Рада Мурашко - Не чужие люди

— Да нет! Мне… по делу. Тут такое оказалось… А ты приезжай ко мне часа через полтора, я как раз со всем разберусь.

— С чем, Лера? — насторожился он. — Что еще случилось?

— Я потом все расскажу, — пообещала она, едва удержавшись, чтобы снова не вздохнуть.

— Лерка, ты можешь по-человечески ответить?! Давай я прямо сейчас приеду?

— Все, я позвоню, — оборвала пререкания Валерия. — Пока.

— Я пойду, — повернулась она к Липатову.

— Удачи, — дружески пожелал он.

Она молча улыбнулась, кивнула, чувствуя, как тяжелеет сердце, как трудно и больно ему становится гнать по венам ни на секунду не замедляющуюся кровь. Как же она совсем недавно боялась шума, громких прилюдных разоблачений, осуждения!.. А оказывается, что по-настоящему мучительно вот это дружелюбие, когда видишь, каким прекрасным, талантливым и великодушным человеком стал твой сын и понимаешь, что никогда уже не будешь ему по-настоящему родной…

— Валерия! — позвал Павел, когда она уже взялась за ручку двери. — Ты позвони, когда…

— Да, — снова кивнула Валерия. — Спасибо, Паша.

Катя Филимонова тревожно озирнулась и спрятала руки под прилавок. Ей казалось, что все вокруг уже заметили ее нервозность. А ведь впереди еще целых два часа. Два часа, которые предстоит провести на рабочем месте и ничем себя не выдать! И это зная, что в любой момент ее могут разоблачить! Все весь день только и говорят о том, что Меркулова все утро изучала записи с камер, а потом умчалась куда-то, не сказав ни слова.

Но хозяйка еще не знает, не может знать! Да если бы знала, уже устроила бы истерику на весь магазин и звонила в милицию! Нет, ее, Катю, еще не вычислили. Надо доработать этот день, чтобы не привлекать к себе внимания, и исчезнуть. Димка, идиот, так и не смог продать последнее платье. Вечно у него какие-то неувязки, проблемы, отговорки. Зачем только связалась?! Ну ничего, теперь уже все не важно. Жаль, конечно, что не удалось спокойно закончить, ну да ладно. И так уже накопила достаточно.

Катя непроизвольно посмотрела на часы. Стрелки почти не сдвинулись. Как же невыносимо! Вопреки доводам разума, захотелось махнуть на все рукой и сбежать немедленно. А что, с другой стороны, она ничего не теряет. Меркуловой в магазине нет, Юлии тоже. Она шепнет Маринке, администраторше, что нужно срочно… допустим, встретить посылку от родни из Саратова. А еще лучше — саму родню. Почему бы какой-нибудь бабке не явиться проведать любимую внученьку? Да, так она и скажет. Попросит прикрыть, Маринка добрая, вредничать не станет.

Катя оглянулась, поискав глазами администратора, и решительно вышла из-за прилавка. Входная дверь распахнулась, гостеприимно звякнув колокольчиком, и пропустила двух мрачноватых мужчин, чья форма отметала последние сомнения насчет причины визита. Катя невольно попятилась и замерла, встретившись глазами с уже знакомым лейтенантом. Тот, кажется, тоже ее вспомнил. По крайней мере повернулся ко второму и что-то сказал. Катя приветливо улыбнулась и сделала шаг к подсобке.

— Филимонова Екатерина Антоновна, — утвердительно уточнил Кузовков.

Она кивнула, удивленно и настороженно приподнимая брови.

— У меня к вам несколько вопросов.

— А что случилось? — Катя уже поняла, что все известно и нет никакой надежды, но почему-то остановиться, перестать изображать недоумение у нее не получалось. Казалось, только это притворство еще как-то привязывает ее к прошлой жизни, и пока она будет стоять на своем, ничего непоправимого не случится.

— Пойдемте, Екатерина Антоновна, — понимающе усмехнулся Кузовков.

Валерия неторопливо стянула сапоги и остановилась посреди прихожей. Она совершенно не представляла, что сейчас скажет и сделает. Дмитрий явно был дома — на вешалке висела куртка, тут же валялись кое-как брошенные шарф и перчатки.

Тяжело вздохнув, Валерия решительно шагнула в спальню любовника. В ванной весело шумела вода, и Димка подпевал ей, самозабвенно выводя какой-то несложный мотив. Валерия присела на край кровати, с интересом оглядываясь. Она уважала право человека на личное пространство и давно сюда не заглядывала. Димочка, однако, неплохо обжился, решила она теперь, изучая преобразившуюся комнату. Альбомы, диски, музыкальный центр, купленный за ее, между прочим, деньги. Чудовищные кожаные кресла, которые не понравились ей еще в магазине. Она подошла и без всякой цели сбросила на пол беспорядочный ком одежды. Распахнула шкаф, собираясь вывернуть все, удовлетворяя внезапно нахлынувшую жажду разрушения.

Взгляд невольно упал на плотный целлофановый пакет, небрежно прикрытый свитером. Уже догадываясь, что сейчас увидит, Валерия потянула ручку, заглянула внутрь…

Продолжая напевать, Дмитрий распахнул дверь, чтобы выпустить пар, не торопясь развесил мокрое полотенце и наконец вышел из ванной. Вышел — и тут же попятился, помотал головой, отгоняя странный мираж.

— Как я тебе? — поинтересовалась Валерия, подходя ближе.

— В… великолепно, — выдавил он из себя дежурный комплимент, по привычке придерживаясь заведенного порядка.

— Мне идет, правда? — серьезно спросила Лера, поглаживая светлую, приятного песочного цвета ткань.

Дмитрий молча кивнул.

— Не продашь? За полцены?

Знает, окончательно понял он, все знает. Взгляд невольно остановился на утюге, с утра оставленном на полу остывать. «Стукнуть ее хорошенько», — мелькнула шальная мысль, — и бежать! Схватить Катю, деньги, и на первом же поезде рвануть подальше. Или нет, там нужен паспорт, их будут искать… Лучше затаиться на время в городе. Или выехать попутками…»

— Думаешь, пора перейти на новый уровень отношений? — хмыкнула Валерия, проследив за взглядом любовника. — Подумай. Окочурюсь ненароком — совсем другой срок выйдет.

Дмитрий резко повернулся, почти не понимая, что делает, потянулся к утюгу… Валерия не шелохнулась, продолжая смотреть с пренебрежительным любопытством, как на лабораторную мышь. Она будто специально дразнила, раздражала, не давая опомниться и передумать.

Резко и коротко прозвенел дверной звонок. Дима торопливо отдернул руку, растерянно моргнул, отводя глаза. Валерия криво усмехнулась и вышла из спальни.

— Если бы ты знал, как ты вовремя, — шепнула она Игнату, впуская в прихожую.

Только сейчас она поняла, насколько же ей на самом деле стало не по себе, когда Димка блуждал по комнате невменяемым взглядом, явно прикидывая, как от нее избавиться.

За свою жизнь Лера попадала в разные ситуации и прекрасно знала этот взгляд, когда человек, личность вдруг куда-то исчезает, оставляя только бессознательную, на все способную оболочку, и нет никакого смысла взывать к логике. Она испугалась, но какое-то злое, упрямое чувство заставляло стоять на месте, с показным равнодушием наблюдая за угрожающими метаниями. Она не могла убегать от Димки. Он же недоразумение, глупый слабовольный истерик, обнаглевший альфонс! Его нельзя воспринимать всерьез, нельзя бояться, потому что это нелепо, это… оскорбительно!