попробовать достать до дна… Берег был пологий, и море здесь было мелкое — по шею; она без труда встала на ноги, тут же увязнув каблучками босоножек в морском песке и тине. Проплыв ещё немного, встала снова — вода на этот раз доходила лишь до талии. Потянувшись, сняла одну за другой босоножки и дальше побрела босиком…

Вспомнила голос, зовущий её с берега… Конечно, ей всё показалось… Хоть и не очень далеко, но вряд ли можно различить крик на таком расстоянии в шуме волн…