Ли Майклс - Лотерея любви

Элисон еще раз мысленно проверила, все ли захватила на первое собрание Клуба знакомств — брошюрки, анкеты, формы для уплаты взносов, набросок ее вступительной речи. Да, все на месте. Все упаковано в портфель из дорогой мягкой кожи. В коридоре послышался звонкий стук каблучков — кто-то спускался вниз, по направлению к кабинету Элисон.

— Чудесное черное платье, очень тебе идет, — вместо приветствия с порога сказала Сусанна.

— Спасибо. Вечерний наряд, наверное, не вполне подходит для собраний музейного комитета, но у меня не будет времени переодеться для встречи с членами Клуба.

— Я так рада, что ты больше не считаешь дурацкой эту идею клуба одиноких людей. Думаю, ты еще сильно полюбишь свое детище, — удовлетворенно заметила Сусанна.

“Понятно, дорогая. Ты имеешь в виду приглашение для Логана Кавенага!” — прокомментировала про себя мисс Новак.

Слова Сусанны окончательно убеждали, что именно она решила организовать встречу Элисон с Логаном в Клубе. И хотя тон Сусанны был абсолютно невинным, сомнений в том, что это дело ее рук, у Элисон не оставалось.

— Я пришла сказать, что ты чересчур заработалась, Эли. Нам уже пора выезжать, — продолжила подруга.

— Мне нужно еще кое-что сделать. Мы можем встретиться прямо в музее. Тебе незачем ждать меня.

— Ну уж нет! Моральная поддержка мне будет нужна уже в машине, — усмехнулась Сью.

Элисон аккуратно сложила все бумаги на столе, убрала все лишнее и наконец вынула из ящика белый футляр, собираясь вернуть Логану его подарок на вечернем собрании. Конечно, она не рассчитывала, что он появится, но вдруг удача ей улыбнется? Надо быть готовой! Пусть музыкант на всякий случай полежит пока в боковом кармане кожаного портфеля.

Стараясь как можно бережнее уложить футляр, Элисон сделала одно неловкое движение, и булавка выскользнула из незапечатанной упаковки на поверхность ее письменного стола. Сусанна обернулась на звук падающего предмета.

— Господи! Какая прелесть! Эта булавка просто создана для твоего черного платья! — восторженно ворковала Сусанна.

— Как ты считаешь, я не буду выглядеть слишком вызывающе? Прилично появиться в музее в таком виде? — смущенно пробормотала Элисон.

Подруга удивленно приподняла брови:

— Ты действительно давно не была в музеях. Сейчас нет строгих ограничений в одежде, а уж эта прелесть будет весьма кстати, — с еще большим восторгом ответила Сусанна. — Давай я помогу тебе ее приколоть.

“Если я сейчас начну все объяснять Сусанне, то этим только все усложню и запутаю. За несколько часов с подарком ничего не случится. А Логан никогда не узнает о том, что я надевала булавку, — утешала себя Элисон. — Я даже не скажу, что открывала футляр!”

Музей Деборна был переполнен, все гости ожидали приезда художника, чей шедевр был так безжалостно испорчен. Слово автора должно было стать решающим при оценке нанесенного ущерба. Картина все еще висела на прежнем месте в главной галерее.

Некоторых из присутствующих Элисон хорошо знала — это были уважаемые критики и искусствоведы. Когда подруги вошли в круг приглашенных, разговоры стали смолкать, а взгляды невольно обращались в сторону вновь прибывших. Элисон старалась убедить себя, что внимание привлек приезд Сусанны, однако ей все сильнее казалось, что взгляды всех гостей прикованы к маленькому серебряному флейтисту на ее плече. “Это из-за чувства вины перед Логаном”, — уверяла она себя.

— Мы как раз вовремя, — прошептала Сусанна, указывая на массивные двери галереи, которые распахнулись, пропуская стремительно шагавших мужчин — молодого человека богемного вида и директора музея. Представитель богемы, он же автор поруганного шедевра, схватился за пиджак в области сердца, узрев свое творение.

— Ах, Боже мой, Боже мой, это чудовищно! — пролепетал он, и волна сочувствия прошелестела по толпе присутствующих.

Элисон перевела взгляд с молодого художника на “искалеченное” полотно и подумала, что лишнее ярко-зеленое пятно вряд ли могло нанести серьезный ущерб беспорядочной разноцветной мазне на холсте. “Это худшее произведение современного искусства”, — решила про себя она.

Люди обступили художника, выражая сочувствие и пытаясь хоть как-то его утешить. Сусанна включилась в общую беседу с членами музейного комитета. Элисон бдительно следила за ходом разговора, в любую минуту готовая прийти на выручку подруге и защитить ее от возможных нападок. Однако вскоре она поняла, что никто и не пытается ни в чем обвинить Сусанну, и ее внимание переключилось на окружающих гостей.

Она отметила про себя, что в то время, как художник оживленно беседует с поклонниками и находится в центре внимания, директор музея стоит один в стороне. Она сочла ситуацию весьма подходящей, чтобы побеседовать с директором о возможном мероприятии для Клуба знакомств, и решительно направилась к нему.

— Простите, Перси, не могли бы вы уделить мне пару минут? — вкрадчиво начала Элисон.

Мужчина обернулся на ее голос. Он выглядел немного расстроенным, однако одет был, как всегда, элегантно.

— О! Элисон, добрый день! Что-нибудь случилось? — Его белокурые волосы были аккуратно зачесаны назад, костюм сидел идеально.

— Я сейчас занимаюсь организацией Клуба знакомств для одиноких людей, и мне хотелось бы, чтобы помимо кулинарных шедевров мы имели возможность обсуждать и произведения искусства… — Элисон запнулась, заметив, что все внимание Перси сосредоточено на ее наряде.

Директор музея всегда был безукоризненно вежлив, и Элисон недоумевала, что могло заставить его забыть о приличиях на сей раз. Заметив ее замешательство, собеседник усилием воли поднял глаза и заставил себя переключиться на разговор.

— Ох, простите, я никак не могу оторвать взгляд от вашего украшения, — извинился он.

Элисон автоматически притронулась рукой к флейтисту на плече.

— Так вот, я хотела попросить вас организовать какую-нибудь интересную экскурсию для моих подопечных, — растерянно продолжила она, затем все же не удержалась и спросила: — Булавка какая-то необычная?

— О да! Полагаю, мало кто может похвастаться чем-либо подобным! Этот ювелирный шедевр выполнен из высококачественного серебра, если не ошибаюсь? Должен заметить, что вещь такого уровня — настоящее произведение искусства. И большая редкость, — охотно добавил Перси.

— Ах, вот оно что… — Элисон не закончила фразу, так как вдруг ощутила, что все разговоры вокруг них смолкли и взгляды всех присутствующих вновь привлек к себе изящный флейтист на ее плече.

Перси же, не заметив пристального внимания гостей к своим словам, продолжал расхваливать украшение. Его последняя фраза прозвучала громко и восторженно под сводами галереи, словно заключительные аккорды прекрасной музыки: