Кэт Мартин - Аромат роз

Когда Терри по интеркому сообщила ей о том, что на линии Зак Харкорт, Элизабет внутренне напряглась и, прежде чем взять трубку, сделала глубокий вдох.

– Лиз? Это Зак.

– Я вся извелась, ожидая твоего звонка. Как дела?

– Операция прошла успешно. Сейчас отец в отделении интенсивной терапии. Состояние здоровья пока что отличное.

Элизабет уловила облегчение в его голосе. Хотя он никогда не говорил об этом, она знала: случись с Флетчером нечто непоправимое, Зак наверняка впал бы в отчаяние и винил бы в смерти отца только себя.

– Это прекрасная новость, Зак.

– Доктор Штайнер утверждает, что отец пока не в лучшем состоянии, так что опасность еще сохраняется, но операция прошла успешно. Ее эффективность станет ясна лишь через несколько недель. Но врачи надеются, что понемногу к нему начнут возвращаться моторные функции и память.

– Когда его выпишут из больницы?

– Не раньше чем через десять дней. После этого он вернется в «Уиллоу-Глен» до окончательного выздоровления.

Элизабет хотела спросить, заберет ли он отца после выздоровления к себе, однако решила этого не делать, боясь услышать неуверенность в его голосе. Не хотелось лишний раз травмировать ни себя, ни его.

– Я рада, что все прошло хорошо, – произнесла она с наигранной бодростью. – Я буду молиться за твоего отца.

На том конце линии возникла долгая пауза. Зак не сказал, когда они увидятся снова, ни словом не обмолвился о том, что скучает по ней.

– Спасибо, Лиз, – наконец проговорил он. – Это очень мило с твоей стороны.

В следующую секунду он отключился. Элизабет же осталась сидеть с прижатой к уху трубкой. Посидев так какое-то время, она дрожащей рукой положила ее на место. К горлу подкатил тугой комок, и она поняла, что вот-вот расплачется.

«Забудь о нем, – приказала она себе. – Он не видит своей будущей жизни с тобой. Он не из тех мужчин, что мечтают о семейной жизни».

Нет, конечно, разве она не знала этого с самого начала? Разве не говорила себе, что ей не следует связываться с таким человеком, как Зак?

Какое счастье, что дверь ее кабинета сейчас закрыта и никто не сможет заглянуть внутрь и увидеть, как она плачет, положив голову на стол.

Она пропустила мимо ушей осторожный стук в дверь и не услышала, как в кабинет вошла ее лучшая подруга.

– Лиз, дорогая, не плачь.

Элизабет рывком подняла голову. Напротив нее стояла Гвен Питерсен. В глазах подруги читалось неподдельное беспокойство.

– Успокойся. Все не так уж и плохо. Почему бы тебе не рассказать мне, что случилось?

Элизабет сделала сначала вдох, потом выдох и попыталась взять себя в руки. Как хорошо, что к ней пришла Гвен, а не очередной пациент, чудом проскользнувший мимо Терри.

– Ничего нового. Все то, о чем ты меня предупреждала, – призналась она. – Зак отталкивает меня от себя. По-моему, он решил прервать наши отношения. Я слишком увлеклась им и вот теперь расплачиваюсь за это.

Гвен подошла ближе и взяла Элизабет за руку.

– Послушай, у каждого человека есть слабость, я бы даже сказала, грешок. Я, например, тоже грешна, люблю миндальное мороженое. Ты же западаешь на высоких красивых брюнетов.

Шутливые слова Гвен достигли желаемого результата. Элизабет вымученно улыбнулась и потянулась за пачкой бумажных носовых платков.

– Дело не только в Заке. Все гораздо сложнее. В последнее время творилось настоящее безумие.

– Знаю, читала об этом в газете. Собственно говоря, по этой причине я и заехала к тебе. Удивительная история. Но в газете не слишком подробно писали о маленькой девочке, которую вы с Заком нашли под домом… той самой, что таинственно исчезла тридцать с лишним лет назад. Насколько я понимаю, полиция считает, что парочка, совершившая убийство, через несколько лет умертвила и другого ребенка.

– Похоже что так.

– А что еще известно про этот второй случай? В газете писали, будто спустя два дня там же было найдено второе тело. Просто невероятно!

– Согласна. Но еще страшнее то, что два этих жутких случая отделяет срок в тридцать с лишним лет. Конечно, проведя ночь в этом доме, можно поверить во что угодно.

– Что ты имеешь в виду? Неужели ты хочешь сказать, что сам дом имеет к этим убийствам какое-то отношение?

– Скажи мне кто-нибудь об этом месяц назад, я бы сочла это полным бредом и расхохоталась бы над подобным предположением. Теперь я готова признаться тебе, Гвен, что это проклятое место. Действительно, проклятое.

Гвен невольно вздрогнула:

– Никогда не верила в привидения. С другой стороны, что я о них знаю?

– Второе тело до сих пор не опознано. Кто бы ни был этот убитый, он не подходит под описания людей, бесследно исчезнувших за последние годы. Шериф Морган считает, что его личность так никогда и не установят.

– Похоже, он регулярно информирует тебя о ходе расследования.

– Не уверена, что шериф говорит мне все, но, похоже, он считает, что мы с Заком имеем право быть в курсе.

– Ты ведь не думаешь, что он подозревает Зака? Я имею в виду его судимость и то, что он вырос на ферме.

– Когда был убит этот человек, Зак уже жил в Лос-Анджелесе. И я сильно сомневаюсь, что он мог бы сознательно кого-то убить. Кроме того, он сам привел полицию на то место, где было зарыто тело.

– Понятно. А Карсон между тем делает одно заявление за другим. Его фотоснимки напечатаны на первой полосе газеты.

– Карсон из той породы людей, которые обладают талантом превращать в хороший лимонад даже гнилые лимоны. Он из любого события наживет себе политический капитал.

Гвен ободряюще улыбнулась и пожала Элизабет руку.

– Я думаю, ты справишься со всем, что связано с Заком. Время – лучший лекарь.

– Знаю. Ты права. Пережила же я те неприятности, которые причинил мне Брайан. Я даже рада, что рассталась с ним. – Сказав это, Элизабет подумала, что с Заком все будет гораздо сложнее. Она вряд ли когда-нибудь встретит такого мужчину, как Зак. Ибо равных ему нет.

– Слушай, мне пора. Я просто забежала сюда, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.

– Со мной все отлично. Просто после всех этих событий слегка сдали нервы. Спасибо, что заглянула ко мне. Гвен, ты настоящий друг.

Гвен отмахнулась, хотя слова Элизабет были истинной правдой.

– Звони, когда почувствуешь, что у тебя скверно на душе.

– Обязательно.

– Береги себя, Лиз.

Элизабет согласно кивнула. Уж как-нибудь она разберется со своими чувствами к Заку Харкорту.

Правда, это будет не скоро.

Глава 34

Флетчера Харкорта выписали из медицинского центра университета Лос-Анджелеса через десять дней после операции. Это были самые долгие дни в жизни Зака. Хотя отец с каждым днем все быстрее шел на поправку, сам он все больше и больше впадал в депрессию.