Дана Хадсон - Осколок счастья

Вуд выехал на скоростное шоссе и прибавил скорость. Мимо пролетали высокие щиты ограждения, иногда прерывавшиеся дорожными развязками и съездами на боковые дороги. Вуд вел машину уверенно, и Сара расслабилась, прикрыв глаза. Ему хотелось положить руку на ее колено, но он не мог позволить себе такую вольность. Во всяком случае, не во время движения. Может быть, когда-нибудь потом?

После лондонской развязки скорость пришлось снизить и ехать по лондонским улицам черепашьим шагом. Но вот показалась красивая высотка за витиеватым чугунным забором, и Вуд, спустившись вниз на грузовом лифте, аккуратно припарковался в подземном гараже.

Сара изучающе посмотрела вокруг.

– Прямо как в фильмах о шпионах или триллерах. Мрачновато.

Вынув ее сумку и свой чемодан, Вуд захлопнул машину и пошел вперед, показывая дорогу.

– У нас никогда ничего не случается. В доме живут достойные люди, и, кроме того, каждый сантиметр просматривается камерами слежения. Говорю это со всей ответственностью, как владелец этого дома.

Он не хвастал, а просто констатировал факт. Во всяком случае, надеялся на это. Хотя и отдавал себе отчет в том, что очень хотел произвести на Сару впечатление. Пусть это по-мальчишески, но он уже убедился, что после знакомства с ней стал слишком часто совершать необдуманные поступки.

Сара подняла голову и увидела прямо над собой глазок камеры. Улыбнувшись, она шаловливо помахала камере рукой.

Твердо взяв Сару за руку, Вуд повел ее к лифту. Она не возражала, рассеянно ему улыбаясь. От этой улыбки у него что-то задрожало под ложечкой, и он напряг всю свою силу воли, чтобы удержаться от поцелуя. В кабине лифта Вуд вставил пластиковую карту в едва видимую щель, и лифт моментально взлетел на самый верх.

Когда они вышли и оказались перед единственной дверью на весь этаж, Сара спросила:

– Ты живешь в пентхаусе?

Отчего-то Вуду послышался упрек в ее голосе и он принялся непривычно оправдываться:

– Ну да. Это удобно. Никто не скачет над головой. Тихо. И звезды рядом.

Она задумчиво протянула:

– Звезды. Это здорово. Мне всегда хотелось посмотреть ночью на звезды. Просто лежать и смотреть. Но никогда не удавалось. Даже в детстве. Нужно было идти спать. У нас был строгий распорядок и не менее строгие родители.

Вуд обрадовано хохотнул.

– Замечательно! Наконец-то я смогу немного побыть в роли Санта-Клауса и исполнить твою мечту. У меня несколько комнат со стеклянным потолком. Лежишь и любуешься небом. Будем надеяться, что впереди звездные ночи.

Он позвонил, и дверь тут же распахнулась, будто кто-то подкарауливал их возле дверей. На пороге стояла немолодая пара, во все глаза рассматривающая гостью.

Вуд был недоволен такой бесцеремонностью, но вида не подал.

– Познакомься, Сара, это мои домоправители мистер и миссис Тревис. А это Сара Бэрд, моя дорогая гостья.

После этих слов любопытная парочка потрясенно переглянулась, и Вуд был вынужден строго покашлять, призывая их к порядку.

– Миссис Тревис, приготовьте, пожалуйста, мисс Бэрд угловую комнату. Она хочет ночью смотреть на звездное небо.

Миссис Тревис поспешила вперед мелкими семенящими шажками. На ней было темно-синее форменное платье с белоснежным кружевным передником, и Сара удивилась. Ей казалось, что Джордж не сторонник строгих правил и форменных униформ.

– Вы каждый день ходите в этом платье?

Нервно оглянувшись, миссис Тревис прошептала:

– Что вы, конечно, нет! Мы с мужем после сообщения босса решили выглядеть официально. Мистер Вуд сказал, что привезет в гости леди, и мы должны выглядеть достойно. Мы никак не могли понять, что бы это значило. Вот и результат. – Она указала на свой наряд. – Знаете, по принципу: береженого Бог бережет.

Сара из этой путаной речи поняла немного.

– Неужели Джордж редко приглашает к себе гостей?

Миссис Тревис снова как-то нелепо подпрыгнула.

– Что вы, мисс! Вы первая женщина, которую мы здесь встречаем.

– А как же родные мистера Вуда? Его мать?

– О, его мать второй раз замужем. Когда она с мужем приезжает в Лондон, а это бывает не так уж часто, они останавливаются в отеле. Мистер Вуд навещает их там, а здесь они никогда не бывали. Я их и не видала.

– А где же они живут?

– На юге Франции, в Ницце. Там у них вилла на Лазурном берегу. У его матери хронический бронхит, и на Средиземноморском побережье она чувствует себя лучше. В Англии, где такой холодный тяжелый воздух, они стараются бывать как можно реже.

Сара и не подозревала, что в Англии столь вредный воздух, но, как врач, понимала, что для легочного больного это вполне возможно.

Миссис Тревис суетливо добежала до угловой комнаты и широко распахнула дверь.

– Вот, мисс, эта комната! Честно говоря, мне как-то неуютно спать под открытым небом, но, если кому-то это нравится, я вовсе не против! Пока вы ужинаете, я ее подготовлю. Вообще-то я приготовила для вас комнату для гостей, я же не знала, что у вас такие вкусы, мэм.

Она еще что-то бормотала в том же пулеметном стиле, но Сара ее больше не слушала. Комната оказалась очаровательной. Сквозь прозрачную крышу виднелось синее небо, затянутое предсумеречной дымкой. Две угловые стены тоже были прозрачными, и, глядя сквозь них, казалось, что летишь по воздуху над разноцветными крышами.

Сара подошла поближе к стене, и у нее захватило дух – под ногами раскинулся Лондон. Видны были не только крыши и дороги, но и малюсенькие фигурки пешеходов и машин. Она пожалела, что еще не стемнело и городские улицы не украшены пестрыми рекламными огнями и убегающими вдаль золотистыми рядами уличных фонарей.

Раздался деликатный стук в дверь, и она воскликнула:

– Войдите!

Как она и ожидала, в комнату вошел Вуд, а следом за ним с кипой постельного белья в руках миссис Тревис.

– Тебе нравится комната?

Сара с нескрываемым восторгом воскликнула:

– Конечно! Как тут может не понравиться?

Вуд покосился на суетливую миссис Тревис, исподтишка наблюдающую за ними. Ему очень хотелось взять Сару за руки, но дуэнья оказывала на него сдерживающее влияние. Чуть помрачнев, он подошел к Саре почти вплотную.

– Да, вид отсюда великолепный. Я и оставил себе пентхаус именно из-за этой панорамы.

Сара искоса посмотрела на него и предусмотрительно отодвинулась. Он глубоко вздохнул, подавляя разочарование. Миссис Тревис, бестолково суетясь, и не думала уходить, откровенно навострив ушки, поэтому Вуд, демонстрируя недюжинную выдержку, спросил:

– Куда бы ты хотела пойти поужинать, дорогая?

Саре не понравилось обращение «дорогая», предполагающее куда большую степень близости, чем у них, но возражать не стала.

– Не знаю. Я не знакома с жизнью вечернего Лондона.