Лия Абаль - Одноклассница

Семён притих. Честно говоря, он не любил все эти светские вечеринки. И этим сборищам предпочитал диван, интересное кино или книгу. По сути своей он был одиночка, и непонятно было, как он столько лет терпел рядом с собой неугомонное существо под названием «Марина». Ей всё время куда-то надо ломиться. Если они ехали к морю, то надо было промчаться по всему пляжу, чтобы найти самое красивое и романтичное местечко. Нет, чтобы сразу упасть где-нибудь. Какая разница? Главное – море. Если рядом была гора, то надо было на эту гору забраться и уже оттуда громко «охать» и «ахать», глядя на это же море с высоты. И вместо того, чтобы наслаждаться прохладной прозрачной водичкой, они потели на верхотуре горы и делали «незабываемые» снимки.

Он посмотрел на свою жену: невысокого роста, подростковая щуплая фигура и движения у неё были до сих пор какие-то угловатые. Мимика очень выразительная, а все эмоции без труда можно было прочитать на лице. Но они сменялись с такой скоростью, видимо, следуя вихрю мыслей, что даже очень внимательный наблюдатель быстро терял «ниточку» и уже не пытался уловить её и понять о чём она думает.

Ей очень шли платья. Она в них выглядела почти как девочка, но как все подвижные натуры предпочитала джинсы и футболки. Из них её было не вытряхнуть никакими силами. И только иногда, по «особому» случаю, надевала платье и туфли на каблуках. Но и они не мешали ей перемещаться в пространстве с той же скоростью.

Смеялась она открыто и очень задорно, без тени женского кокетства и жеманства. Но, даже не используя все эти женские уловки, привлекала к себе внимание, и Семён нередко ловил заинтересованные мужские взгляды в сторону своей жены.

И при всей своей напористости, она никогда не лишала его свободы и каким-то женским чутьём определяла границы дозволенной территории. Терпеливо ждала, когда он сам будет готов впустить её туда.

Может быть, в этом состоял секрет долголетия их брака. Детей у них не было, финансово они были независимы, делить ничего не собирались, поэтому о долге и корысти речи не шло.

И, всё-таки, иногда какая-то смутная тень набегала на всё это благополучие. Он и сам не мог объяснить, что это. Может, кризис среднего возраста? Когда у тебя всё хорошо, то становится даже немного страшно: а что же дальше? Что ещё меня ждёт? У меня всё уже есть – карьера, дом, жена… чего же больше? Многие об этом только мечтают.

Марина что-то говорила, но он не слышал ни единого слова.

– Сёма! Сёма, ну, отвлекись хоть на секундочку. Что ты думаешь по этому поводу?

– Прости, по какому?

– Насчёт карнавала.

– А… ну, я был бы рад поехать на дачу.

– Да… я бы тоже. Но ведь Федоркины в конец разобидятся на нас. Мы ведь их уже дважды «прокатили». Третьего раза они не простят, и попадём мы в «черный» список.

– Но ведь там все будут в костюмах, откуда они узнают?

– Ну, как откуда? Все же будут это обсуждать, пересказывать всякие подробности, а мы будем только «ушами хлопать». Вот нас сразу и раскусят. Нет, всё-таки, придётся идти. Я, кстати, уже придумала себе костюм.

– Не сомневаюсь. И что это?

– Кое-что оригинальное.

Семён опустил глаза на экран, чтобы скрыть улыбку.

«Знаю я, что это может быть: костюм Арлекина или Пеппи-длинный-чулок».

– Алло, Ларочка, привет! – начала елейным голосом Марина. – Я тебя не очень отвлекаю?

– Привет. Не очень. Девочки, я же просила убрать всё с закроечного стола! – прогремело в глубине трубки. – Извини, дел по горло, а они ползают, как сонные мухи. Лишу всех премиальных – будут тогда шевелиться.

– Может, я в другой раз позвоню? У тебя и так сейчас забот хватает.

– Забот всегда хватает. Ну, так что у тебя?

– Понимаешь, Ларочка, тут такое дело, – заюлила Марина.

– Говори сразу, как есть. Терпеть не могу, когда ты «тянешь кота за хвост».

– Понимаешь, – опять начала Марина, – так уж получилось… – ты моя последняя надежда! – выпалила она.

– Надежда и опора?

– Что?

– Да, это я так, не бери в голову. И в чём состоит моя миссия?

– Мне нужны карнавальные костюмы.

– Та-ак… и когда?

– Через десять дней, – сахарно проблеяла Марина, зажмурила глаза и плотнее прижала трубку к уху, чтобы не пропустить реакцию подруги.

– Кхе… а пораньше опомниться не могла?

– Прости, так получилось…

– Да… и часто у тебя так получается, как я погляжу.

Марина засопела. Оправдаться ей было нечем.

– Ну ладно, я подумаю. Приезжай ко мне в ателье после семи, поговорим.

– Спасибо, Ларисочка! – затараторила Марина.

– Ещё не за что. Ну, пока.

– Пока, пока!

Марина положила трубку и прикусила губу.

«Может, что и получится. Ларка не подведёт, это точно. Ну, побурчит немного, но что-нибудь обязательно придумает».

Марине было немного не по себе, ей было стыдно создавать подруге лишние проблемы, она прекрасно знала какой у неё сейчас напряженный период на работе.

«В конце концов, это не просто блажь», – успокаивала она себя, – «я стараюсь спасти наш брак».

Она щёлкнула «мышкой»: «Так что у нас с этим многострадальным шкафом для Федоркина? Опять придётся ругаться, но если на них не давить, то и к Новому Году не сделают».

Она вздохнула и снова потянулась к телефонной трубке.

На крылечке Марина потопала ногами, отряхивая снег с ботиночек, потом толкнула массивную деревянную дверь и вошла в помещение. Всё здесь было как всегда: уютно, светло и как-то по-домашнему приветливо.

– Добрый вечер, девочки, – улыбнулась она всем сразу, – Лариса у себя?

– Да, там, – кивнула Юля в сторону кабинета заведующей, – бушует.

Только теперь Марина заметила, что портнихи были непривычно молчаливы и сосредоточенно занимались своим делом.

Марина не спеша двинулась в глубь помещения. Ей всё здесь нравилось: большие зеркала, уютные диванчики, затейливые шторы. Может, интерьер был немного старомоден, но, попадая сюда, человек сразу расслаблялся и чувствовал себя, как дома. Здесь не было бесконечной мраморной плитки, холодной и пугающей; блестящих хромовых деталей; модных, но неудобных кресел или стульчиков. Здесь не было ничего, что делало помещение «стильным», но абсолютно безликим.

Из кабинета Ларисы вышла Леночка с пылающим лицом, кивнула Марине и пошла к своему рабочему столу.

Марина поскребла дверь.

– Да! – услышала она зычный голос подруги. – Войдите!

– Привет, – Марина всунула голову в дверь, – это я.

Её всегда пугало «боевое» настроение Ларисы. Она взглянула на её сдвинутые брови и поёжилась, представила: каково было Леночке под эти взглядом.

Лариса не была сумасбродной директрисой, но, если начинала «строить» подчинённых, то всегда по делу и конструктивно. «Девочки» её побаивались, но уважали. Да и наградить она могла по-царски, если за дело.