Жозиан Баласко - Клиентка

По крайней мере, все шло почти хорошо. До вчерашнего дня. Накануне Джудит позвонила мне, чтобы назначить встречу, ее график был перегружен, а я работал с Тутуном. Квартира довольно большая, немало работы, но и оплата соответствующая. Моя идея была рискованной, но иначе встреча переносилась на восемь дней, и я предложил ей прийти ко мне на работу, пока Тутун вместо обеда пойдет покупать оборудование. Эта идея рассмешила Джудит. Она спросила, сколько у нас будет времени. Я сказал, что два или даже два с половиной часа: Тутун не из тех, кто станет торопиться. Итак, она придет на квартиру. Мы лежали на кровати, в комнате, которую только что я и Тутун закончили ремонтировать. Я снял пленку с кровати, и мы занимались любовью при сильном запахе краски. Вдруг она сказала:

— Я хотела бы провести с тобой выходные.

Я не сразу воспринял это серьезно. Я сказал, что это невозможно, и затем увидел, что было уже без двадцати минут два, и скоро должен был прийти Тутун. Я встал, наспех оделся, но она не двигалась, лежа на кровати и наблюдая за мной.

— Целая ночь, проснуться вместе, завтракать вместе… Это было бы приятно.

Я молча оправил одежду, поднял ее вещи, валявшиеся на полу, и протянул ей.

— Тебе не нравится такая идея?

— Это не обсуждается, Джудит. К сожалению, тебе нужно идти. Если придет Тутун…

Она забрала свои вещи и ушла в ванную. Я накрывал кровать пленкой, когда она крикнула мне из ванной комнаты:

— Ты мог бы обсудить это со своей женой… она кажется понимающей.

Я опешил. Почему она об этом заговорила? Между нами не было непонимания, все было ясно. Я не имел представления, на что она намекала. К тому же это не в ее стиле. Я тоже зашел в ванную. Расчесывая волосы, она сказала мне:

— Ты думаешь, что она откажется?.. Значит, ты не представляешь…

У нас с Джудит никогда не было таких разговоров. Это меня напрягало.

— Я не буду с ней об этом говорить, — ответил я после паузы, — в любом случае нет.

Она бросила на меня взгляд, который мне совсем не понравился. Я первый раз видел ее такой.

— С другими клиентками такой вопрос не возникал?

— Поторопись, пожалуйста.

— Никогда? — настаивала она.

— У меня нет другой клиентки… Как будто ты не знаешь…

— Ты мне никогда этого не говорил…

Она принялась пудриться. Я бы сказал, что она нарочно тянула время.

— Так ваше маленькое предприятие работает только благодаря мне?

Я разнервничался, скорее, разозлился:

— Почему ты так со мной говоришь?

— Это неправда?

Я не сразу ответил; я пошел в комнату, нашел сумку Джудит и вернулся в ванную:

— Это тебя не касается. Мы видимся раз в неделю, остальное тебя не касается.

Кажется, она была удивлена моим тоном. Она взяла сумку у меня из рук и сказала:

— Ты прав, Марко, я вмешиваюсь в то, что меня не касается… В любом случае, она очаровательна… очень-очень милая… и симпатичная.

Она прошла мимо меня и вышла из ванной. Я пошел за ней в комнату:

— О ком ты говоришь?

— О твоей жене.

Она пошла за своим пальто, надела его, не обращая на меня внимания. Я уже ничего не понимал, не мог сообразить.

— Ты знаешь мою жену? Откуда ты знаешь мою жену?

Кажется, я это выкрикнул.

— Она приходила ко мне в студию.

— Фанни?

— Ее зовут Фанни? Милое имя… Я думала, что ты в курсе…

И она вышла из комнаты. Я побежал за ней в коридор. Проклятие, какой же он длинный.

— Зачем она к тебе приходила?

Джудит остановилась у двери, посмотрела на меня:

— Спросишь у нее… Извини, я опаздываю.

Она открыла дверь, когда Тутун уже собирался звонить. Она чуть не толкнула его, извинилась, поздоровалась с ним, затем попрощалась и стала спускаться по лестнице. Тутун смотрел, как она уходит, потом повернулся ко мне:

— Что это за мадам?

Поглощенный своими мыслями, я понял, что он сказал, наверное, только через пять секунд.

— А?.. Это… жена хозяина.

— Я думал, что он голубой.

— Но это не мешает быть женатым.

— Забавно, — сказал Тутун, — если бы я был голубым, я бы не женился, по крайней мере не на женщине.

Весь день я сдерживался, чтобы не позвонить Фанни. Что она придумала, черт возьми?! Зачем она ходила к Джудит? О чем они говорили? Я часами прокручивал эти вопросы в голове. Тутун заметил, что я странно выгляжу, я сказал, что в полдень съел греческий сэндвич, который плохо пошел. Тутун сказал, что не нужно увлекаться греческими сэндвичами, особенно с тунцом, потому что после них часто отвратительно себя чувствуешь.

Я отвратительно себя чувствовал. В висках стучало, меня тошнило. Я вылетел из квартиры, даже не сняв рабочий комбинезон, и поехал к салону ждать Фанни. Я провел двадцать минут в машине, пока не ушла последняя клиентка. Розали кивнула мне, уходя.

Фанни вышла последней. Она села в машину. Я не смотрел на Фанни — не мог. Она поцеловала меня, я не ответил на поцелуй, но она этого не заметила. Она сказала, когда я вырулил на дорогу:

— Я совсем никакая, у меня критические дни, болит грудь.

У меня тоже болело в груди. Я промолчал, и мы поехали дальше. Опять проклятые пробки! Через некоторое время она спросила:

— Ты не хочешь пойти в воскресенье на гуляния?

Я молчал, тогда она сказала:

— Что такое? Проблемы?

— Зачем ты к ней ходила?

Фанни непонимающе на меня посмотрела:

— К кому я ходила?

— Не прикидывайся дурой! К моей клиентке! Зачем ты к ней ходила?

Она помедлила, прежде чем ответить.

— Хочу быть уверена, что останется время и на нас, — произнесла она очень тихо, и это меня еще больше разозлило. И добавила: — И встреча прошла очень хорошо.

— Ты ничего мне не сказала? Кто я? Кто я? Ничто?

Я кричал, но ее это не впечатлило, она пожала плечами и проговорила:

— Я могу рассказать тебе о множестве вещей, которые ты делал у меня за спиной. Хватило бы на год!

Ее поведение выводило меня из себя, я готов был ее ударить.

— Вся разница в том, Фанни, что я никогда не относился к тебе как к пустому месту!

— Хватит кричать! — твердо сказала она. — Я не понимаю, почему ты делаешь из этого драму! Если ты не прекратишь, я выйду и вернусь пешком.

Я смолчал. Я молчал до самого дома. Я вошел, не поздоровавшись с Мэгги, и пошел прямо в комнату. Но она перехватила меня на ходу:

— Кстати, Марко, было бы чудесно, если бы завтра вечером вы помогли мне разобраться на кухне. Тогда мы сможем закончить к выходным.

Я вспомнил, что обещал ей переделать кухню. Вот черт!

— Сожалею, я не смогу в эти выходные.

— И почему же?

— У меня работа в провинции. Только что появилась.

Я заметил, что взгляд Фанни помрачнел, но она тоже промолчала.

— Вы могли бы меня предупредить, — сказала Мэгги. — Я заплатила за полировальную машину.

— Не беспокойтесь, Мэгги, я ее оплачу!