Стефка Модар - Секс в Мегаполисе

…Таня стояла, как оплёванная, ничего не оставалось, как и ей отключить телефон. Она была не в себе, кажется, что мир вокруг неё зол, и она вынуждена была противостоять ему.

Чувствуя себя брошенной на нервах растрепав волосы, выдёргивая наращённые прядки, зло, как приговор произнесла:

– Ну, всё, Гешенька, не прощу. Alles!

Уже запоздно вернувшись домой заперевшись в ванной комнате, оказавшись наедине сама с собой, предалась «бабским страданиям», ревя вполголоса, чтобы никто не услышал:

– Дура… Мужикам верить себе больнее… – глядя в зеркало, – и ты дура… – вынимая наращённые волосы. Показалось, что день сегодня не задался. Наревевшись, умылась и пошла спать…

…Новый день внёс оживление. Повсюду слышался топот домашних обитателей братьев меньших: пискливый лай и мяуканье, а также шумное перемещение девчат, те, озабоченные своими проблемами, бегали из комнаты в комнату. Это говорило о том, что все были чем-то заняты. Инна с молотком в руке, нервно измеряя гостиную семимильными шагами, осматривала стены, во все стороны, выбрасывая негатив:

– Гадёныш! Прислать на свидание эту «мымру» ещё и премировать.

Та как никогда была зла. Чтобы выместить негатив на чем-то взяла в руки картину и, примерив, удар молотка, подойдя поближе к стене, со злостью вбила гвоздь, практически вогнав тот под шляпку. Оставшись довольной, водворила картину на своё место. Отойдя на шаг, назад придирчиво посмотрев, с сарказмом констатировала:

– Нормально, а?! Из серии – картина Репина «Приплыли»… – обессиленная упала на диван.

К ней подошла Олеся:

– Викторовна, досталось нам, потрепали.

Вошедшая Таня возмущённо съязвила:

– Это кого потрепали? – ёрничая, – ну если секс – это трёп?! То, что тогда, если тебе внаглую врут? – падая на диван, скрестив руки, на груди нервно болтая ногой.

Оля, выросшая рядом с ними «тут, как тут», тут же пристала к Тане:

– Тань, но я как беру твои шмотки?

Таня, делая круглые глаза, зло парировала:

– Щас! Как же? Заработай на них!

На что Олеся, обрывая их склоку, одёрнула Таню:

– Тань, не язви, чего взъелась, тебе, что пару шмоток жалко?

Инна, чтобы подруги не перессорились, тут же вставила:

– Я б дала, только она в них запутается.

Оля, подбоченившись, капризно выкрикнула:

– Ага! Лучше быть голой, чем твоё допотопное носить! Показательно раздевавшись, оставшись в нижнем белье с обидой в голосе, тихо произнесла:

– Совсем голая.

Таня, не выдержав её прессинга моментально подобрев, сказала:

– Ладно, возьми что-нибудь!

Оля, чмокнув ту в щёку, сделав воздушный поцелуй, довольная вылетела из комнаты.

Таня в след деловито констатировала:

– Лучше уж я буду голая ходить… Так будет более эстетично…

Встав, набрала Павла Горбачёва, тут же с ним сюсюкаясь:

– Павлик! Может что-нибудь есть для меня? Ну, там, в рекламку какую-нибудь, я же девушка «универсальная», а?!

Видя, что Павел расположен к болтовне, она окрылённая выбежала из комнаты.

Послышался грохот дверью. Это Таня войдя в ванную комнату, наверняка усилила замок, подоткнув шваброй ручку двери…

…Таня нараспев щебетала с Павлом, говоря, что сейчас она в форме хотелось бы побольше сниматься, чтобы стать профи пусть даже в рекламном бизнесе. Тот заверил, что день – два, и что-нибудь найдёт. На этом их разговор закончился.

Отключив телефон, мельком посмотрев в зеркало, с пафосом произнесла:

– Я самая красивая! – строя глазки, – кто-то против?! – довольно, – нет таковых.

Отвернувшись с ухмылкой, щёлкая пальцами, довольная сама собой выкрикнула:

– Yes! – разобрав баррикаду, вытттла парящей походкой.

И тут же поспешила в свою комнату, чтобы навести марафет. На это ей понадобилось около часа. Закончив с макияжем и с выбором наряда, вышла к подругам.

Влетев к ним в комнату, вся из себя расфуфыренная, кружась как веретено, кокетливо спросила:

– Ну и как я вам?

Те были в шоке. Таня превзошла все ожидания. Послав им воздушный поцелуй, как бы, между прочим, сказала:

– Ладно, «старушки» не скучайте мне пора на «трудовой фронт». Чао!.. – выбегая, так и не дав им сказать, что – либо.

Обескураженная Инна всё же бросила в след:

– Чао-какао! – выходя следом за ней в дверях столкнувшись с Олей.

Та уже была в Таниных вещах. Она с гордо поднятой головой подошла к Олесе, чтобы отпроситься:

– Тёть Лесь, я ухожу, да?.. – искоса глядя на Олесю… – такси внизу ждёт.

Стоя над душой протягивая руку, нараспев стала тараторить канюча:

– Дай… Мани – мани – мани ну очень надо…

Та нехотя дала тысячу рублей. Оля взяв, довольная выбежала. Олеся, устало вздохнув, взяв с зарядки телефон, пробурчала:

– Подавать с утра пораньше – плохая примета… – зло, – денег не будет.

Накручивая себя:

– Прям как «Сбербанк», – клацая по мобильному, поспешно вышла.

Через пару часов в квартире уже никого не было кроме животных, те охотно осваивали просторы, радуясь, что им никто не мешает…

…Инна была на работе, сидя на своём рабочем месте, пыхтя, как «вскипевший чайник» срывалась буквально на всех, кто к ней входил, а уж как выходил то непременно с лихвой получал вдогонку заряд негатива.

Она едва дождалась обеда, когда вспомнила, что нужно отнести ещё несколько документов на подпись в бухгалтерию. Правда ей не хотелось сейчас встречаться с бухгалтершей, портить перед обедом аппетит, это не в её правилах, но работа есть работа. Она, схватив сумку, помчалась с документами к ней. Там её и застал шеф.

О.Б. ступив ногой в кабинет бухгалтера, теряясь, произнёс:

– Вы уж меня простите, что так получилось. Меня вчера просто атаковали претенденты на вакансию… – спрашивая у бухгалтерши, – разве у нас есть вакансия?

Та, въедливо вглядываясь в упор, съязвила:

– Ну, не знаю Вам видней… – косясь на молодую сотрудницу.

Инна, стоя у стола, красная как помидор, нервно теребила в руках документы, принесённые на подпись, боясь, что не вовремя, хотела уже сунуть бумаги в сумку, опуская голову, вниз пробурчала:

– Ладно, я после обеда подойду…

О.Б. искоса глядя на Инну стараясь быть сдержанным, спросил:

– Я разве Вас просил дать объявление?

Вновь краснея, та возмущённо выдавила:

– Ну, нет! – срываясь, – это несправедливо! Чуть что сразу я?! – с обидой сворачивая губки в трубочку, – я, что у всех крайняя?

О.Б. тушуясь, поспешил заверить:

– Да нет, Вы неправильно поняли. Я хотел сказать, что у нас штат укомплектован и увольнений пока не намечается, а вот премирование… – подавая каждой по конверту. Сделав ручкой, поспешил выйти.

Те сияющие поспешили за ним, но уже в дверях бухгалтерша, вспомнив, что она у себя в кабинете накоротке подмигнув, сказала: