Хейли Оакс - Только между нами (ЛП)

Мне удалось одурачить их всех, мама думает, что я возвращаюсь к нормальной жизни, и была рада видеть меня снова на работе, гордилась моим появлением. Мы с Эшли избегали тем о Кайле и смогли сосредоточиться на Стэнли и ежедневных изменениях его маленького личика и его способностей. Мне нравится заходить к ней в гости и держать на руках этот маленький комочек радости, который помогает мне забыть о том, какая запутанная у меня жизнь. После разговора с Кайлом мне пришлось наконец признать поражение. Наши отношения не были предначертаны звёздами. Мы Ромео и Джульетта, и если не будем осторожны, то убьём друг друга, пытаясь быть вместе. Я оттолкнула его снова, потому что мне было стыдно, и всё же мне хочется вернуться назад и получить большее, что не справедливо по отношению к нам обоим.

Саймон не связывался со мной после разговора в старом доме. Мы общаемся через адвоката, который действует от имени нас обоих. Мне не нужна была никакая мебель, так что я получила немного больше прибыли от продажи, чем Саймон. Деньги поступили на счёт, ожидая, когда я куплю себе свой дом.

Мик предложил удвоить сумму, чтобы я могла позволить себе приличный дом в Литаме, так как для одного моего дохода аренда была немного дороговатой. Проблема состояла в том, что в тот период времени у меня не было стимула переезжать и встретиться с судьбой старой девы.

На улице становится очень холодно, приближается декабрь, когда для нашей семьи всё изменилось за секунду.

В этот четверг я нахожусь в классе, дети уставшие и неугомонные, на часах почти половина четвёртого, почти время окончания урока. Как раз когда мы обсуждаем домашнее задание, в дверь моего класса стучат. Это директриса, Дана Ланкастер.

– Здравствуйте, мисс Кинг, можно вас на пару слов, пожалуйста?

Когда я выскальзываю из класса, подходит школьный секретарь, Карен, и смотрит на меня с беспокойной улыбкой. Я смотрю на Карен, а затем на Дану, и иду за ней по тихому коридору.

– Софи. – Она обнимает меня. – Тебе нужно собрать вещи, звонила твоя мама, кое–что случилось с твоим отчимом.

– Что? – начинаю я. – В чём дело?

– Боюсь, у него сердечный приступ. Я не знаю подробностей, но она казалась очень расстроенной и хотела быть уверенной, что кто–то расскажет обо всём тебе и проводит тебя до больницы.

– О Боже, он жив?

Дана смотрит на меня с сочувствием.

– У меня нет больше информации. Мне очень жаль. Я отвезу тебя в больницу.

– Нет, – качаю головой я. – Со мной всё будет в порядке, – пищу я, когда без предупреждения с моих губ срывается всхлип. Как раз тогда звенит звонок, и из разных классов выходят дети. Дана обнимает меня и провожает в свой кабинет, который в нескольких шагах от главного коридора.

– Карен заберёт твою сумку из класса, а затем поедем, – успокаивающим тоном произносит Дана.

– О Господи, – ахаю я. – Мои бедные мама и Мик, о Боже.

Через несколько минут Карен приносит мои вещи, и я отправляюсь с Даной к служебной парковке, чтобы поехать в больницу к маме и Мику.

Дана настояла на том, чтобы пройти со мной в больницу, несмотря на мои постоянные отказы. Я просто хочу побыть одна, а не под наблюдением моего чёртового босса. Мы врываемся в отделение неотложной помощи, где располагается большая комната ожидания с кучей отдельно сидящих людей. Я сразу же вижу свою маму, опустившую голову на руки, она в бледно–сером костюме, в котором выглядит такой деловой, что не похожа на обычную себя.

– Мам, – произношу я, подбегая к ней и присаживаясь на корточки. Она поднимает взгляд на меня, её лицо опухло от слёз. Она тянется ко мне и крепко прижимает меня к себе.

– Ох, Софи, слава Богу. – Она притягивает меня ближе к себе, и я цепляюсь за неё.

– Что случилось? Он в порядке? Что происходит?

– Он жив, – быстро произносит она. – Он перестал дышать, пришлось его реанимировать; он ещё не пришёл в сознание, и они не пускают меня к нему. Он в критическом состоянии, – говорит она сквозь тихие слёзы.

– Где он был? Что произошло? – допытываюсь я.

– В аукционном зале, – отвечает она. – В одно мгновение он болтал с людьми, а в другое рухнул на пол. К счастью, одна девушка из персонала умела оказывать первую помощь и заставляла его сердце продолжать биться, пока не приехала «скорая».

– О мой Бог, – ахаю я.

– Я была на работе, и Дейдра, его секретарша, в слезах позвонила мне. Я приехала туда раньше чёртовой «скорой», – говорит она. – Я бросила свою машину где–то на улице, пусть увозят её куда хотят.

– Хорошо. – Я поглаживаю маму по рукам и медленно встаю. – С ним всё будет в порядке – я знаю это. Он боец. – Я знаю, что должна быть сильной. Я должна быть рядом с мамой, когда ей плохо, должна взять всё на себя. – Ты звонила Кайлу? – спрашиваю я. Мне больно произносить его имя.

– Нет, Боже, нет. – Она отчаянно качает головой, и снова начинаются слёзы.

– Хорошо, успокойся, дай мне ключи от своей машины. – Она протягивает их и вытирает слёзы, глядя на меня с ожиданием. Я поворачиваюсь к Дане, которая стоит за мной, и улыбаюсь.

– Мне нужно переставить мамину машину, – спокойно произношу я, – пожалуйста, можете посидеть с ней? Я принесу ей кофе, это займёт всего десять минут.

– Конечно, – кивает она. Мне удаётся взять себя в руки, я делаю глубокий вдох и берусь за дело, пока мама плачет в своём кресле. Я приношу ей кофе с сахаром из автомата и быстро целую её.

– Я не задержусь надолго, – говорю я, – отвезу машину на стоянку и позвоню Кайлу. – Я тяжело сглатываю на последних словах и задумываюсь о том, что собираюсь сказать, чтобы всё было легко, и он не ехал домой по шоссе на опасной скорости в сто пятьдесят миль в час. Несмотря на тяжёлое детство с Миком, за эти последние десять лет моя мама помогла им сформировать сильную связь, и я знаю, что такие новости опустошат его.

Я выхожу на улицу и с лёгкостью обнаруживаю мамину машину между стоянкой «скорой помощи» и временной парковкой. Это на самом деле неподходящее место, но, к счастью, ей не выписали штраф. Воздух свежий и холодный. Я закутываюсь в пальто и набираю номер Кайла впервые за два месяца.

Он отвечает всего через пару гудков.

– Алло, – неуверенно произносит он.

– Привет, Кайл. Эм–м…

– Всё в порядке? – небрежно спрашивает он.

– Ну, нет. – Мой голос слегка надламывается. – На самом деле нет, поэтому я и звоню, пожалуйста, постарайся не паниковать.

– Что? В чём дело? – поспешно спрашивает он.

– Это Мик, – отвечаю я. – У него был сердечный приступ, его доставили в больницу. С ним всё ещё работают.

– Что? – Я слышу в его голосе шок, опустошение, осознание того, что я сказала. – Насколько всё плохо? – просто спрашивает он. – Он может умереть?

– Я не знаю. Нас к нему не пускают, но его пришлось реанимировать. Он в критическом состоянии.