Джессика Соренсен - Совпадение Келли и Кайдена

— Вы там меня обсуждаете?

Прикусываю губу, чувствуя, как вспыхивают щеки.

— Нет.

— Да, — гордо заявляет Кайден. — Даже после всего, что между нами было, я способен заставить тебя покраснеть. Боже, до чего же я хорош.

Я опускаю голову, позволяя волосам скрыть лицо.

— Я не покраснела.

— Еще как покраснела, — он кладет палец мне под подбородок, приподнимая мое лицо. — И я этому рад.

Кайден нежно меня целует, едва касаясь губами, и я ощущаю этот поцелуй всем телом.

Улыбнувшись, отстраняюсь, но останавливаюсь, заметив лишнюю машину у дома.

— Чья это машина?

Он следует за моим взглядом, пожимая плечами.

— Не знаю.

В недоумении открываю дверь черного хода. Несколько секунд спустя чувствую полную опустошенность; каждый вздох, каждый удар сердца, каждый момент, прожитый для себя, исчезает. Темные точки застилают глаза, когда я вижу своего брата, Джексона, сидящего за столом и уплетающего кусок пирога прямо из формы для выпечки. Напротив сидит его лучший друг – Калеб Миллер. Он листает журнал, его темные волосы неопрятные и длинные, словно он не стригся уже несколько лет. Когда Калеб смотрит на меня, мой взгляд инстинктивно опускается в пол.

— Ну и ну, неужели это маленькая мисс Келли, вся такая повзрослевшая, — говорит он. Я не свожу глаз с карандаша, лежащего на столе, представляя, каково будет вонзить его Калебу в глаз несколько раз, причиняя как можно больше боли.

— Мама подумала, что ты сбежала, — заявляет Джексон, слизывая взбитые сливки с вилки. — Она отправила тебе тысячу сообщений.

— Рада за нее, — огрызаюсь в ответ. Я всегда чувствовала жгучую ненависть к брату за то, что он везде таскает с собой этого урода. Я знаю, что Джексон ни о чем не подозревает, но ничего не могу с собой поделать. — Передай ей, что я заходила, со мной все в порядке, и она может больше не писать.

— Нет, я тебе не курьер. Мама в гостиной. Иди сама ей скажи.

— Что ты вообще тут делаешь? — спрашиваю я, чувствуя, как палец Кайдена скользит по внутренней стороне моего запястья. Моргнув, смотрю на него. Я на секунду забыла, что он тут.

Кайден качает головой. Мне не нравится выражение его изумрудных глаз. Он видит – чувствует – то, что скрыто в глубине под поверхностью моей кожи.

Калеб поднимается из–за стола, идет через кухню, двигаясь неторопливо, словно его ничего в мире не заботит.

— Как дела с футболом в колледже? — спрашивает он Кайдена. — Слышал, на этом уровне все гораздо серьезней.

Кайден не сводит взгляда с меня.

— Не все так плохо. Просто нужно быть достаточно стойким.

Открывая кухонный шкафчик, Калеб разглядывает его щеку с садистским выражением.

— Да, ты выглядишь довольно стойко. Милый синяк, кстати.

Кайден холодно смотрит на Калеба, его пальцы сжимаются в кулаки.

— Тебя ведь из колледжа выгнали, за то, что травку на территории кампуса продавал?

— Эй, мне надо было как–то на жизнь зарабатывать, — отвечает он, захлопывая дверцу шкафчика. — Не у всех есть богатые папаши и стипендии.

Кайден сжимает челюсти, и я дергаю его за руку.

— Пойдем отсюда?

Он кивает, отступая к двери, не выпуская моей руки и сверля взглядом Калеба, который начинает нервничать.

— Нет уж, – говорит мне Джексон. — Ты не оставишь меня тут одного на растерзание маме.

— Разве ты не должен быть во Флориде, или где-то там еще? — говорю неровным, яростным голосом. — Ты не собирался приезжать.

