Наташа Колесникова - Запретный плод

— Смешно сказать, Иван Тимофеевич… Сегодня пошла в тираж наша последняя разработка, новая версия игры. Производство в Таиланде, продажа в Америке и по всему миру, как американский продукт, дочерняя фирма этим займется. Спрос колоссальный, прибыль ожидается… Хотел отметить это с Маринкой, а получается… Если тут хорошо, то там плохо, так выходит?

— Рад за тебя, Валера. Не так. У меня сегодня был тяжелый день, думал, хоть дома чуток отдохну, расслаблюсь. А вот поди ж ты, не получается, черт возьми! И выходит, что не тут, не там… покоя нет. Лиля, и коньячку нам дай, осточертело уже ждать всухомятку!

Марина слышала, что он бабник, даже — проходимец, специально знакомится с состоятельными девушками, чтобы жить за их счет. Ну, значит, дураки они, те, кто говорил такое. Он ей честно рассказал о своих двух женах: первая — студенческая любовь, которая быстро прошла у обоих; вторая была дочерью средней руки бизнесмена, чья жена мнила себя крутой светской леди. Жил в доме жены, долго терпел, но в конце концов не выдержал.

Марина ему верила. Это же так просто — представить себя на его месте. И дня бы не выдержала в чужой семье, где тебе советуют, как нужно жить. А он терпел, этот «записной бабник», хотел семью сохранить, ждал, когда сможет обменять квартиру на большую и увезти туда жену. Не дождался, терпения не хватило. А может, удачи. Нет, не удачи, а суперудачи. Он на плаву, все у него нормально, и сам он вполне нормальный парень.

Более того — очень даже симпатичный парень, женщины (убедилась в ресторане, да, собственно, и прежде не сомневалась в этом) прямо-таки визжат от восторга, глядя на своего кумира.

На Валеру Пустовалова женщины не смотрят с таким восторгом, но если какая-то красотка обратит на него свой взор в ресторане, Валера не преминет сказать об этом: мол, вот я какой, все меня хотят. Далеко не все, Валера! А вот Игорь — действительно кумир. Но видела она перед собой простого и понятного парня. Честного, искреннего, симпатичного, и так приятно было провести эти два часа рядом с ним!

Дождь стучал по крыше его машины, рыжие фонари казались ежами, ощетинившимися оранжевыми иголками, а она склонила голову на плечо Игоря и закрыла глаза, вспоминая приятный вечер в ресторане и чувствуя его теплую ладонь на своем плече. Так и дремала бы до самого утра…

Машина остановилась у железных решетчатых ворот, закрывающих въезд в элитный жилой комплекс. Муравьев осторожно погладил Марину по плечу:

— Девушка, ваш заказ выполнен, вы доставлены точно по адресу, с вас причитается…

Марина открыла глаза, огляделась. С улыбкой взглянула на Муравьева, потянулась. И вправду задремала! Даже и не заметила, как приехали к ее дому. Мгновением позже посмотрела сквозь лобовое стекло и нахмурилась. Отсюда, из-за ворот, хорошо был виден ее подъезд и черный «мерседес» возле него. Кому он принадлежал, понятно было: Валера Пустовалов всегда так ставил машину — чуть наискось.

— Ох, Игорь, спасибо. За все тебе спасибо, чудесный был вечер, правда. Ну, пока?

Он наклонился, поцеловал ее в щеку, очень аккуратно, как сестру.

— Скажи, пусть нас пропустят, и я провожу тебя до лифта.

— Нет, не надо. Я живу на третьем этаже, по лестнице добегу. Все, пока, Игорь.

— Ну может быть, до двери провожу? Нет, я не собираюсь афишироваться перед твоими важными родителями, просто… посмотрю, как ты уйдешь, и поеду домой с чувством исполненного долга. Ночью буду об этом думать и гордиться собой.

— Ты уже выполнил свой долг, проводил меня. А ночью вредно много думать об этом.

Она наклонилась к нему, обняла, запечатлела ответный поцелуй на его щеке. Хотелось поцеловать в губы, но потом ведь нужно помаду из сумочки доставать, а вдруг Валера неожиданно выскочит из подъезда и увидит, как она торопливо поправляет макияж?

— Все, Игорь, до завтра?

— Да, конечно. Счастливых снов, Маринка.

— И тебе тоже.

Она выскользнула из машины, миновала проходную, не заводскую, но такую же серьезную, и стремительно зашагала к подъезду, не заботясь о качестве своей походки. Валера приехал к родителям, Валера ждет ее там! Ну, это значит, ей предстоит еще то объяснение! Куда тут думать о сексуальной походке! Сообразить бы, что сказать отцу и матери, они ж, наверное, сидят с Валерой на кухне, кофе пьют. Ну и что сказать? Сразу послать Валеру? Нет, это будет невероятной глупостью, он хороший парень, и он ей нравится. Придумать что-то… А что?!

Муравьев еще долго смотрел ей вслед. Как она шла к своему подъезду по черному влажному асфальту! И вообще, какая девчонка! Ему снова захотелось жениться, хотя вчера еще он думал, что больше никогда не женится. Теперь — хотелось, но только в том случае, если она согласится жить в его квартире. Иначе семью не сохранить.

Он вырулил на улицу и поехал домой, обуреваемый странным чувством — остаться под ее окнами. Ибо — где она, там теперь билось его сердце. Глупое сравнение, но ничего умнее не придумаешь. И понятно, что там, где она, — другие нравы, другие традиции, другие порядки. Он вряд ли впишется в них, хватило опыта со второй женой. Да черт с ними — с нравами, порядками…

С этой девчонкой ему было так хорошо, что не хотелось расставаться, — вот и все дела.

Марина стремительно поднялась по лестнице, остановилась у двери своей квартиры. У нее были ключи, но… уж если ее ждут родители, да еще и вместе с Валерой, какой толк открывать дверь своим ключом? Подумают — хитрит. Проще позвонить, уж пусть встречают!

Она и позвонила.

Дверь распахнулась, перед Мариной стояли родители и взъерошенный, не очень похожий на самоуверенного бизнесмена Валера.

— Привет, — сказала Марина. — Спасибо за торжественную встречу, но… не понимаю, что это значит.

— Где ты была, Марина? — спросил Стернин.

— Я весь вечер звонил, но твой мобильник был отключен, — сказал Пустовалов. — А мы ведь договорились…

— Ни о чем мы не договаривались, Валера. И не нужно было так волноваться, я вполне взрослая девушка, сама о себе могу побеспокоиться.

— Маринка! — воскликнула Лилия Максимовна.

— Что, мам? Я хочу спать, приму душ — и все. Что вы тут устроили… показательные выступления?!

— Извини, Марина, но от тебя пахнет спиртным, — упрекнул ее Пустовалов. — Я поддерживаю вопрос Ивана Тимофеевича. Где ты была и с кем? Это важно для наших отношений.

— Да, — кивнул Стернин.

— Значит, так, — решительно сказала Марина. — Была я в прекрасном ресторане, пила водку под фантастическую закуску. С кем была? С друзьями — с актерами, которые работают вместе со мной. Еще вопросы есть?

— Есть, — сказал Пустовалов. — Ты понимаешь, что это не совсем прилично в свете наших отношений?

— Каких отношений?