Шантель Седжвик - С любовью, Лукас

Карсон останавливается у палатки с хот-догами.

— Самые лучшие хот-доги, которые ты когда-либо пробовала, — произносит он. — Я прикинул, что смогу показать тебе больше, если мы возьмем хот-догов. Отведу тебя как-нибудь к Руби. — Он показывает на здание с красной крышей, расположенное в конце причала.

Я улыбаюсь.

— Круто.

Он подходит к окошку и заказывает два хот-дога, затем поворачивается ко мне.

— Чем полить твой?

— Немного кетчупа и много горчицы.

Через несколько минут мы гуляем по мосткам, держа в руках хот-доги. И Карсон не врал. Эти хот-доги действительно самые лучшие из всех, что я пробовала.

— Горчица? Я предпочитаю больше кетчуп. И релиш. [5] Релиш — это соус, приготовленный из маринованных или нарезанных овощей, или фруктов. Возник в Индии и с тех пор стал популярным во всем мире. Примерами служат джемы, чатнии североамериканский «релиш» — соленые огурцы едят с хот-догами или гамбургерами.

Морщу нос.

— А я не поклонница релиша. Или солений. Хотя мне нравится их запах. Знаю, это странно.

Он смеется и кидает обертку в мусорку.

— Ты веселая.

Откусываю еще кусок и тоже выкидываю свою обертку.

Продолжаем идти.

— Итак, чем занимаешься? Я имею в виду…у тебя есть хобби? Кроме фотографирования?

— Вообще-то нет. — Я стесняюсь. — Немного играю на гитаре, но в остальном…

— Серьезно? Всегда хотел научиться игре на гитаре. — Он засовывает руки в карманы и смотрит на землю, пока мы идем. — Я не особо склонен к музыке. — Ловит искоса мой взгляд и ухмыляется.

Я чувствую, как краснеют мои щеки, и прочищаю горло. Понимаю, что кручу на пальце кольцо, и прекращаю. Почему рядом с ним я так нервничаю? Мы же не на свидании.

— Я тоже не одарена музыкально. Моя мама заставляла меня в детстве брать уроки фортепиано, и я их ненавидела. Она настаивала на том, чтобы я научилась играть хотя бы на одном инструменте, но я никогда ни перед кем не сыграю.

Он откидывает назад голову и смеется. У него хороший смех. Не странный и не раздражающий, как у парней, которых я знаю. Просто…хороший.

— Ты имеешь в виду, что тебя не заставляли в школе ходить на хор?

— Да меня бы оттуда выгнали. Я отстойно пою. — И это правда. Лукас никогда не позволял мне забыть об этом. Это у меня от папы — абсолютно лишена музыкального слуха.

— Я в это не верю.

— Очень даже зря. Как бы мне хотелось петь, но я просто не могу. Поэтому, вместо того, чтобы выставлять себя дурой, я решила брать уроки игры на гитаре. — Пожимаю плечами. — Хочу однажды научиться играть на барабанах, но сомневаюсь, что это когда-нибудь произойдет. Хотя мне нравится гитара.

— Ты должна мне как-нибудь сыграть.

Маловероятно.

— Возможно, — отвечаю я.

— Или ты можешь научить меня играть. — Он подталкивает меня плечом. — Уроки игры на гитаре за уроки по серфингу. Как думаешь?

Останавливаюсь и пристально смотрю на него. Он выглядит оптимистично.

— Ты серьезно?

Он пожимает плечами.

— Думаю, что это равноценная сделка, не так ли?

Не знаю, что и сказать. Это значит, что мы будем проводить больше времени вместе. Как к этому относиться? Хотя он очень хорош. И хорошо пахнет. И на него приятно смотреть… не то чтобы я заметила.

— Конечно, — отвечаю я.

Мы оба улыбаемся, и я снова стараюсь не нервничать. Но из-за того, как он смотрит на меня, я чувствую себя…странно. Но по-хорошему странно. Что само по себе довольно плохо.