Он откидывает свои волосы назад, поднимаясь из–за стола с пирогом в руке.

— Мы передумали в последнюю минуту.

— А как же работа? — спрашиваю с насмешкой. — Или ты снова уволился?

— У меня есть чертова работа, Келли, — Джексон швыряет форму с пирогом на стол, и злобно смотрит на меня. — Перестань вести себя как сука. Не знаю, почему ты постоянно разговариваешь со мной таким тоном.

— Эй, — Кайден заступается за меня, выходя вперед. — Не оскорбляй ее.

— Я могу называть ее, как захочу, — возражает Джексон. — Ты понятия не имеешь, через какое дерьмо прошла наша семья из–за нее. Она со своими маленькими проблемками практически довела нашу маму до безумия.

Калеб смотрит заинтересованно, ожидая моей реакции. Я не могу от него отвернуться. Хочу, но он пересиливает меня, потому что ему известно, в чем мои проблемы – ведь Калеб сам является их причиной. Я медленно начинаю умирать, увядая, как Царица ночи, цветки которой расцветают лишь раз в году ночью, и умирают перед рассветом, их жизнь и счастье такие краткосрочные.

— Отстань от нее. — Калеб приподнимает брови, на его губах появляется намек на улыбку. — Может, у Келли есть причины так себя вести.

Забери меня отсюда. Забери меня отсюда. Спаси меня. Спаси меня. Спаси меня.

Внезапно мои ноги движутся, меня куда–то уводят. Дверь распахивается, мы спускаемся вниз по лестнице в центр подъездной дорожки.

В свете, падающем с крыльца, Кайден смотрит на меня неуверенно, положив руки мне на плечи.

— Что случилось? У тебя такой взгляд…

Я тяжело выдыхаю.

— У меня не очень хорошие отношения с братом.

Мышцы на его шее напрягаются, он с трудом сглатывает.

— Келли, я знаю, что такое страх. Поверь мне. Я видел его на лицах своих братьев, сам ощущал не раз. Ты боишься его. Я вижу по глазам.

— Боюсь своего брата? — я делаю вид, будто не понимаю, молясь Богу, чтобы Кайден не понял, опасаясь того, что случится, если он узнает.

— Не делай этого, — говорит он серьезно, касаясь рукой моей щеки. — Ты боишься Калеба. Это он… это был он?

— Да, — я не собиралась этого говорить, слова сами вырвались наружу. Я смотрю на него, слушая, как бьется сердце у меня в груди, как поет ветер, как где–то рушится чей–то мир.

У Кайдена словно ком в горле.

— Келли… я… тебе надо рассказать кому–нибудь. Ты не можешь позволить ему спокойно жить дальше.

— От этого не будет никакого толку. Слишком много времени прошло, даже копы ничего предпринять не смогут.

— Откуда ты знаешь?

Пожимаю плечами, чувствуя себя отрезанной от мира.

— Я когда–то искала информацию… чтобы знать, что у меня не осталось другого выбора. Что сделано, то сделано.

Он качает головой, плотно сжав челюсти.

— Это несправедливо.

— Твоя жизнь тоже несправедлива, — говорю я, желая вернуться в свой собственный мирок. Я хочу обратно. Пожалуйста, Боже, верни меня обратно. — Мир вообще несправедлив.

Тишина опускается вокруг, потом все рушится, когда я бросаюсь Кайдену на грудь, слезы льются из глаз, секрет, который носила в себе, разбивается на мелкие осколки. Кайден поднимает меня на руки, несмотря на мои протесты, прижимает к себе и несет вверх по лестнице в мою комнату, а я рыдаю, избавляясь от скопившихся за все эти годы слез.

Он ложится на кровать вместе со мной, я утыкаюсь лицом ему в грудь. Спустя какое–то время перестаю плакать, и мы лежим неподвижно, ощущая боль друг друга. В конце концов, я засыпаю в его объятиях.