Даниэла Стил - Смятение

— А ты? — внезапно спросила Глэдис. — Какая женщина нужна тебе? Расскажи мне, каков он, тот идеал, который ты ищешь?

Пол не ожидал этого вопроса, но не колебался ни секунды, прежде чем ответить.

— Я его уже нашел, Глэдис, — ответил он серьезно. — Седина — мой идеал.

Полу очень хотелось бы сказать, что женщина, которую он считает воплощением своей мечты, должна быть похожа на нее, на Глэдис, но он не смог. Ему многое в ней нравилось, но у Седины было перед Глэдис одно преимущество: она была мертва и, следовательно, не имела недостатков.

— Седина?! — ахнула Глэдис и надолго замолчала. Это слово ударило ее, словно кулак, оглушило, смяло и заставило снова отступить в глубь себя. И дело было не в том, что Пол это сказал, а в том, что он сказал это так определенно. Значит, подумала она в панике, это действительно… конец?

— Да, Седина, — подтвердил Пол. Он принял ее крик боли за вопрос и теперь добивал Глэдис безжалостно и методично. — Теперь, когда я оглядываюсь назад, — сказал он, — я начинаю понимать, что для меня она была самым подходящим человеком. Я был от нее действительно без ума, а когда обожаешь кого-то, то недостатков просто не замечаешь, не говоря уже о том" чтобы пытаться их исправлять.

— Возможно, но ведь это… — Глэдис не договорила.

«Я должна сказать ему! — решила она. — Пусть он знает, что я думаю. Быть может, это и есть то, что ему сейчас нужно!»

— Я всегда знала, — начала она, — что мне никогда не удастся сравняться с Сединой в твоих глазах, что я всегда останусь для тебя второй и что ты будешь постоянно сравнивать меня и ее, не в мою пользу, разумеется. Но была одна неделя — всего неделя, Пол! — когда я была совершенно уверена, что ты любишь не ее, а меня, любишь по-настоящему! Почему ты отступил?

Она-то знала ответ: когда Пол сказал, что не любит ее, это говорил не он, а его страх. Но Пол должен был понять это сам. Никакой логикой невозможно было переубедить его. Только сам.

— Я действительно любил тебя, — ответил Пол. — По крайней мере я думал… мне казалось, что я люблю тебя. Но меня хватило только на неделю. Потом я испугался… испугался того, что сказал Шон, испугался тебя, твоих детей, своих кошмаров и своих воспоминаний о Седине. Это трудно объяснить, Глэдис, но я думаю, ты поймешь. Я… так много перечувствовал за эту неделю, что в конце концов во мне снова проснулось ощущение огромной вины перед… перед ней. И с этим я уже ничего не смог поделать.

— Ну, с кошмарами, я думаю, ты бы справился, — спокойно заметила Глэдис. — Большинству людей это удается.

Но Пол отрицательно покачал головой. Неожиданно он вспомнил, почему он полюбил Глэдис. Она была такой нежной, такой внимательной, ласковой и такой очаровательной, что он просто не сумел устоять.

— Я никогда бы не смог справиться с воспоминаниями о Седине. Я знаю это.

— Ты просто не хочешь! — Это были жестокие и резкие слова, но Глэдис произнесла их очень мягко и с сочувствием.

— Возможно. — Пол отвел глаза, и Глэдис снова подумала о том, что, пока Седина была жива, она не казалась Полу такой уж идеальной. Только теперь, в воспоминаниях, она представала ему с ангельскими крылышками и подобием нимба вокруг головы. Реальная же Седина — Седина, с которой ему порой бывало тяжело, — отступила и практически исчезла в глубинах его памяти.

— Кстати, — заметила Глэдис, произвольно меняя тему, — я бы на твоем месте не позволяла Шону вмешиваться в твою жизнь. Извини, что я это тебе говорю, но… у него нет на это никакого права. В конце концов, у тебя своя жизнь, а у него — своя. Я его совсем не знаю, но мне почему-то кажется, что он вряд ли будет заботиться о тебе, утешать, успокаивать и держать тебя за руку, когда тебе будут сниться кошмары. Если судить по тому, что ты мне рассказал, он тебя просто ревнует. Будь его воля, он посадил бы тебя под замок и держал взаперти, чтобы ты не достался никому, кроме него. Ради бога. Пол, не позволяй ему поступать с тобой так.

— Я и сам об этом думал, — признался Пол. — Дети есть дети, они остаются эгоистами в любом возрасте. От родителей они ждут только одного: чтобы те давали им снова и снова, и так — без конца. Они требуют, чтобы родители всегда были рядом, и очень редко задумываются о том, насколько это удобно отцу или матери. Возможно, это их право, но, когда приходишь к ним за советом или хотя бы за… пониманием, они просто отказываются тебя выслушать. И это еще в лучшем случае. В худшем ты получаешь изрядную нахлобучку за то, что пытаешься поступать так, как тебе хочется. Взять, к примеру, Шона — когда он заявил мне, что я должен оставаться один до конца моих дней, он ни на секунду не усомнился в своей правоте. Но если — не дай бог, конечно, — его жена вдруг умрет, и я скажу Шону, что он должен хранить ей верность до конца его жизни, он решит, что я спятил, и, чего доброго, действительно упрячет меня в «желтый дом»!

В его словах было много правды, и они оба это понимали. Дети в любом возрасте редко бывали снисходительны и добры к тем, кто произвел их на свет и воспитал. И Шон явно не был исключением из этого достаточно всеобщего правила.

— Мне всегда казалось, что твой сын будет не в восторге, когда узнает о… о нас, — сказала Глэдис негромко. — И мне было интересно, как ты справишься с этой проблемой.

— Вот ты и узнала — как… Очень плохо, а вернее — никак. Впрочем, и с остальными проблемами я справился не лучше. У меня такое ощущение, что из всех возможных путей я всегда выбирал те, которые вели в никуда.

— Наверное, ты просто был еще не готов, — сочувственно сказала Глэдис. — Ведь прошло всего шесть месяцев с…

«…С тех пор как погибла Седина», — хотела она сказать. Это действительно был не очень большой срок, но Пол покачал головой.

— И никогда не буду. — Он посмотрел на нее с грустной, усталой улыбкой. Они оба прошли через многое, потратили массу сил и все равно проиграли. Во всяком случае, Пол чувствовал себя именно так. — Надеюсь, — добавил он, — что ты в конце концов найдешь мужчину, который будет готов пройти ради тебя через бури и ураганы. Ты заслуживаешь этого больше, чем все, кого я знаю. Я желаю тебе найти его, Глэдис…

Пол говорил это совершенно искренне. Только новая любовь способна была избавить Глэдис от боли, которую он ей причинил.

— Спасибо. Я тоже надеюсь, но…

— Ты сразу узнаешь его, как только увидишь, — сказал Пол. — Только ты должна ждать его… Если ты спрячешься под кровать, зажмуришь глаза или накроешься с головой одеялом, ты его просто не заметишь.

— Нет, — сказала Глэдис упрямо. — Я знаю, он сам меня найдет, где бы я ни была.

— На твоем месте я бы на это не рассчитывал. Ты тоже должна что-то делать, а не ждать, пока счастье само свалится с неба. Выйди хотя бы на берег и помаши ему платком — ведь пробиваться сквозь штормы и ураганы ой как непросто. И если ты действительно хочешь встретить его — маши как сумасшедшая!