Колин Гувер - Слишком поздно (ЛП)

На этот раз Далтон отвечает не так быстро. Помолчав, он говорит:

- Я здесь, потому что тут мой друг. Если ты его отпустишь, мы уйдем.

Я не могу поверить, что я, блять, попался на это. Я жил с этими мудаками несколько месяцев и они были здесь для того, чтобы меня уничтожить.

Как будто снова возвращаюсь в детство.

По крайней мере, Слоан любит меня.

По крайней мере.

Я оглядываю всю комнату, пока не останавливаюсь на ней.

- Помнишь, когда утром я был в душе и ты спросила, хочу ли я что-нибудь чтобы ты купила мне в магазине?

Она кивает, но совсем чуть-чуть.

- Я тебе сказал, что хочу десерт для праздника. Какой ты купила?

- Твой любимый, - шепчет она.

- Кокосовый торт?

Она снова кивает.

Вот видите? Она, блядь, любит меня.

- Далтон, - говорю, чтобы привлечь его внимание. Не то, чтобы он когда-нибудь меня им обделял.

Мне, наверное, следует подвинуться. Он прямо по другую сторону этой двери. Как бы ублюдок не выстрелил в меня через нее.

Я делаю шаг к стене и еще раз проверяю заперта ли дверь.

- Сделай мне одолжение, ладно? Принеси нам кокосовый торт.

На мгновение Далтон снова делает паузу прежде, чем ответить.

- Хочешь торт? - переспрашивает он в замешательстве. - Ты, блять, хочешь торт?

Почему это звучит так смешно?

- Да, я хочу торт! Принеси нам ебаный кокосовый торт, придурок!

Я слышу, как отдаляются шаги Далтона, когда он идет на кухню. Люк смотрит на меня так, будто я сошел с ума.

- У тебя какие-то проблемы?

Он качает головой и открывает рот, чтобы заговорить. Наконец-то.

- Есть лекарства, которые могут помочь тебе, Аса, - выдает он.

Лекарства?

- Какого хрена ты несешь?

Люк смотрит на Слоан, а затем обратно на меня. Я ненавижу, когда он смотрит на нее. Мне хочется вырвать его чертовы глаза и проглотить их, как те желтые таблетки моей матери.

- Ты проверил заперта ли дверь пятнадцать раз за последние пять минут, - продолжает он. - Это не нормальное поведение. Но его можно контролировать. Точно также, как и поведение твоего отца можно было контролировать.

Вот теперь я точно вырублю ублюдка.

- Скажи что-нибудь еще о моем отце, Люк. Рискни.

Его глаза встречаются с пистолетом, который теперь направлен прямо на него, но по какой-то причине он все равно не затыкается.

- Ты знал, что в двадцать семь лет ему поставили диагноз параноидальной шизофрении? Я читал об этом в его досье. Он никогда не принимал свои лекарства, Аса, ни разу. То, что происходит в твоей голове - можно остановить. Все это можно остановить. Ты не обязан быть похожими на него.

И я иду через комнату и прижимаю гребанный пистолет к его голове.

- Я не такой как он! Я на него не похож!

Я не успеваю нажать на курок, потому что Далтон стучится в дверь.

- Как мне передать тебе этот торт? - Кричит Далтон.

Блять. Хороший вопрос.

Я иду к двери, но мое предвкушение поесть торта стирают звуки сирен. Они далеко - может быть, через четыре или пять улиц.

У меня еще есть время. Если бы в этой чертовой спальне было окно, я мог бы схватить Слоан, вырубить Люка и через спрыгнуть к машине, прежде чем они успели бы сюда добраться.

Но на моем пути стоит сукин сын Далтон.

Если он стоит у двери, держит торт, то он, наверное, прямо... прямо... здесь.

