Кристен Каллихен - На крючке (ЛП)

- Нет! - я заглядываю ему в лицо. Возможно, я хочу, чтобы он меня ударил. Уверена, черт возьми, что лично я жажду ему врезать, врезать хоть по чему-нибудь. - И ты не можешь ничего с этим поделать.

- О, да, я могу, - действуя абсолютно маниакально, он мчится в нашу спальню. И прежде чем я успеваю последовать за ним, Дрю вылетает обратно, держа в руках охапку моей одежды. Шок приклеивает меня к полу. Я хочу заплакать. Хочу засмеяться. Я хочу врезать ему в лицо, когда парень рывком открывает дверь и выбрасывает мои вещи на улицу.

- Ты сукин сын, - кричу я.

Чтоб не оставаться в долгу, я иду в спальню и хватаю охапку его вещей. Его собственный шок, когда Дрю видит меня, до ужаса комичен, если не брать в расчет тот факт, что этот парень разбивает мое сердце.

- Ты ведешь себя, как мудак, - отвечаю я, бросая его одежду на газон. - Так что выметайся, - заявляю официально, зрелость покинула этот дом. Вместе с нашей одеждой.

Его ноздри раздуваются, когда он снова заходит в нашу спальню. Я знаю, что он хочет взять еще больше моей одежды. Так что выхожу перед ним и блокирую собой дорогу. Дрю спотыкаясь, останавливается, выравнивается, а затем рычит.

- Нет, - кричу я. - Ты не выбросишь еще больше моих вещей.

Сейчас он так зол, что его тело вибрирует.

- Убирайся. На хрен!

- Нет! - мы оказываемся нос к носу. - Я, бля, никуда не ухожу. Ты слышишь? - мое горло болит от силы, которую вкладываю в эти слова. - Я никогда не покину тебя, Дрю. Чтобы ты не говорил. Я. Никогда. На хрен. Не. Уйду!

Такова правда. Я не оставлю его. Но мне не обязательно смотреть ему в лицо. Не тогда, когда ненавистные слезы наворачиваются у меня на глазах. Не тогда, когда моя губа дрожит. Плачь от злости - это проклятье. Я отворачиваюсь от Дрю, но он уже все увидел. Я шагаю прочь. Я ошиблась. Я не могу этого сделать. Я не достаточно сильна, я не понимаю, что, вашу мать, творю.

- Анна!

Я игнорирую его. Когда захлопываю за собой дверь спальни, окна гремят. Я быстро закрываю ее на замок, как раз вовремя, потому что Дрю уже по другую сторону.

- Анна, черт побери! - он ударяет кулаком о дерево с такой силой, что оно трещит. Но дверь не разваливается.

- Отстань, - пронзительно кричу я.

Рыча, он ударяет дверь еще раз и добавляет "Блядь!" для пущего эффекта. А затем он уходит.

Я уверена, что если бы его нога не была сломлена, к этому моменту чертов ублюдок выбил бы эту дверь и своими руками выбросил меня из дома. Так же как он поступил с моей одеждой. Боже, как же больно. Это все еще ранит меня. Наши ящики комода наполовину выдвинуты. Футболки и один из моих лифчиков свисают с них, как серпантин. Я сосредотачиваюсь на этом одном лифчике. Смехотворно дорогом небесно-синем лифчике от La Perla, который Айрис подарила мне на двадцать первый день рожденья. Лифчике, который Дрю своими пальцами снял с меня в ту ночь, когда попросил переехать к нему.

Он и правда выбросил содержимое моего бельевого ящика? Вот же ж хрен. Мои чертовы лифчики валяются на улице, вероятно, их разглядывает какой-то чертов извращенец из студенческого братства.

Эта мысль по какой-то нездоровой причине становится для меня последней каплей. Я всхлипываю, громкие пронзительные звуки, которые стараюсь сдержать, прижав подушку к лицу. Так как я душу себя пуховой подушкой и сворачиваюсь на полу, то почти не слышу его.

