Джейми Макгвайр - Мое прекрасное забвение

— А-а, — сказала я. — Трентон не хотел ко мне приезжать?

— Хотел, но он сказал, что тебе это не понвавится.

— Правда?

— Ага, и тогда я сказала: «Ну повалуйста, повалуйста!» И он сказал: «Ховофо».

Я улыбнулась Оливии, подошла к входной двери и открыла ее.

Трентон обернулся и посмотрел на меня.

— Заходи, — сурово пригласила я, согнав с лица улыбку.

Трентон поднялся и переступил порог, но дальше не двинулся:

— Ты злишься на меня.

Я прищурилась.

— Почему? — спросил он.

Я ничего не ответила.

— Потому что прошлой ночью я ушел с той девушкой?

И на это я не ответила.

— Я ее не трахал.

— Любишь милашек? — спросила я. — Точно не прогадаешь.

— Да что с тобой? Ты по пять раз на день повторяешь, что мы друзья, а теперь ревнуешь, что я пару секунд пофлиртовал с какой-то девушкой.

— Я не ревную!

— А что это тогда?

— Разве, будучи твоим другом, я не могу беспокоиться, что ты подхватишь ЗППП?

— А что такое зэпэпэпэ? — спросила с дивана Оливия.

— Боже! — Я крепко зажмурилась. — Прости, Оливия. Забудь то, что слышала.

Трентон сделал шаг вперед:

— Родители Оливии оставляют ее со мной. Думаешь, они переживают за ее словарный запас?

Я подняла брови.

— Скажи мне правду. — Он посмотрел мне прямо в глаза. — Ты злишься из-за того, что я проводил ту девушку до дома, или из-за чего-то еще? Но очевидно, что ты злишься на меня.

Я скрестила руки и отвернулась.

— Кэми, что же мы делаем? — спросил он. — Что это такое?

— Мы друзья! Я тебе уже говорила!

— Ни хрена подобного!

Над диваном показался палец Оливии.

— Ты должен положить четвевтак мне в банку.

— Прости, — сказал Трентон и нахмурился.

— Значит, ты не… поехал с ней к себе? — спросила я.

— А куда я должен был отвезти ее? К отцу?

— Не знаю, в гостиницу, например.

— Чтобы накопить денег, я не покупаю себе выпивку, и ты думаешь, я выкину сотню баксов на номер ради какой-то цыпочки?

— Ты делал и менее разумные вещи.

— Например?

— Ел клей!

Трентон уперся подбородком в грудь и отвернулся. На его лице читалось отвращение и даже смущение.

— Я никогда не ел клей.

— Нет, ел. — Я скрестила руки. — На уроках миссис Брандт.

— Ел, ел! — подтвердила Рейган.

— Рей, ты даже не училась со мной в одном классе! — возмутился Трентон.

— А еще ты регулярно грыз красные карандаши, — еле сдерживая смех, проговорила Рейган. — Если верить Кэми!

— Ладно, отстаньте! — прикрикнул на нас Трентон. — Где мой рогалик?

Над спинкой дивана появился белый пакетик, который держали крошечные пальчики Оливии. Трентон сел рядом со своим маленьким другом, повозился с пакетом и достал завтрак.

Рейган взглянула на меня и зажала рот ладонью, чтобы сдержать смех, от которого тряслась, будто в приступе икоты. Наконец подруга удалилась в свою комнату.

— Я не ел клей, — проворчал Трентон.

— Может, ты закодировал себя от этих воспоминаний. Я бы точно так сделала, если бы ела клей…

— Я не ел клей, — отрезал Трентон.

— Хорошо, хорошо, — сказала я, округлив глаза. — О боже.

— Хочешь… хочешь половинку моего рогалика?

— Не откажусь.

Мы молча съели каждый свою долю, а Оливия в это время сидела между нами и смотрела мультики.

После двух мультфильмов я задремала и проснулась от ощущения, что падаю головой вперед.