Я прицеливаюсь и как только хочу выстрелить, что-то сильно врезается мне в спину. Я падаю вперед, мои колени ударяются об пол, а пистолет выпадает из рук. Оглядываюсь, Люк стоит рядом со мной, и заводит ногу назад, чтобы пнуть меня по лицу. Я откатываюсь в сторону размахиваю ногой по полу, и выбиваю его из равновесия. Он приземляется на спину.

Люк сразу же пытаться пролезть руками в наручниках через ноги, чтобы они оказались перед ним, а не за спиной. Я сажусь и тянусь за пистолетом, но Слоан спрыгивает с кровати и бросается на пол. Наши руки одновременно дотягиваются до пистолета, но мои более опытные и я знаю, как его нужно схватить, чтобы держать крепче. Ее руки шарят вокруг моих, пока она не понимает, что пистолет плотно сидит в моей руке. Отталкиваю ее подальше от себя, обратно в этот чертов угол.

Она ударяется о стену и быстро отодвигается от меня так далеко, как только может. К тому времени, как я нацеливаю пистолет на Люка, ублюдок каким-то образом смог просунуть свои руки перед собой.

Он поднимается на ноги, поэтому я делаю шаг вперед и спускаю этот чертов курок. Я наблюдаю, как его бедро разрывается на мелкие кусочки.

Черт, даже смотреть больно.

Люк стоит на коленях.

Он ударяется спиной о стену. Морщась, зажимает ладонями рану. Теперь Далтон колотится в дверь.

- Аса, открой эту чертову дверь или я ее вышибу! Три...два...

- Если ты откроешь эту дверь, они оба мертвецы! - ору я.

Далтон не произносит свое последнее «один».

Я смотрю на Слоан, она забилась в углу, руками зажимает уши, а слезы льются из ее глаз. Она смотрит на Люка, и выглядит так, будто собирается нахуй отключиться. Мне нужно вытащить ее отсюда прежде, чем она это сделает. А сирены все ближе. Скорее всего уже на этой улице.

Блять.

Думай, Аса. Думай.

Я трижды бью себя по лбу пистолетом. Я не могу ее потерять. Не могу. Если меня арестуют, я не смогу ее защитить. Я не смогу дотронуться до нее. Она поверит в чью-то ложь. Возможно, даже снова в ложь Люка.

Она единственный человек, который когда-либо меня любил. Я не могу ее потерять. Не могу.

Я подползаю к ней и пытаюсь взять ее руки, но она отодвигается от меня. Я направляю чертов пистолет на ее голову для того, чтобы, наконец, получить ее внимание. Прижимаюсь лбом к ее голове.

- Скажи, что любишь меня, Слоан, - она так дрожит, что не может даже говорить. - Пожалуйста, детка. Мне нужно услышать это от тебя.

Она трижды пытается вернуть свой голос, но продолжает заикаться. Ее губы дрожат сильнее, чем я когда-либо видел. Слоан, наконец, произносит одно предложение.

- Пусть Люк уйдет, и я скажу.

Я крепче обхватываю пистолет. Запускаю другую руку в ее волосы и сжимаю.

Она пытается, блять, торговаться?

Я делаю глубокий вдох через нос. Моя челюсть напряжена слишком сильно, чтобы вдыхать через рот. Когда успокаиваюсь достаточно, чтобы говорить, сжимаю зубы и шепчу:

- Ты любишь меня, ведь так? Ты не любишь его. Ты любишь меня.

Поднимаю голову и встречаюсь с ее окаменевшими глазами. Она поднимает подбородок и говорит:

- Я отвечу после того, как ты его отпустишь. Ему нужен врач, Аса.

Врач? Ему не нужен врач. Ему нужно, мать твою, чудо.

- Не обязательно, чтобы ты отвечала, - говорю ей. - У меня ощущение, что если я убью его, по твоей реакции я смогу и сам сказать, любишь ли ты его.

Ее глаза расширяются и она сразу начинает качать головой.

- Нет, - выпаливает она. - Пожалуйста, не убивай его, ты только навредишь себе. Я люблю тебя, Аса. Пожалуйста, не убивай никого.