Джейн Харвей-Беррик - Приговоренные к пожизненному (ЛП)

Она погладила мою руку.

— Должно быть, он тебе действительно нравится.

— Угу, в этом-то вся и проблема.

— Почему?

Я уставилась на неё, как будто она сошла с ума.

— Потому что это будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. И если я буду с ним, то получается, что это будет преследовать и меня. Я думала, что справлюсь с этим, но уже не так в этом уверена.

— Что-то ещё произошло?

— Ну, что-то вроде того…

— Хочешь поговорить об этом?

Внезапно, слова полились из меня потоком. Я действительно хотела поговорить с кем-нибудь. С тем, кто не просто выслушает и скажет, какую ужасную ошибку совершаю, я хотела поддержки сочувствующей подруги.

— Ему приходится проходить обязательное тестирование на алкоголь и наркотики каждую неделю в полицейском участке…— я покосилась на неё, оценивая её реакцию.

— И?

— Мы поехали туда этим утром, а эти придурки стали поджидать его возле выхода. Все в этом городе знают его и считают, что его брат был кем-то вроде святоши. Джордану всегда говорят какое-то дерьмо и обвиняют его в том, что случилось. Не то, чтобы ему нужно напоминание об этом…Он всегда будет корить себя за это без чьей-либо помощи.

— Так что же произошло с этими придурками?

— Они пытались ввязаться в драку с ним.

— И он подрался с ними?

— Нет, он бы не сделал этого. Он боится, что его условно-досрочное освобождение аннулируют, и он попадёт в неприятности. Это было ужасно, просто стоять там и наблюдать за тем, как они травят Джордана. Но потом вышли полицейские и прервали эту стычку.

Бив посмотрела на меня в недоумении.

— Так ты разозлилась на него, потому что он НЕ попал в неприятности?

— Да, нет…когда ты это всё преподносишь вот так…я просто возненавидела то, что он не заступался за себя!

Она задумчиво на меня посмотрела.

— Не знаю, дорогая, для меня это выглядит так, что он сделал умную вещь. И не забывай, что я видела его. Даже просто посмотрев на него, ты понимаешь, что этот парень знает, как постоять за себя. Это ведь ясно, как божий день. Он, должно быть, так и делал, если выжил, сколько бы времени он не находился в тюрьме.

— Я веду себя нелогично, да?

Она улыбнулась и снова погладила меня по руке.

— Любовь заставляет делать тебя сумасшедшие вещи, это уж точно.

— Чёрт, да! Это определённо то, чего я пыталась избегать. Это абсолютно сбивает меня с толку!

— Так ты действительно любишь его?

Её слова застали меня врасплох. Люблю? Люблю ли я Джордана? А точнее, могу ли я позволить себе это?

— Я не знаю, — сказала я, с трудом выталкивая слова.

Она скептически на меня посмотрела.

— Я не очень хороша в отношениях, Бив. У них есть плохая привычка всё портить. А это утро…это чертовски испугало меня. А что, если полиции не оказалось бы рядом? А что, если бы они добрались до него, когда он был бы один? Что, если…

— Эй, — сказала она мягко, — а что, если много вещей может произойти? Никто из нас не знает, как может закончиться каждый день. Единственное, что знаю я, так это то, что этот парень по уши влюблён в тебя. И глядя на то, как ты сейчас сходишь с ума, я бы сказала, что ты тоже недалеко от него ушла. И мне кажется, что это хорошее место для всех начинаний.

Я уже собиралась ответить, когда две семьи и куча студентов отвлекли нас своими заказами.

Когда аншлаг, наконец-таки, закончился, Бив подошла и встала возле меня.

— Как продвигаются твои размышления? — спросила она.

— Я просто хочу увидеть его, — призналась я.

Она улыбнулась мне.

— Вот ты и нашла ответ на вопрос.

***

Время перевалило за час ночи, когда я проехала сквозь лесок из тополей и въехала на пыльную дорогу, ведущую к дому Джордана, надеясь не растерять свои колёса на этой ужасной ухабистой дороге. Я должна быть уставшей после десяти часов беганья туда-сюда, но я была бодра, и это никак не связано с теми четырьмя эспрессо, которые выпила за последний час. Ну, почти не связано.

Свет на крыльце был включён, и я уже взяла телефон, чтобы написать ему, когда входная дверь распахнулась, и Джордан появился на крыльце с огромной улыбкой, которая озаряла его лицо.

Он стоял с босыми ногами и голый по пояс, на нём были только джинсы, низко сидящие на бёдрах. Моё сердце забилось со скоростью света.

— Привет, милая, — сказал он, и с лёгкостью сбежав с крыльца, наклонился и открыл мою дверь. Прежде, чем я полностью вылезла из машины, он наклонился и обнял, а мои руки машинально стали прикасаться к его тёплой и гладкой коже.

— Господи, я скучал по тебе, — прошептал он у моей шеи.

— Привет! — сказала я счастливо, — хочешь, чтобы я припарковала свою машину за домом? В смысле, твои родители буду беситься, если увидят её завтра утром?

Он пожал плечами.

— Возможно. Но мне всё равно. Если только, ты не захочешь переставить её?

— Нет, Джордан, мне всё равно, — сказала я твёрдо.

Он усмехнулся, а затем выпрямился, моя макушка доставала ему примерно до подбородка.

— Ты проголодалась, милая? Ты что-нибудь ела?

Я улыбнулась ему.

— Я хочу только тебя. Отведи меня в кровать, Джордан.

Он сгрёб меня на руки, как будто собирался пронести через порог, и я вскрикнула от удивления.

Он прижал свои мягкие губы к моим и пробормотал возле них.

— Тебе нужно вести себя тихо, любовь моя.

— Прости! — прошептала я, стараясь не рассмеяться.

Его губы снова нашли мои, и нежный поцелуй превратился в настойчивый, его пальцы крепко впились в мои руки и ноги.

Мы почти дошли до двери, когда в коридоре загорелся свет и вышла мать Джордана, встречая нас. Ненависть и отвращение исказили её выражение лица.

— Вы выглядите, как парочка собак во время случки, — презрительно сказала она. — Это отвратительно. Как ты смеешь приводить эту девчонку в мой дом! Как ты смеешь вести себя так, как будто ничего не произошло! Ты зло! Чистое зло!

Сказать, что я была потрясена, было бы огромным преуменьшением, но Джордан холодно на неё смотрел, пока опускал меня на землю.

—Я люблю её, и в этом нет ничего отвратительного. Я думаю, что это тебе нужна помощь, мама.

Она бросилась на него, пытаясь расцарапать лицо, ярость горела во всём её теле, пока она колотила по нему руками.

— Ты убил моего сына! — закричала она. — Ты убил его!

Джордану удалось схватить её запястья, держа подальше от себя, когда она начала бить его и ногами. На лестнице загремели шаги, и отец Джордана схватил жену за плечи, оторвав её от своего сына.

— Глория! Хватит! Просто остановись! Джордан тоже наш сын! Он тоже наш сын!

— Он убийца! — закричала она, — я даже не могу смотреть на него! Как ты можешь это терпеть?

— Потому что простить его будет правильно, Глория! — заорал он. — Это неправильно наказывать его всю жизнь! Он всё, что у нас осталось!