- Анна, - его голос искажен, но он раздается так близко и четко, что должно быть Дрю прислонился к двери. - Анна, детка. Впусти меня.

Я ненавижу себя за то, что все мое тело вибрирует от необходимости выполнить его просьбу. Я просто хочу, чтобы это сражение закончилось. Я хочу, чтобы он обнял меня. Я хочу обнять его. А затем я вспоминаю, что мои трусики, вероятно, сейчас висят на кустах, и сильнее скрючиваюсь в позу эмбриона.

- Анна, - он тянет мое имя. - Прошу, сладкая. Я просто... Пожалуйста.

Боже, он кажется таким разбитым. Он сломлен. И я не знаю, как исцелить его. Он не хочет меня. Но в то же время он стоит по ту сторону двери. Зовя меня по имени.

С текущими соплями и красным лицом, я ползу по полу, щелкаю замком и затем бросаюсь к своей безопасной зоне на подушке. Через секунду он открывает дверь, но я не могу поднять на него взгляд. Я так разбита. Так унижена.

Когда он, хромая, подходит ко мне, вижу лишь его ноги, одна ступня босая, вторая в гипсе. С каждым его шагом, я дрожу все сильнее. Я не буду плакать перед ним. Не буду. Но мне приходится сдерживаться изо всех сил. Моя губа пульсирует напротив стиснутых зубов.

Дрю приседает возле меня, из-за гипса его движения неуклюжи и медлительны. Я не смотрю. Но чувствую жар его тела. И его запах, такой чистый и теплый, и вкусный. Дрю.

Ему не требуется прикладывать особых усилий, чтобы приподнять меня и устроить на своих коленях. Слезы начинают снова струиться, когда Дрю обнимает меня. Его руки такие большие, такие мускулистые, что по ощущению напоминают сталь. Он зарывает пальцы в мои волосы, гладит спину, при этом его лицо прячется в изгибе моей шеи.

- Прости меня, - шепчет он. - Мне так чертовски жаль. Я никогда так не терял контроль. Я не знаю, что... - он целует меня. Мои глаза, щеки, опухшие губы, все время говорят "Прости меня".

Я не отвечаю на его поцелуи, просто позволяю ему делать, что он хочет. Мои руки лежат на твердой рельефной груди Дрю, там, где бьется его сердце, быстро и сильно.

- Я так испорчен, - слова струятся из него потоком агонии. - Я так чертовски запутался во всем, Анна. Я боюсь. Каждый раз, как думаю о том, что веду мяч или играю, меня тошнит. И это угнетает меня. Это всего лишь травма. Мне не следует так на хрен реагировать. Но я...

И тогда я обнимаю его за шею, прижимая свою щеку к его.

- Нет правильных чувств в подобной ситуации. И ты не должен проходить через это в одиночку. Я здесь.

Он сильнее обнимает меня. Так сильно, что он дрожит, а я едва могу вдохнуть. Я тоже сжимаю его сильнее в ответ, желая стать для него якорем.

- Я здесь.

Мы обнимаем друг друга, наше дыхание смешивается в одно.

Дрю вздыхает.

- Я не хочу, чтобы ты уходила. Никогда, - его голос приглушен моими волосами. - Я просто боюсь, что ты уйдешь. А как ты можешь этого не сделать, когда я в таком плачевном состоянии? И я бы предпочел... - он прерывисто вдыхает. - Я бы предпочел, чтобы это случилось сейчас, а не потом.

Сейчас. Так он может дойти до отчаяния. Я целую его, сжимая лицо парня в своих руках. Я целую его так, как он целовал меня, его щеки, закрытые глаза, его подбородок. Он делает так же, и эти беспорядочные движения наших губ почти восстанавливают разрушенную связь. Но затем наши рты встречаются, и я растворяюсь в нем. Этот поцелуй и нежен и неистов. Он длится без конца, пока не переходит в легкие плавные исследующие касания. Я отдаю всю себя в этом поцелуе. И получаю вознаграждение. Я чувствую, как его любовь падает к моим ногам.