Дженни Хан - Всем парням, которых я когда-либо любила (ЛП)

Он уезжает в ночь, а я все еще стою на месте с поднесенными к губам пальцами. Питер Кавински только что меня поцеловал. Он поцеловал меня, и мне понравилось. Я вполне уверена, что мне понравилось. И я вполне уверена, что он мне нравится…

***

Следующим утром, когда я стою у своего шкафчика, выкладывая книги, вижу идущего по коридору Питера. Мое сердце так сильно стучит в груди, что эхом отдается в ушах. Он меня пока не заметил, поэтому я прячу голову в шкафчик и начинаю складывать книги.

– Привет, – здоровается он из-за дверцы шкафчика.

– Привет, – отвечаю я.

– Я просто хочу тебя успокоить, Кави. Я не собираюсь снова тебя целовать, так что не переживай.

«Ох»

Так вот оно что. Не имеет значения, нравится он мне или нет, потому что я ему не нравлюсь . Как же глупо огорчаться из-за того, что только сейчас я поняла, чего хотела, не правда ли?

«Не показывай ему своего разочарования»

Я смотрю на него.

– Да я и не переживала.

– Нет, переживала. Посмотри на себя: лицо стянуто, словно моллюск. – Питер смеется, а я стараюсь расслабить лицо, чтобы выглядеть спокойной. – Больше этого не повторится. Все это было ради Сандерсона.

– Хорошо.

– Хорошо, – говорит он, беря меня за руку, закрывает дверцу шкафчика и провожает меня до кабинета как настоящий парень, словно мы на самом деле влюблены.

И как я должна понять, что реально, а что нет? Такое ощущение, что я единственная, кто не знает разницы.

50

Папа пребывает в восторге, когда я прошу его подписать разрешение на поездку.

– О, Лара Джин, это здорово. Питер убедил тебя? Ты боялась кататься на лыжах с тех пор, как тебе исполнилось десять, ты тогда села на шпагат и не могла подняться!

– Ага, помню. – Мои ботинки примерзли к лыжам, и у меня сложилось впечатление, что я пролежала на шпагате несколько дней.

Подписывая бумаги, папа говорит:

– Эй, может быть, мы все сможем отправиться в Винтергрин на Рождество. И Питера возьмем.

Так вот откуда это у меня. От папы. Он живет в мире фантазий. Вручая мне разрешение, он весело произносит:

– Ты можешь надеть лыжные штаны Марго. Да и перчатки.

Я не говорю ему, что они мне не понадобятся, так как я собираюсь удобно устроиться в коттедже, читая и попивая горячий шоколад у огня. Оу, а еще мне следует захватить свои принадлежности для вязания.

Когда вечером я разговариваю с Марго по телефону, то сообщаю ей, что собираюсь в лыжную поездку, и она удивляется.

– Но ты же ненавидишь катание на лыжах.

– Я собираюсь опробовать сноуборд.

– Просто… будь осторожна, – произносит она.

***

Я думала, что она имела в виду быть осторожной на склонах, но когда на следующий вечер ко мне приходит Крис, чтобы одолжить платье, то узнаю кое-что другое.

– Ты же знаешь, что во время лыжных поездок все друг с другом спят, верно? Это словно санкционированное школой сексуальное рандеву.

– Что?!

– Именно там я потеряла свою «Д» в девятом классе.

– Я думала, ты потеряла ее в лесу рядом с твоим домом.

– Ах да. Неважно, смысл в том, что у меня был секс во время лыжной поездки.

– Есть же учителя, сопровождающие группу, – произношу я озабоченно. – Как люди могут заниматься сексом, когда вокруг сопровождающие?

– Сопровождающие рано ложатся спать, так как они старые, – отвечает Крис. – Народ просто незаметно ускользает. Плюс, там есть гидромассажная ванна. Ты знала, что там есть гидромассажная ванна?

– Нет… Питер никогда о ней не упоминал. – Что ж, я просто не возьму купальник. Ведь тебя не могут заставить пойти в джакузи, если тебе не хочется.

– В том году, когда я ездила, народ купался нагишом.

У меня глаза вылезают из орбит. Купаться нагишом!

– Голыми?!

– Ну, девушки сняли верх. Просто будь готова. – Крис грызет ноготь. – А еще я слышала, что в прошлом году мистер Данхэм забрался в ванну вместе с ученицами.

– Походит на «Дикий Запад», – бормочу я.

– Больше на «Унесенные ветром».

Я, конечно, не беспокоилась о том, что Питер попытается меня соблазнить. Знаю, Кавински не станет, ведь он не рассматривает меня в этом плане. Но будет ли народ ожидать этого? Придется ли мне тайком пробираться в его комнату посреди ночи, чтобы люди подумали, что мы кое-чем занимаемся? Я не хочу попасть в неприятности во время школьной поездки, но Питер умеет убеждать меня делать то, чего я не хочу.

Я хватаю руки Крис.

– Пожалуйста, поехали? Пожалуйста, пожалуйста!

Она отрицательно качает головой.

– Ты прекрасно знаешь, что я не участвую в школьных поездках.

– Но ты ездила раньше!

– Ага, в девятом классе. И все.

– Но ты мне нужна! – В отчаянии я сжимаю ее руки и говорю: – Помнишь, как я прикрывала тебя в прошлом году, когда ты отправилась в Коачеллу? Я все выходные провела тайком пробираясь и выскальзывая из твоей комнаты, чтобы твоя мама думала, что ты дома! Не забывай о том, что я сделала ради тебя, Крис! Сейчас ты мне нужна!

С невозмутимым видом, Крис вырывает свои руки из моих, подходит к зеркалу и начинает разглядывать свою кожу.

– Кавински не станет принуждать тебя к сексу, если ты не хочешь. Если вычесть тот факт, что встречался с дьяволом, он не полный придурок. На самом деле, он вроде как приличный.

– Что ты имеешь в виду под словом «приличный»? В смысле, его не сильно волнует секс?

– О, Боже, нет. Между ним и Джен постоянно был накал страстей. Она принимает таблетки даже дольше меня. Печально, что все в моей семье считают ее ангелочком. – Крис ковыряет прыщик на подбородке. – Какой обман. Мне следовало отправить анонимное письмо бабушке… Конечно я бы этого никогда не сделала. Я не крыса, в отличие от нее. Помнишь однажды она рассказала бабушке, что я собиралась на школьную пьянку? – Она не ждет от меня ответа. Когда Крис начинает разглагольствовать по поводу Женевьевы, она сосредоточенна только на одном. – После этого бабушка хотела использовать деньги, которые откладывала на мое обучение в колледже, на ремонт! Они даже устроили семейное собрание по поводу меня! Так что я рада, что ты украла у нее Кавински.

– Я не крала его у нее. Они тогда уже расстались!

Крис фыркает.

– Конечно, продолжай уверять себя в этом. Джен собирается в лыжную поездку, и ты это знаешь. Она президент класса, так что фактически она ее организует. Будь начеку. Никогда не катайся на лыжах в одиночку.

Я вскрикиваю.

– Крис, умоляю тебя. Пожалуйста, поехали. – В порыве вдохновения я говорю: – Если ты поедешь, Женевьева действительно придет в ярость! Она организует все это; это ее поездка. Она не захочет тебя там видеть!

Губы Крис растягиваются в улыбке.

– А ты знаешь, как меня уговорить, – кивает она. – Как думаешь, этот прыщик уже можно выдавить?