Ольга Вечная - F 20. Балансировать на грани

— Милый, сходишь за бутылкой вина?

Сегодня впервые за несколько месяцев к нам с Олегом домой пришли гости. Коротко поздоровавшись, он скрылся в спальне, погрузившись в чтение научно-фантастического рассказа, который ему посоветовала Нина, а мы с Катей и Машей остались сплетничать на кухне. К слову сказать, я впервые разговаривала с Катей после того, как Олег ко мне переехал. Она сама напросилась под предлогом того, что соскучилась по брату, ведь он редко выходил из дома в последние месяцы, еще реже общался с родственниками, предпочитая их обществу либо мое, либо книги. Не забыв посоветоваться с Олегом, я пришла к выводу, что не против визита своей бывшей лучшей подруги, но, решила пригласить Машу, чтобы было кому разряжать атмосферу. Кстати, бутылка испанского вина была куплена для той же самой цели, правда, с количеством я не угадала. Не хватило.

Когда Олег, закутавшись в теплый шарф, переступил порог квартиры, в кухне воцарилась полная тишина. Отсутствие «лишних ушей» должно было лишь сильнее развязать языки давно не видевшимся подругам, но мы молчали. Потому что пришло время главных вопросов. Катя залпом осушила бокал с красным сухим, подавилась и несколько секунд кашляла, растягивая время. Маша с энтузиазмом поглощала креветки, а я делала вид, будто считала, что в терпком напитке растворен смысл бытия, и если я еще немного напрягу зрение, докопаюсь до истины. Ну, хоть до какой-нибудь.

— Как у тебя на работе? — наконец, спросила Катя. Вопрос мог бы показаться обычной попыткой поддержать разговор, но я сразу поняла, что Катя имеет в виду именно события пятимесячной давности.

— Сейчас уже все в норме.

— А отношения с начальством?

— Сергей не смог меня уволить, потому что я единственная, кто был в курсе всех деталей договора с москвичами, — усмехнулась я, вспоминая метания шефа. — Сейчас, кажется, он стал относиться спокойнее. Страховка покрыла убытки, мы практически ничего не потеряли, — моя способность прятать ложь за улыбкой была врожденной. Кроме того, лгать о работе я умела восхитительно, слишком часто данное умение помогало нам остаться на плаву, особенно когда компания только зарождалась.

— Мы очень боялись, что тебе придется уйти следом за Олегом.

— Первое время было непросто находиться в офисе, но нам с Олегом нужны были деньги, я не могла просто развернуться и уйти.

— Отец предлагал помощь. Олегу следовало взять деньги хотя бы на лекарства.

— Катя, я же сказала, что мы справимся сами, — стало совершенно ясно, что Катя выступала сейчас в роли разведчика, засланного ее родителями на территорию «противника», чтобы выведать беспокоившую их информацию.

— Аля, нет ничего плохого, чтобы принять помощь от близких людей, — произнесла она наставительным тоном Николая Николаевича, который всегда говорил так, словно его слова являются истиной в последней инстанции. Вероятно, Катя долго тренировалась перед зеркалом. Представляя себе ее репетиции, я начинала злиться, не отдавая себе отчета, что перегибаю палку.

— Катя, ты и твои родители можете сколько угодно мне навязывать свою «медицинскую» точку зрения, я не сдам Олега в психушку. Последние недели он чувствует себя много лучше, чем раньше. Мы справимся сами.

— Да ты посмотри на себя!

— То есть?

— На кого ты стала похожа. Ты похудела килограмм на пять, не меньше. Постарела, — видимо, на моем лице отразилась некоторая гамма эмоций, заставившая Катю быстро добавить: — Ты никогда не выглядела старше двадцати семи, — и продолжила дружелюбнее: — Аля, мы прекрасно знаем, насколько тяжело жить с больным человеком. Пойми, что ты не одна, мы можем помочь. Скажу большее, мы обязаны помочь, потому что он наш родственник, а ты ему ничего не должна.

— Зато он вам должен, да? — мой наполненный на одну треть вином бокал спикировал сначала мне на колени, а потом на плитку, после чего звонко треснул, расщепившись на три части. — Несчастные родители, у сына которых поехала крыша! Проглотив позор, они вынужденные тащить на себе безнадежного шизофреника, откупаясь от своей совести самыми дорогими таблетками, которые, вероятно, должны помочь ему. Так, да? Ты тоже считаешь, что Олег тебе должен что-то? — взорвалась я.

— Аля… — Катя соскочила следом со мной со стула и взмахнула руками.

— Хочешь знать, что я на самом деле думаю? Это только вы виноваты в том, что он заболел. Когда из-за своей ошибки Олег потерял единственного по-настоящему близкого человека, вы все отвернулись от него. Переложили ответственность за его жизнь на плечи врачей, заменили любовь и поддержку нейролептиками.

— Все, я ухожу, — Катя направилась к двери, но меня было не остановить:

— Послушай меня и запомни раз и навсегда. Олег вам более ничего не должен. Он мой, слышишь? Мы справимся сами со всеми рецидивами, которые нам уготованы, мы накопим на лекарства и решим, что для него лучше, а что нет. И ты, и твои родители могут перестать, наконец, мучиться угрызениями совести, я о нем позабочусь.

— Ты одна не справишься, — Катя резко обернулась, — Аля, он уже подставил тебя на работе, ваше самолечение приведет к тому, что он забудет выключить утюг или газ, спрыгнет с балкона или порежет себе вены, как это случалось в прошлые разы. Ты понятия не имеешь, с какой проблемой столкнулась. И отказываешься слушать что-либо. Мы заботились об Олеге так, как было нужно. Заметь, каким он был, когда вы познакомились, и каким стал сейчас.

— Он не ляжет в психушку, — отрезала я.

— Ты один раз уже взяла на себя ответственность, и ваша фирма потеряла бешеные деньги. Хотя мы тебе говорили. И я говорила, и папа. Да все! Виновата только ты.

— Я знаю. Да поймите уже, наконец, что это была случайность. Он все лишь забыл поставить офис на сигнализацию, что могло произойти с кем угодно. Нам просто не повезло. Если бы он не болел, то никто бы и не подумал раздувать из этой ситуации скандал. Знаешь, я сама часто уже в машине пытаюсь вспомнить, выключила ли плиту, и возвращаюсь в квартиру проверить. Так давай и меня положим на пару недель в больницу?

— Аля, он обречен. Раскрой глаза уже. Он убил человека и никогда себе этого не простит. Это истина, которая существует независимо от того принимаешь ты ее или нет.

— Катя, абсолютно все врачи ненамеренно убивают. И я могу поставить свою душу в споре на то, что от ошибок твоего отца не раз отбывали на тот свет пациенты на операционном столе, просто об этом никто так и не узнал. Олег ошибся, в результате чего он лишился Алины, потерю которой так и не смог до конца пережить. Но ему обязательно станет лучше. Он сам так говорит, и я буду верить ему, а не вам.

— И ты думаешь, что у тебя получится что-то такое, что не получилось у лучших врачей?