Вера Копейко - Последний фуршет

— Много принял, — хмыкнул Славик. — Но заметь, оказался не жадным.

— Да, — Лиза не могла спорить. «Паджеро-пинин», на котором она ездит, он продал им с большой скидкой.

Но она помнила и другое — это был ее первый серьезный опыт работы на Славика.

После того фуршета Лиза нырнула в Интернет и не выныривала пять часов, а затем положила перед мужем то, что он назвал информационным пакетом и уже его предлагал заказчику.

Она приготовила два списка японских автомобильных фирм. В первом перечислила все модели, с которыми фирмы вышли на российский рынок. Во втором — те компании, которые еще не вышли, но указала, с чем они могли бы это сделать.

Лиза так увлеклась, что составила и третий список — тех фирм, которым этот человек мог предложить себя генеральным дилером по России.

Она приготовила ему и памятку, где перечислила основные качества, особенно ценимые японцами в партнерах, — точность, аккуратность, любознательность, бережливость. Подчеркнула, что суть морали японца — это верность группе, которую он нашел для себя и которой принадлежит. Их принцип — в одиночку не найдешь свое место в жизни, затеряешься в ней. Имея дело с другими, японец хочет знать, к какой группе принадлежит партнер, какое положение в ней занимает. Тем самым Лиза подводила клиента к мысли, что ему следует прильнуть к Вячеславу Стороженко.

Мужчина оказался сообразительным и предложил сотрудничество на хороших условиях. Он захотел предстать перед японцами человеком Вячеслава Стороженко, который работал в Японии и у которого остались в стране связи.

Лиза и Славик отмечали свой успех французским красным сухим вином, а Славик говорил ей:

— Лизунья, мы будем с тобой на коне, если станем действовать вместе. Знаешь, бросай свою работу ко всем чертям, а? Ну что ты получаешь в этой галерее? Разве это деньги? Посмотри, сколько мы заработали на одном клиенте? И потом... мне так одиноко, когда тебя нет дома...

Это был первый раз, когда Славик заговорил о том, чтобы Лиза ушла с работы.

— Мы с тобой быстро соображаем, гораздо быстрее, чем многие. Мы оба знаем такой редкий язык, — убеждал он ее. — Знаем самих японцев.

— А ты? Ты тоже уйдешь от своего шефа? — спросила Лиза.

После возвращения из Японии Славик нанялся к бывшему коллеге, который расширял ресторанный бизнес.

— Моя работа ничему не мешает...

Но это было давно, отмахнулась Лиза. Сейчас все не так. Тоже уже давно.

— Послушай, Славик, — сказала она, — по-моему, мы освоили с тобой все виды приемов. — Лиза сама не знала, зачем противится. Все равно ведь пойдет.

— Разве? — Он похлопал себя по щекам. — Какой приятный гель, так быстро впитался.

— Бокал шампанского, бокал вина, а-ля фуршет, коктейль, — перечисляла Лиза. — Я раньше думала, между прочим, что бокал шампанского и бокал вина — не одно и то же. — Славик хмыкнул. — А оказалось — никакой разницы, — продолжала Лиза, привстав на цыпочки, чтобы из-за плеча мужа поймать свое отражение. В ванной хороший свет, и она себе нравилась в этом зеркале гораздо больше, чем в настенном. — Вообще-то выпивать с двенадцати до часу — дело не всегда приятное. — Она поморщилась. — Мозги пробуксовывают. Аппетит разыгрывается — бутерброды, пирожные, орешки только раззадоривают. Кому хочется после такого сидеть в офисе?

— Но тебе-то не надо сидеть.

— Конечно. А тебе надо иногда, — заметила Лиза. — Давай лучше останемся дома, — она выразительно посмотрела на мужа, и тот прочитал ее взгляд безошибочно.

— Это мы сделаем сейчас, — сказал он. — Потом ты меня отвезешь на работу, а в половине пятого заедешь.

— Хорошо, — ответила Лиза. — Начало в пять?

— Ага. На приглашении указано — с семнадцати до девятнадцати. Жду не дождусь, когда ты наденешь платье, которое я тебе подарил.

— Сама жду не дождусь, — засмеялась Лиза. — Оно мне ужасно нравится... Но... — Она сморщила нос.

— Но? — подталкивал он ее.

— Я в нем... себе... чужая.

Он засмеялся:

— Зато мне — моя.

Лиза улыбнулась:

— Ладно. — Потом спросила: — Почему ты мне подарил черное? У японцев, сам знаешь, символ красавицы — ярко-красное платье.

— А возлюбленные красавицы носят что? Знаешь? — он сощурился, разглядывая ее.

— Что? — выдохнула Лиза, чувствуя, что ей становится жарко.

— Жемчуг. Он — символ... возлюбленной красавицы. А жемчуг очень хорош на черном. Поэтому, — Слава вытер руки полотенцем, потом залез в карман мягких домашних брюк, — я дарю тебе вот это. Повернись-ка спиной.

Лиза удивленно взглянула на мужа. Ничего себе, торжественная минута дарения.

— Жемчуг для моей любимой красавицы, — проговорил Славик, раскрывая золотой замочек цепочки.

— Щекотно, — поежилась Лиза, когда жемчужная капля коснулась ее кожи. Она скосила глаза. — Боже мой, да это розовый жемчуг.

— Согласна, что розовый не идет к красному? А на фоне черного просто замечательно.

— Как странно, — прошептала Лиза, — мы с тобой говорим на чужом языке, пользуемся чужими символами, но так понимаем друг друга. А другие говорят на одном языке и не понимают.

— Нам здорово повезло...

Внезапно стало так тихо, что оба услышали слабое нытье холодильника, которое раньше не замечали.

— Ты... молчишь? — спросил Славик. — Тебе на самом деле нравится? Моя мама оценила бы розовый жемчуг. И черное платье, которое я тебе подарил.

— Да что ты, что ты, — поспешила Лиза. — Оно мне нравится. Просто у меня никогда такого не было. Я кажусь себе в нем...

— Какой? — Муж сощурился и окинул ее взглядом. Он улыбнулся, взглянув на рыжие ноги, которые торчали из-под зеленого халата.

— Мешком с костями. Нескладной. Похожей на соседскую псину по имени Буси. У нее шкура болтается, как на мне это платье.

Славик расхохотался:

— Скажешь тоже. Моднющее платье. — Он поднял вверх палец. — Любимое словечко моей мамы. Высшая похвала. Как, говоришь, зовут пса? Буси?

— Ага.

— Помнишь, что это означает по-японски?

— Что? — Она нахмурилась, словно сосредоточенно листала компьютерный словарь. — Буси...

— Не трудись. Самурай, воин.

— Точно. Ну конечно, я знаю это слово. Но... с другим ударением, и меня это смутило. Надо дать Буси понюхать мой самурайский меч.

— Ты увезла его на дачу? — спросил Славик. — Понятно. А я-то думал, что забыла про него. — Он поморщился. — Знаешь, когда ты сердитая, надутая, то вполне тянешь на... воина.

— Я похожа на самурая? — Лиза удивленно раскрыла глаза и резко повернулась к большому зеркалу. В нем она увидела Славика, который все еще нависал над ней.

— А разве нет? Настоящий самурай. — Его пальцы поиграли жемчужиной, потом руки опустились на плечи. Она почувствовала, как халат сдвигается с них, ползет вниз. — Ты мой любимый самурайчик, — шептал он ей в ухо. — Но я тебя не боюсь, ниско-олько... Потому что при тебе нет меча, зато мой — при мне... — Он задвигал бедрами, Лиза замерла... — Я сейчас...