Артур Дарра - Хранитель слёз

Мальчишка забрался в глубь леса и вскоре действительно заметил кого-то впереди. Подойдя чуть ближе, он увидел ребят из старшего отряда. Пять человек, лет по четырнадцать каждому. И что больше всего удивило мальчика — среди подростков стояла одна девочка. С длинными тёмными волосами, в белой майке, синих джинсах и шлёпках. Не из их отряда — это точно: на вид ей только двенадцать. Вокруг неё-то ребята и сомкнули круг.

Что она тут делает, подумал мальчик. А как же вечная война между пацанами и бабами? Мы ведь всегда группами ходим, по одиночке тусоваться с противниками означает предать своих. А это — подколки до самого конца лагерной смены. К тому же — будучи младше, лазить с самым старшим отрядом…

— Ты же сама на это подписалась. Давай! — решительно обращался к этой девочке один из круга.

Хоть мальчик-футболист и находился не так близко, его заметили.

— Тебе чего? — Крупный подросток с прыщавым лицом и коротко остриженными волосами, который до этого говорил с девочкой, обернулся на шорох.

— Сейчас здесь нельзя никому быть! Концерт начинается. Там все наши вожатые! — быстро сообщил им мальчишка. И, чуть согнувшись вперёд и приставив ладошку ко рту, как бы выдавая важную тайну, добавил: — Если вас найдут, то накажут. Лучше вернуться в корпус. Пойдёмте, я тоже туда иду.

Мальчик добродушно улыбнулся, предвкушая искры благодарности от ребят.

Но те лишь странно и как-то липко переглянулись между собой.

— Вали отсюда, молокосос! — бросил ему тот крупный подросток.

— Эй, а если он проболтается? — вступил другой, лопоухий и с тупым выражением лица. — Лучше не грубить ему. Мальчик, мы… Э-э… Мы просто играем! Ты иди куда шёл, ладно?

— А как… называется ваша игра? — растерялся мальчишка, обескураженный реакцией старших на его желание помочь.

— Ты меня не понял, что ли?! — Крупный начинал беситься. — Иди куда шёл. Если расскажешь о нас — я тебя найду и закопаю. Понял?!

Девочка, всё это время стоявшая молча, с беспокойством на лице вдруг произнесла:

— Сейчас, и правда, не лучшее время… Пойдёмте…

— Стоять! — Крупный резко развернулся и подскочил к ней. — Пока не покажешь… — Тут он осёкся и раздражённо оглянулся. Надоедливый мальчик всё ещё стоял позади.

Крупный быстрым шагом пошёл на него. Мальчик в этот момент понял: эти ребята чего-то хотят от девочки. И по её встревоженному лицу, смотрящему на него, вероятно, всё происходящее ей не нравится.

И тут красивое лицо девочки исчезло. Её закрыла гора. Вблизи этот подросток казался крупнее раза в два.

— Последний раз тебе говорю: иди куда шёл! — грубо прохрипел он.

— А что вы от неё хотите? — указал мальчишка на девочку, оставшуюся окруженной несколькими ребятами. — Почему она хочет уйти, а вы её не отпускаете?

— Это не твоё дело. Мы просто играем.

— Ну… ну а как называется ваша игра?..

— Как называется? — ухмыльнулся Крупный. — Она называется «Время отдавать долги».

— Не слышал о такой… А какие в ней правила? — продолжал взволнованный мальчишка, никак не решавшийся просто взять и убежать, хотя ему очень и хотелось это сделать.

— Ты, видимо, так просто не успокоишься… — просипел Крупный и схватил мальчика. Подняв, он понёс его горизонтально земле обратно к тропинке, ведущей в главный корпус. Пройдя два десятка метров, швырнул.

— Вали отсюда! Иначе тресну! — выпалил он и замахнулся.

Мальчик, лёжа на земле, зажмурился. Потом исподлобья посмотрел на Крупного, но ничего не сказал. Тот развернулся и пошёл обратно к своей перешёптывающейся компашке.

— А ты — разденешься хоть как. Не отпустим тебя, пока не покажешь свои… — начал было он, но как только подошёл к девочке, замер. На лице его отразилось недоумение, и в следующую секунду он вдруг повалился на колени.

Позади него, крепко обхватив шею, висел тот самый мальчик со страшной гримасой и угрожающим взглядом.

— Отпустите её! — зарычал он, вонзаясь зубами в ухо противника.

— Уходи! — крикнула ему девочка. — Я сама виновата! Проиграла в карты… Не нужно было играть на желание…

Крупный подросток совсем озверел от такой дерзости. Резким движением он сбросил с себя мальчишку на землю и с матерным рёвом схватил лежащую рядом недлинную, но крепкую палку. Он хотел просто припугнуть поднимающегося мальчишку, чтобы тот бросился удирать, но не сдержался — и нанёс удар прямо по его голове.

Всё умолкло. Ни голосов, ни пения птиц, ни даже ветерка.

— Ты чё творишь?.. — послышался голос среди ребят. — Зачем малого ударил?

Мальчик лежал на земле. Не шевелился.

— А… А чё теперь делать-то?.. — отозвался ещё кто-то из них. — Ой, бля…

Крупный — красный и со стекающими каплями пота по лицу — приблизился к обмершему мальчику.

— Эй, пацан?! Пацан! Вставай! — Ткнул ему в рёбра палкой. — Вставай, говорю!

Затем нагнулся и стал его приподнимать. Но былая крепость тела мальчика улетучилась. Только теперь Крупный заметил, как из головы малолетки хлещет кровь, уже обильно вымазав землю.

— Ой делов ты натворил! — испуганно пробормотал кто-то из подростков. — Это уже серьёзно… Нужно сматываться… Бежим! Сейчас же!

И вдруг, сталкиваясь друг с другом, все кинулись врассыпную.

Кроме девочки.

Она бросилась к мальчику и села перед ним на колени.

— Зачем же ты, а?.. Нужно было просто уйти. Ну зачем ты вступился за меня? Я ведь сама виновата! — сказала она ему, кажется, немного возвращающемуся в сознание.

— Сама виновата?.. — медленно прошептал мальчик, щурясь от редких вечерних лучей солнца, просачивающихся сквозь заросли сосновых веток.

— Сама!

— Как ты можешь быть перед ними в чём-то виновата?.. Ты хорошая. Ты девочка. Ты не виновата ни в чём. Зачем ты плачешь?.. Не нужно слёз. Я умру, но мне не страшно. Я храбрый. Не нужно слёз, ладно?

— Я тебе щас умру, блин! — Девочка схватила его за футболку и сильно встряхнула. — Умирать он собрался, храбрец!

А у самой из глаз текли слёзы. Мальчик неотрывно с полуприкрытыми веками глядел на эти слёзы. Это было самое прекрасное, что он когда-либо видел. Девичьи слёзы. Что-то в них было. Что-то тонкое и глубокое. За ними таилось что-то гораздо большее, чем просто слёзы. Что-то невероятно живое и утопическое. Что-то высокое и невыразимо красивое…

— Ты добрая, — тихо произнёс мальчик. — А добрые люди не должны плакать.

— Да что ты всё заладил! — воскликнула девочка. Хотя слова эти вызвали у неё просто невероятную россыпь тёплых чувств — благодарность, успокоение, любовь… Но чтобы не показать, насколько она растрогана происходящим, девочка напустила на себя сердитость.

— Эй, у тебя тут что-то отвалилось. — Она протянула мальчишке цепочку с крестиком. — На, возьми её. Эй… Мальчик, ты слышишь меня?