Сара Дессен - Колыбельная

— Забудь об этом, — сказала я, отталкиваясь от стола. — Я даже не знаю, что пытаюсь выяснить. Увидимся утром, — я направилась к фойе, по пути заметив свои ключи, аккуратно лежащие на столике у лестницы, и ожидавшие меня. Я убрала их в задний карман.

Я была на второй ступеньке, когда Крис появился в дверях кухни.

— Реми.

— Да?

— Если то, о чем ты спрашиваешь, это размышлял ли я о том, стоит любить ее или нет, то нет, я этого не делал. Вовсе нет. Это просто случилось. Я не задавался таким вопросом; к тому моменту, я уже просто понял, что влюбился, это просто произошло.

Я продолжала стоять на лестнице, смотря на него сверху вниз.

— Я не понимаю, — сказала я.

— Какую часть из того, что я сказал?

— Каждую из них.

Он пожал плечами, и выключил весь свет на кухне, потом начал подниматься по лестнице, проносясь мимо меня.

— Не волнуйся, — сказал он. — Когда-нибудь ты поймешь.

Он исчез, идя по коридору, и через минуту я услышала, как он закрыл дверь, из-за которой позже послышался пониженный голос, когда он звонил Дженнифер Энн, чтобы пожелать спокойной ночи. Я умылась, почистила зубы, и направлялась к своей кровати, когда передумала и зашла в приоткрытую дверь комнаты ящериц.

Большинство клеток были темными. Свет для ящериц был поставлен на таймеры, которые включались и выключались только в определенное время, чтобы заставить их поверить в то, что они все еще находятся на пустынных скалах и греются под солнышком, а не сидят в бельевом шкафу, переоборудованном под клетки. Но в самом дальнем конце комнаты, на средней полке, одна лампочка горела.

Это была стеклянная клетка, дно которой было покрыто песком. Там посередине находились скрещенные палочки, а на одной из них были две ящерицы. Когда я подошла ближе, я увидела, что они переплетены, но не как при спаривании, а они держались друг за друга почти нежно, насколько это возможно при их положении. У обеих глаза были закрыты, и я видела их выступающие ребра, когда они медленно вдыхали и выдыхали.

Я опустилась на колени перед клеткой, прижимая указательный палец к стеклу. Одна из ящериц открыла глаза и посмотрела на меня непоколебимым взглядом, который сосредоточился на моем пальце.

Я знала, что это ничего не значит. Они просто ящерицы, хладнокровные, и, вероятно, не умнее дождевого червя. Но в них было что-то человеческое, и на минуту в моем разуме все воспоминания, произошедшие за последние недели, помутнели и ушли на второй план: мое расставание с Декстером, беспокойное лицо моей матери, палец Дона, тыкающий в меня, качающий головой Крис, который не знает, что ответить на простейший вопрос. И все это свелось лишь к одной вещи: любовь или ее отсутствие. Шансы, которые нам даются, мы не знаем, как использовать, лучше ли падать, или лучше стоять в стороне и держать себя в руках, защищая наши сердца самыми крепкими захватами.

Я оглянулась на ящерицу передо мной, раздумывая над тем, сошла ли я, наконец, с ума. Она перевела взгляд на меня, решив, видимо, что я не представляю угрозы, а затем медленно снова закрыла глаза. Я наклонилась ближе, продолжая наблюдать, но свет уже начинал затухать, потому что на таймере подошло нужное время, и прежде, чем я осознала, в комнате стало совсем темно.

— Реми, милая, подойди сюда на минутку.

Я встаю из-за стойки-ресепшн, откладываю кипу накладных за лосьон для ухода за телом и прохожу в комнату маникюра/педикюра, где протирает свое рабочее место наша лучшая специалистка по ногтям — Аманда. Стоящая за ней Лола любовно поглаживает лежащие на развернутой ладони ножницы.

— Что происходит? — с подозрением спрашиваю я.

— Присаживайся, — просит Аманда, и не успеваю я и глазом моргнуть, как уже сижу в кресле, а оказавшаяся у меня за спиной Талинга накидывает мне на плечи парикмахерскую накидку и защелкивает ее на шее.

— Погодите-ка, — протестую я, но Аманда с молниеносной скоростью хватает мои ладони и кладет их на стол между нами. Раздвинув мои пальцы, она быстрыми и резкими движениями принимается шлифовать мне ногти пилочкой.

— Небольшое преображение, — спокойно объясняет Лола, встав позади меня и подняв мои волосы. — Всего понемножку: маникюр, стрижка, макияж…

— Ни за что! — Я выгибаюсь, освобождаясь от ее рук. — Не вздумайте трогать мои волосы!

— Я всего лишь их подравняю, — отзывается она, усаживая меня прямо. — Неблагодарная девчонка, большинство женщин отдали бы за это бешеные деньги. А тебе это даром достается!

— Что-то я в этом сомневаюсь, — ворчу я, и они все смеются. — В чем подвох?

— Не дергай руками, а то я отрежу не только кутикулу, — предупреждает Аманда.

— Никакого подвоха, — беззаботно отвечает Лола, и я напрягаюсь, услышав позади себя щелчки ножницами. Боже, она отрезает мои волосы! — Это бонус.

Я смотрю на Талингу, пробующую на тыльной стороне ладони разные помады и время от времени бросающую на меня взгляды, прицениваясь, какой цвет мне подойдет.

— Бонус?

— Вознаграждение. Подарок! — Лола издает свой фирменный хохоток. — Уникальный подарок для нашей Мисс Реми.

— Подарок, — настороженно повторяю я за ней. — Какой?

— Угадай, — предлагает Аманда, улыбнувшись мне. Она начинает покрывать мои розовые ногти красным лаком.

— Ладно. Он большой? — решаю я позадавать наводящие вопросы.

— Размечталась! — отвечает Лола, и они все истерично хохочут, будто ничего смешнее не слышали.

— Так, или давайте выкладывайте, что тут происходит, или я ухожу, — серьезно предупреждаю я. — Не думайте, что я этого не сделаю.

Они все еще хихикают, пытаясь взять себя в руки. Наконец Талинга глубоко вздыхает и говорит:

— Реми, милочка, мы нашли тебе мужчину.

— Мужчину? — изумляюсь я. — Боже. А я-то решила, что вы мне подарите косметику или что-то нужное.

— Тебе нужен мужчина, — замечает Аманда, переходя к другому ногтю.

— Нет, — возражает Талинга, — это мне нужен мужчина, а Реми нужен парень.

— Хороший парень, — поправляет ее Лола. — И сегодня твой счастливый день, потому что мы как раз такого тебе и нашли.

— Забудьте об этом, — говорю я, когда Талинга наклоняется к моему лицу с кисточкой для макияжа. — Это тот парень, с которым вы пытались свести меня раньше? Билингвист с красивыми руками?

— Он придет сюда в шесть, — продолжает как ни в чем ни бывало Лола, полностью меня игнорируя. — Его зовут Пол, ему девятнадцать, и он вроде как придет забрать косметические пробники для мамы, но вместо этого увидит тебя, твои прекрасные волосы…

— И макияж, — добавляет Талинга.

— И ногти, — вставляет Аманда, — если ты перестанешь дергаться, черт тебя подери.

— … И будет сражен наповал, — заканчивает Лола. Она дважды щелкает ножницами и пропускает мои волосы через пальцы, проверяя свою работу. — Боже, у тебя концы посеклись. Это возмутительно!