Оннаконец отводит взгляд и прочищает горло.

— Кажется, у Руби сегодня забито до отказа. — Он показывает на ресторан в конце причала. Снаружи стоят несколько людей. Смотрю, как рыжеволосая девушка примерно моего возраста льнет к своему парню, пока они стоят в очереди. Он проводит носом по ее шее, и она хихикает, а затем поворачивается и целует его. Они выглядят такими счастливыми. Будто ничто в этом мире их не разлучит.

Завидую им. Не потому, что они влюблены, а потому, что они есть друг у друга. Им есть с кем смеяться. С кем гулять. Думаю о Лукасе, и мое настроение ухудшается. Как отстойно в этом мире.

— Ты в порядке?

Смотрю на Карсона и натягиваю улыбку.

— В порядке.

Мы подходим к краю причала и прислоняемся к перилам. Солнце, скрываясь за горизонтом, отражается от воды — красный цвет, оранжевый и желтый. Оно такое яркое, что почти ослепляет, но я все равно не могу отвести взгляд.

— Здесь красиво. — Я вдыхаю соленый воздух. Как бы мне хотелось, чтобы Лукас был здесь. Ему бы понравился пляж. Ну вот опять. Думаю о Лукасе. Снова. Перевожу все свое внимание на Карсона, намереваясь блокировать свои депрессивные мысли.

Он, слегка улыбаясь, внимательно смотрит на океан.

— Мне не хотелось бы жить где-то еще. Это мой дом.

— Я с удовольствием жила бы на пляже. Здесь так мирно. И есть много чем заняться. Купаться и серфить, кататься на лодке. С удовольствием бы бегала или каталась на велосипеде, с таким-то пейзажем. — Не то чтобы я каталась на велосипеде дома. У меня была подруга, которая с ума сходила от катания на горном велосипеде, но мне не удалось научиться. Если быть честной, мысль о том, чтобы спуститься вниз по горе, покрытой камнями и грязью, меня пугала. Хотя, если бы я могла ездить по твердому асфальту недалеко от пляжа, то так бы и делала.

— Здесь большей частью времени хорошо, — говорит он. — Хотя бури могут быть очень сильными. — Он склоняется вперед и упирается руками о перила. — Так ты здесь на несколько месяцев?

Я вздыхаю.

— Да. Моя мама…эм…Мы здесь в продолжительном отпуске. Только до лета.

Жду, когда он спросит, почему, но он молчит. Из-за чего нравится мне еще больше. Он уважает мое личное пространство, хотя я знаю, что он в курсе, что я что-то скрываю. А это не так. Мне просто не хочется разговаривать о себе или о Лукасе, или о моих родителях и о том, что между ними происходит.

— Итак, насчет уроков игры на гитаре.

Я улыбаюсь. Не могу скрывать улыбку. Кажется, будто он знает, в какой момент со мной необходимо поговорить о чем-то несерьезном. Он почти считывает мое настроение. Это напоминает мне Лукаса. Он всегда знал, какое у меня настроение, даже лучше, чем я сама.

— Ты и правда серьезно насчет этого?

— Конечно!

— Я не очень хорошо играю.

— Ты бы не согласилась меня обучать, если бы не была в этом хороша.

Я смеюсь.

— Я еще ни на что не согласилась.

— Посмотрим.

Вокруг моего плеча оборачивается рука, и меня внезапно прижимают к чьей-то подмышке. До этого момента я и не осознавала, насколько сильно болят мои плечи от загара. Чертовски болят. Я стараюсь вывернуться.

— Привет, ребята!

Это Диллон. Я улыбаюсь, когда он перемещает руку, но не отпускает меня.

— Привет, — говорю я. Снова пахнет кокосом, как в магазине досок. Так это было от него! Разве парни должны так пахнуть? Вспоминаю свой кокосовый лосьон дома и представляю, как он намазывает его толстым слоем по рукам и ногам. Он не кажется таким.