Ольга Дервиш - Положительная нота

– Да лааадно, поздравить-то можно? – Тут Макар вдруг приблизил свое лицо к ее и чмокнул прямо в губы. – С новым годом, киса!

Речь думал, что лопнет от ярости, но с Климовым бесполезно что-то делать. Это его натура, к тому же, вероятно, он сделал это специально, чтобы позлить. Своеобразная месть за отлучку. Илья проглотил выходку, но сказал:

– Еще раз… и ты труп, – сверкнул глазами и надел наушники.

– Оу май гад! – Макар заглянул Ксю в глаза. – Он не Ромео, он – Отелло! Что, всё серьезно, да? Когда свадьба?

Лесина выбралась из объятий, отошла на шаг и снисходительно улыбнулась:

– Никакой свадьбы. Мы просто… проводим время вместе.

– Ну-ну… Он извелся весь. Вчера… сегодня. Если что, я свидетель! – добавил, подмигнув.

Ксю лишь усмехнулась. Сняла с себя пуховик, расправила драпировку на платье, со вздохом посмотрела на сапоги… Она же планировала разуться и остаться босиком в доме Станислава, а теперь придется всю ночь таскать зимнюю обувь.

Со своим положением похищенной она временно смирилась. Все равно ничего не поделать пока, да и поцелуй ее немного выбил из колеи. Что и говорить, целоваться было приятно, тем более с Ильей. Лишь где-то в глубине точила мысль, что она поступает неправильно. Им не по пути: ей рожать, а ему заканчивать учебу. Оба этих жизненных этапа потребуют максимальной отдачи, а если учесть, что их отношения и так, как постоянно извергающийся вулкан, им некогда будет строить семью, как бы Илья ее не называл при посторонних.

Да, она заметила эту его оговорку, чтобы ее беспрепятственно пропустили внутрь, но то была ложь по необходимости. Встречать Новый год в предбаннике с тремя качками ей, и правда, не хотелось. И Илья оказался меньшим из зол. К тому же, он просто не дал ей опомниться или возразить. А что теперь? Он работает, ей даже выпить нельзя, Макар многозначительно подмигивает, что тоже слегка раздражает, Станислав где-то там… Интересно, что там Илья говорил про Любу? Надо будет обязательно выяснить, не забыть.

Через пятнадцать минут Илья сбросил наушники и повернулся к ней, каким-то чудом оказавшейся сидящей на колене Макара: кресло-мешок тут было только одно и этот пройдоха шуточками просочился «под нее», Ксю не сильно возражала.

Потянув ее за руку, Илья снял девушку с напарника и кивнул ему на консоль. Климов простонал, но встал за работу. Речинский махнул бармену внизу и сам плюхнулся в кресло, усадив Ксению себе между ног. Уткнулся ей носом в затылок и устроил ладони на ее животе.

– Ксюш… – рядом с ее ухом. – С Новым годом…

– С новым годом, – ответила она.

– Скажи, что мой…

Лесина помолчала, но всё же ответила.

– Твой… но это ничего не меняет, – она устала отнекиваться. С его напором он все равно добьется правды рано или поздно.

Руки парня крепче сомкнулись вокруг.

– Это меняет всё! – он, легко надавив, развернул ее лицо к себе и снова принялся целовать.

Ксю покачала головой, но на поцелуй ответила. Расслабилась в его объятиях, откинувшись спиной на его грудь, и закрыла глаза.

Илья пребывал в странном состоянии. Вот он, почти дурачась, выуживает из нее правду, и вот – он ее знает. Сомнений, преследующих его на протяжении нескольких последних дней, что ребенок не его, не осталось. Он поверил ей сию секунду, когда она это произнесла. Это нельзя было назвать приятным или, наоборот, негативным. Это определенно было непривычно и требовало времени, чтобы осознать. Но целуя ее сейчас, парень чувствовал, что начинает возбуждаться. И серьезную тему он для себя решил отложить на более удобное для этого время. А прямо здесь и сейчас он пытался мысленно приказать себе успокоиться и не выдать себя, однако природа брала свое. Это ее признание и мягкий, но упругий животик под пальцами только усугубляли положение.

– Он красивый, – прошептал ей на ухо.

– Кто? – полуприкрытые глаза говорили о ее расслабленном состоянии.

– Живот, – вторя словам он погладил ее чуть выпуклую талию.

– Обычный…

– Кому как… но мне нравится. Хочу еще…

– Что?

– Посмотреть. Ты покажешь?

Ксю нахмурилась.

– Не сейчас, – усмехнулся. – Позже.

– Наверное, я зря так поступила. Ты теперь не отстанешь, да?

– Не надейся.

– Послушай, Илья…

Такое начало фразы и ее тон заставили Речинского вспыхнуть, словно спичка. Он напрягся.

– Нет, это ты послушай. Ребенок – мой. Хочешь ты того или нет, это так. Поэтому не надо сотрясать воздух нелепыми отговорками. И вообще… Не порти праздник и настроение. Себе и мне.

Его прервал оклик Макара, приглашающего снова встать к декам. Речь чертыхнулся и, ссадив Ксюшу, встал работать, показав Климову кулак.

– Иди проветрись, – посоветовал напарнику, чтобы тот не вздумал снова лапать его девушку.

Внизу, у гостей начинались конкурсы и, погружаясь в происходящее, Илья не мог даже отвести взгляд от консоли и тамады, который делал ему различные знаки. Оставалось лишь надеяться, что ничего такого, что ему бы не понравилось, с Ксю и Макаром не произойдет. Откуда эта… ревность? Похоже. Он и не знал, что так бывает. Нет, он встречался с девушками раньше, но не чувствовал серьезности в отношениях. Всё было поверхностно и мимолетно, сейчас же этими словами нельзя было описать то, что творилось с его ощущениями.

Люба сделала телевизор потише, наблюдая, как Станислав проваливается в сон. Мужчина еще периодически вскидывался, положение тела и травмы не давали расслабиться, видимо, но дело шло к полной отключке.

– Стас, может, подниметесь в спальню? Уже второй час, смотреть нечего, одно и то же кино каждый год крутят. Я вам помогу подняться.

Речинский посмотрел на женщину сонными глазами.

– Да. Давай.

С трудом поднявшись по лестнице, они дошли до его спальни и Люба поддержала его, пока он перебирался с инвалидного кресла в постель. Поморщился, вздохнул.

– Что-то подать? Принести?

– Нет. А впрочем, таблетку можно бы выпить. Что-то нога разнылась, видимо от перенапряжения. Принеси обезболивающее, где-то внизу, может, рядом с массажным столом?

Женщина кивнула и пошла за требуемым.

Когда она снова вошла в спальню, Стас, не смотря на недомогание, снова задремал. Прямо полусидя, чуть скрючившись, уронив голову.

Любовь попыталась его спустить, но хозяин оказался тяжелым. Проснулся.

– Люба?

Станислав опять поморщился и начал устраиваться поудобнее.

– Да? – Смотреть, как хозяин мучается, было тяжело. – Вот таблетка. Болит?

– Да… Черт! Как же надоело быть беспомощным!

– Я… рядом если что. Могу побыть тут, пока вы не уснете.

– Не надо. Что я, ребенок малый, сидеть со мной?! Может, сказку еще почитаешь?

– Вы не правы, Станислав. Я не поэтому предлагаю помощь. Не злитесь.