Диана Килина - 2. Вторая книга серии 1+1=?

Если честно, я так много хотела бы рассказать тебе… Но боюсь, ни один сервер не выдержит такого потока информации. Поэтому, если ты живёшь в Таллинне, или бываешь здесь; приходи в гости. Мы живём в Кадриорге, на улице Вильмси; наш дом – единственный деревянный голубой дом в округе. Я могу оставить свой номер телефона, если ты хочешь…»

Перечитываю эти строчки ещё раз, я нажимаю на иконку «Прикрепить файл» и выбираю из списка фотографий самую любимую.

«Я присылаю тебе нашу фотографию. На ней я, мой муж – Артур и наш сын – Максим. Здесь ему всего два месяца, и он только начал держать головку. Наш папа – фотограф, и конечно, он не мог упустить такой момент и не запечатлеть это на память.»

Смахиваю слезу, которая скатилась по моей щеке, и прислушиваюсь к ворчанью ребёнка в соседней комнате.

В замке входной двери с тихим щелчком поворачивается ключ, и я улыбаюсь. В квартиру входят Артур с Джексоном о чём—то громко разговаривая.

– Тише вы, разбудите, – успеваю прошептать я перед тем, как из спальни доноситься тихое недовольное попискивание.

– Наперегонки? – говорит Джексон с улыбкой.

– Валяй, – отвечает ему Артур.

Они одновременно стартуют с места, но Артур всегда выигрывает в этой гонке – потому что он выше и ловко перепрыгивает диван. Когда он исчезает за дверью с поднятым в воздух кулаком – жест победы – Джексон чуть запыхавшись останавливается возле меня.

– Засранец, – бормочет он, – Я ему ноги ночью укорочу пилой.

Я фыркаю и тут же морщусь от громкого детского плача, который начинает сотрясать стены квартиры. Джексон радостно ухмыляется, когда Артур выходит из спальни с ребёнком на руках и выражением растерянности на лице.

– Иди ко дядюшке, Максик, – Джей—Джей тянет руки, и Макс выгибается дугой, заходясь в плаче ещё сильнее.

Как только передача детёныша из рук в руки совершилась, плач прекратился и сменился радостным улюлюканьем. Макс тут же схватил кулачками пряди Женьки и начал дёргать их в разные стороны, забавно фыркая и улыбаясь беззубым ртом.

– Жень, тебе пора своего завести, не думаешь? – сказал Артур, наклонившись над ними.

– Мы с Натали работаем над этим, – подмигнул Джексон.

Я отвернулась от них, посмотрела ещё раз на своё письмо, и кое—что добавила в текст:

«Я присылаю тебе нашу фотографию. На ней я, мой муж – Артур и наш сын – Максим (твой внук, да). Здесь ему всего два месяца, и он только начал держать головку. Наш папа – фотограф, и конечно, он не мог упустить такой момент и не запечатлеть это на память.

В общем… Как—то так. Спасибо, что ты мне написала… Мама.

Твоя дочь – Кира.

Прощаю.»

29 ноября 2014 г., 17:10 пользователь написал:

Здравствуй Кира. Пишет тебе твоя мама, хотя я и не имею никаких прав так называться.

Я знаю, что не заслуживаю прощения за то, что бросила тебя. Я просто хотела сказать тебе, что я всю жизнь вспоминаю кареглазую малышку, которую мне дали в руки в 16 лет. Я была слишком молодой и глупой, чтобы взять на себя ответственность; и пронесла чувство вины через всю свою жизнь.

Это странно, но в моей жизни всё сложилось хорошо. Я выучилась, устроилась на хорошую работу, удачно вышла замуж. У меня есть ещё двое детей, мальчики. Твои братья. Скоро я стану бабушкой в первый раз, если конечно, ты не опередила моих оболтусов. Я надеюсь, что у тебя в жизни всё тоже сложилось; что ты счастлива.

Всё… Не знаю, что ещё тебе написать; и не надеюсь на твой ответ. Просто хотела сказать, что я всегда тебя любила и люблю, даже несмотря на то, что меня не было рядом.

Твоя мама.

Черновик

От: я

Кому:

Тема: без темы

Vocè brincou com fogo. Почему? Почему ты играла с огнём? Почему ты написала на своем теле именно эту фразу?

Я постоянно думаю о тебе. Я думаю о том, что мог бы влюбиться с другую. Старше, успешнее, может быть даже красивее. Почему именно ты? Потому что ты сопротивлялась? Брыкалась, царапалась и кусалась; но при этом была податливой, как глина в моих руках. Потому что ты предпочитаешь молчать, и говоришь только важные вещи? Тихим, едва слышным голосом, но громкие слова.

Глубокие, которые бьют в самое нутро. В недра души. Что особенного в тебе? Девчонке из маленькой холодной страны, в которой я был один раз в жизни; но которая теперь не выходит из головы. Как и ты.

Ты…

Ответь.

Черновик

От: я

Кому:

Тема: без темы

Прошло девять дней с тех пор, как ты уехала. Мне почти не больно. Почти…

Я так хочу, чтобы ты была рядом. Держать тебя за крошечную ладошку; сжимать в объятиях; целовать твое лицо; вдыхать твой запах. Ты знаешь, какой у тебя запах? Солнце. Твоя кожа пахнет солнцем, и это странно – ведь у вас в году десять солнечных дней, кажется так ты говорила, смеясь. Ты пахнешь морем, солнечными лучами и солью.

Мне не хватает тебя.

Черновик

От: я

Кому:

Тема: без темы

Пятнадцать дней. Пятнадцать дней персонального ада. Без тебя.

Почему ты уехала? Почему ты бросила меня? Из-за Алёны и ребёнка? Ты не смогла смириться с тем, что меня придется с кем-то делить? Но тебе бы не пришлось… Для меня нет никого важнее тебя. Я люблю только тебя. Москва стала пресной без тебя. Серой, застывшей, холодной даже в тридцатиградусную жару. Ты унесла с собой солнечный свет и тепло.

Люблю тебя.

Черновик

От: я

Кому:

Тема: без темы

Ты ушла, и я начинаю ненавидеть тебя за это. Ненавидеть не так больно.

Черновик

От: я

Кому:

Тема: без темы

Я стал ждать восходы и снимать их, пытаясь разглядеть: что же такого особенного в них? За что ты их так любишь? Заметил, что мне не хватает красной черепицы на крышах, высоких шпилей и старинных церквей в Московском небе. Мне не хватает тебя.

Черновик

От: я

Кому:

Тема: без темы

Слушаю Бумбокс, всего две песни: «Та что» и «Сандали». Помню, что они особенно понравились тебе и видел, что ты скачала их на свой компьютер.

Я становлюсь романтиком, да?

Черновик

От: я

Кому:

Тема: без темы

Сегодня услышал твой голос. Почувствовал себя чуточку счастливее.

Черновик

От: я

Кому:

Тема: без темы

Странно, но постепенно к боли привыкаешь. Она перестает быть такой острой, просто ноет и ноет. Я не знал.

Черновик