— Эй, — сказал Трентон, похлопав меня по колену. — Не лечь ли тебе поспать? Мы можем уйти.

— Нет, — покачала я головой. — Я не хочу, чтобы вы уходили.

Трентон несколько мгновений молча смотрел на меня, затем махнул Оливии, предлагая поменяться местами. Девочка сразу же подпрыгнула, с радостью выполняя его просьбу. Трентон устроился рядом со мной, слегка придвинулся и кивнул на свое плечо:

— Это твоя подушка. Так мне нашептали.

Я скорчила гримасу, но вместо того, чтобы возразить, обвила его руку и поудобнее устроилась у него на плече. Трентон прижался щекой к моим волосам. Мы одновременно издали глубокий вздох и расслабились.

Дальше не помню. Когда я наконец открыла глаза, Оливия спала, положив голову Трентону на колени. Он заботливо накрыл ее рукой, будто защищал, вторую руку обхватила я. Его ладонь лежала на моей ноге, а грудь мерно вздымалась и опускалась.

Рейган и Брэзил сидели на диване и смотрели телевизор с приглушенным звуком. Увидев, что я проснулась, Рейган улыбнулась.

— Привет, — прошептала она.

— Который час? — тихо спросила я.

— Полдень.

— Правда? — сказала я, поднимаясь.

Трентон проснулся и бросил взгляд на Оливию:

— Ух ты. Как долго мы дремали?

— Чуть больше трех часов, — ответила я, протирая глаза.

— Я и не знал, что так устал.

— А я не знал, что ты встречаешься с барменшей. — Брэзил улыбнулся. — Кайл и Брэд расстроятся.

Я нахмурилась. Я даже не знала, кто такие Кайл и Брэд.

— Они могут не огорчаться, — заверил Трентон. — Мы всего лишь друзья,

— В самом деле? — удивился Брэзил, глядя на нас так, будто мы шутим.

— Я же говорила тебе, — сказала Рейган, вставая с дивана.

Подруга потянулась, демонстрируя полоску живота между топом и трусиками в бело-розовую полоску.

— У Брэзила игра в половине пятого. Как насчет футбольного матча с «Бульдог», ребята?

— Я присматриваю за Оливией, — заявил Трентон. — Мы собирались пригласить Кэми в «Чикен Джоуз».

— Может, Оливии понравится футбол, — предположил Брэзил.

— Джейсон… — проговорил Трентон, покачав головой. — Поездка в «Чикен Джоуз» обойдет футбольный матч… на тысячу баллов по шкале крутости.

— Не узнаешь, пока не сводишь ее туда.

— Пробовал. Она до сих пор мне это припоминает.

— Она твоя кузина или как? — спросил Брэзил. — Почему она все время с тобой?

— У нее был старший брат. Сейчас ему бы исполнилось четырнадцать. Она боготворила его. За несколько месяцев до переезда на новое место он катался на велосипеде, и его сбила машина. Оливия сидела возле брата, пока он не испустил последний вздох. Я просто пытаюсь заменить ей его.

— Это ужасно, старик, но… без обид… ты же Мэддокс.

— Да, и что?

— Я знаю, что ты хороший парень, но ты — сорвиголова, весь в татуировках, пьешь виски и ругаешься матом. Как ее родители позволили ей сесть с тобой в машину?

— Полагаю, все произошло само собой.

— Но… почему ты согласился? Не понимаю.

Трентон опустил взгляд на Оливию, которая все еще крепко спала. Он убрал с ее лица тонкую, как паутинка, пепельно-русую прядь волос и пожал плечами:

— А почему бы и нет?

— Значит, «Чикен Джоуз». — Я улыбнулась при виде такого простого проявления любви. — Но мне нужно пораньше уехать, чтобы успеть собраться на работу.

— Договорились, — ответил Трентон, будто на свете не было ничего проще.