Дженни Хан - Всем парням, которых я когда-либо любила (ЛП)

Папа откликается:

– Эй, я тоже устал от остатков, но что нам остается делать? Выбрасывать?

Мы с Китти переглядываемся.

– В точку, – говорю я. У отца есть пунктик по поводу выбрасывания еды. Интересно, если я сегодня ночью прокрадусь на кухню и выкину остатки, он заметит? Наверное, заметит.

– Если бы у нас была собака, – громко припевает Китти, – не было бы никаких остатков. – Она подмигивает мне.

– Какую собаку ты хочешь? – спрашивает ее Питер.

– Не вселяй в нее надежды, – говорю я ему, но он лишь отмахивается от меня.

Китти сразу же отвечает:

– Акиту. С рыжим мехом и хвостиком цвета корицы. Или немецкую овчарку, которую я смогла бы натренировать, чтобы сделать из нее собаку-поводыря.

– Но ты же не слепая, – говорит Питер.

– Но однажды я могу ослепнуть.

Ухмыляясь, Питер покачивает головой. Снова толкает меня локтем и восхищенным голосом произносит:

– Не могу поспорить с ребенком.

– Это практически бесполезно, – соглашаюсь я. Я поднимаю журнал, чтобы показать Китти. – Что думаешь? О печенье «Кримсикл»? – Китти записывает их как возможные.

– Эй, а что насчет этих? – Питер швыряет кулинарную книгу мне на колени. Она открыта на рецепте печенья с изюмом.

Я давлюсь.

– Ты что, шутишь? Ты же шутишь, верно? Печенье с изюмом? Отвратительно.

– Когда печенье с изюмом приготовлено правильно, оно может быть действительно вкусным, – защищается Питер. – Моя тетушка Триш, бывало, пекла печенье с изюмом, а сверху покрывала мороженным, и оно было великолепным.

– Положи мороженное на что угодно, и оно будет вкусным, – говорит Китти.

– Не могу поспорить с ребенком, – произношу я, и мы с Питером улыбаемся друг другу поверх головы Китти.

– Намек понят, но это было необычное печенье с изюмом. Не такое, как пропитанная буханка с финиками. В нем били и орех пекан, и сушеная вишня, и черника, и еще много всего вкусного. По-моему, она называла его кексом «Воспоминания об одном рождестве».

– Я обожаю эту историю! – восклицаю я. – Она моя любимая. Такая хорошая, но такая печальная.

Питер и Китти выглядят озадаченным, поэтому я объясняю:

– «Воспоминания об одном рождестве» – короткий рассказ Трумена Капоте. Он о мальчике по имени Бадди и его старшей кузине, которая заботилась о нем, когда он был маленьким. Они копили деньги в течение всего года, чтобы купить ингредиенты для печенья, а потом разослали их в качестве подарков для друзей, даже президенту отправили.

– И почему она такая грустная? – интересуется Китти.

– Потому что они были лучшими друзьями, Бадди и его кузина, и они любили друг друга больше всех на свете, но потом их разлучили, поскольку семья посчитала, что девушка недостаточно хорошо о нем заботилась. И, может быть, так оно и было, но, возможно, это не имело значения, потому что она была его родственной душой. В конце она умерла, а у Бадди даже не получилось с ней попрощаться. И это реальная история.

– Это удручает, – произносит Питер. – Забудьте о печенье с изюмом.

Китти перечеркивает печенье с изюмом в своем блокноте.

Когда я листаю старый журнал «Хорошее домашнее хозяйство», раздается звонок в дверь. Китти встает и бежит к двери.

– Проверь, кто там, прежде чем открывать, – кричу я ей вслед. Она всегда забывает сначала проверить.

– Джош! – Слышу я ее визг.

Питер резко поднимает голову.

– Он пришел повидаться с Китти, – сообщаю я ему.

– Ага, конечно.

Джош заходит в гостиную с висящей на шее Китти, словно обезьянкой.

– Привет, – говорит он, сверкая глазами в направлении Питера.

– Привет, дружище, – отвечает Питер настолько дружелюбно, насколько может. – Присаживайся.

Я странно посматриваю на него. Всего секунду назад он был ворчливым, а теперь счастливый, как моллюск. Я не понимаю парней.

Джош приподнимает полиэтиленовый пакет.

– Я принес обратно вашу кастрюлю.

– Это Джош? – кричит папа с кухни. – Джош, хочешь перекусить? Бутерброд с индейкой?

Уверена, что он откажется, потому что наверняка у себя дома съел столько же оставшихся бутербродов с индейкой, сколько и мы, но он соглашается. Джош выпутывается из объятий Китти и плюхается на кушетку.

– Рождественское изобилие печенья? – говорит он мне.

– Рождественское изобилие печенья, – подтверждаю я.

– Ты же испечешь мое любимое, верно? – Джош смотрит на меня щенячьими глазками, что всегда заставляет меня смеяться, поскольку это так не похоже на Джоша.

– Ты такой придурок, – говорю я, качая головой.

– А какое твое любимое? – спрашивает его Питер. – Потому что, думаю, список уже составлен.

– Вполне уверен, оно уже в списке, – отвечает Джош.

Я перевожу взгляд от Джоша к Питеру. Понятия не имею, шутят они или нет.

Питер протягивает руку и щекочет ноги Китти.

– Зачитай нам список, Кэтрин.

Китти хихикает и перекатывается к своему блокноту, затем встает и торжественно произносит:

– Печенье «М&М» – да; печенье капучино – может быть; печенье «Кримсикл» – может быть; печенье с изюмом – ни за что …

– Погоди, я ведь тоже часть этого совета, – протестует Питер, – и вы, ребята, просто отклонили мое печенье с изюмом без раздумий.

– Ты же сам сказал забыть о печенье с изюмом примерно пять секунд назад! – возмущаюсь я.

– Ну, теперь я хочу его обратно на рассмотрение, – произносит он.

– Извини, но у тебя недостаточно голосов, – сообщаю я ему. – Мы с Китти обе проголосовали против, так что двое против одного.

Папа просовывает голову в гостиную.

– Запиши, что я голосую за печенье с изюмом. – И его голова снова исчезает.

– Спасибо, доктор Кави, – ликует Питер. Он привлекает меня к себе. – Видишь, я знал, что твой папа на моей стороне.

Я смеюсь.

– Ты такой подлиза!

А потом я смотрю на Джоша. Он взирает на нас со странным выражением лица, отчего мне становится неудобно. Я быстро отстраняюсь от Питера и снова начинаю листать книги.

– Список все еще в разработке, – говорю я Джошу. – Совет по печенью возьмет на рассмотрение твое печенье с клюквой и белым шоколадом.

– Весьма признателен, – отвечает Джош. – Рождество не Рождество без вашего печенья с клюквой и белым шоколадом.

– Эй, Джош, а ты тоже подлиза, – восклицает Китти. Джош хватает ее и щекочет до тех пор, пока у нее на глазах от смеха не выступают слезы.

***

После того, как Джош уходит, а Китти отправляется наверх смотреть телевизор, я навожу порядок в гостиной. Питер же наблюдает за мной, развалившись на диване. Я все думаю, что он собирается уходить, но он даже не шевелится.

Вдруг на пустом месте он говорит:

– Помнишь, как на Хэллоуин ты была Чжоу Чанг, а Сандерсон Гарри Поттером? Готов поспорить, что это не было совпадением. Ставлю миллион баксов, что он подослал Китти узнать, что за костюм у тебя будет, а затем купил костюм Гарри Поттера. Он увлечен тобой.