Марина Кистяева - Девочка для генерала [СИ litres]

– Там же сок. Есть яблочный и апельсиновый. На твой выбор.

Катя поспешно повернулась к гигантскому двустворчатому холодильнику стального цвета со вставками из тонированного стекла. Она даже боялась думать, сколько может стоить такой гигант, и сколько требуется продуктов, чтобы его заполнить.

Открыла створку с каким-то мистическим суеверием.

Не зря.

Как и ожидалось, полки забиты под завязку. Продукты, контейнеры, напитки. Всё аккуратно разложено, идеально стерильно. Катя за полгода столько продуктов в дом не покупала, сколько здесь имелось.

Стараясь не вдаваться в ненужные подробности, нашла на третьей полке салат. И да, рядом стояла сметана. Интересно, Коваль специально запомнил, где стоит салатник или у него особенность такая – всё помнить? Контролировать, знать.

Скорее всего, второе. Именно такое впечатление он производил.

Катя сначала взяла салатник, потом сметану. Нашла и графин с яблочным соком. Точно непакетированный. Графин поставила на столешницу. Не глядя на Коваля, принялась заправлять салат. Она слышала, как он гремит посудой, но повернуться и посмотреть… Нет.

Катя, как и любая молодая девушка, мечтала о парне, с которым у неё будет полная идиллия. И что наступит день, когда их отношения перерастут во что-то большее, и они начнут вместе жить. Соответственно, и вечера проводить на кухне, где вместе приготовят что-то вкусненькое, вместе накроют и потом уберут. Она будет мыть посуду, он вытирать. Всё вместе… Всегда. Потому что только так правильно. Так делали дедка с бабушкой и мама с папой. Подобное поведение уже было запрограммировано в ней.

И сейчас, заправляя салат сметаной, она едва ли не на физическом уровне чувствовала, как в очередной раз её мир расшатывается, грозясь перевернуться. Куда уж ещё… Генерал Руслан Анатольевич Коваль собственной персоной накрывает стол для них двоих. Нет поваров, нет другой прислуги. Лишь он и она. Создавалось такое впечатление, что больше никого нет в доме. Тишина.

Только движения Коваля за спиной, да чуть слышное позвякивание посуды.

Катя не могла вечность заправлять салат. Пришлось поворачиваться.

Хорошо, что к ней вернулась небольшая толика самообладания, потому что натолкнуться на взгляд Коваля и удержать в руках салатник – дорогого стоит.

– Готово.

Она прошла к столу и поставила посередине. Катя с запозданием отметила, что на кухне имелся небольшой стол, рассчитанный максимум на четырех человек. Такой интимный, семейный. Не предназначенный для лишних людей.

– Садись давай.

Коваль подошёл со спины. И снова сразу пространство вокруг сузилось, сгустилось. Катя умом понимала, что на неё он именно сейчас набрасываться не будет. Если бы хотел, ужинать не позвал бы.

Значит, ему от неё что-то надо ещё.

Разговор.

Но какой?

– Спасибо.

Он отодвинул стул, она, не глядя на генерала, позволила себя усадить.

Мужчина не спешил отходить от неё. Задержался за спиной, а у неё возникло чувство, что ей сейчас накинут петлю на шею.

– Остался сок.

Катя хотела подорваться и принести, потому что она забыла, но на ее плечо властно опустилась рука.

– Сиди, Катя, – горячее дыхание коснулось её шеи. Значит, мужчина согнулся. Она в своих предположениях оказалась права, потому что ей прошептали прямо на ухо: – И я же сказал, отмирай. Будем разговаривать.

Не зря он её сравнивал со свежестью океана.

Только вошла в дверь, а его повело. Словно у себя в другом доме оказался, на балконе, и холодный бриз пришел с ночного океана.

Он ожидал чего-то подобного. И Руслану даже понравилось. Новая эмоция, давно забытая. Интерес, игра. Когда ты ждешь конкретную девушку. Желаешь видеть только её. Никого другого.

Когда такое случалось с ним в последний раз? Лет двадцать назад, а то и больше. Когда он уже попробовал женщин, разных, и сделал для себя первые выводы. Когда ещё волновался перед встречей, потому что мог услышать: «нет» или «да пошёл ты». Хотя, стоит признать, оба ответа получал редко. Но волнение юношеское… было забавным.

И как это, волноваться, он тоже забыл. Давно научился держать эмоции под контролем. Даже с тренерами занимался. Учился считывать чужие мысли по жестам. Почему бы и нет?

Катя в очередной раз ему напомнила Воробушка. Очаровательного и маленького. В чистой и не им присланной одежде. В той, что была и в первый раз. Вот же засранка. Гордая? Гордость в пределах разумного – это очень хорошо.

А потом Генерала понесло. Один шаг, второй, третий. И вот он уже склоняет голову и целует ее. Под кожу медленно, почти нежно заползает возбуждение, ещё не похоть, когда рвет голову, и ему становится всё равно, кого трахать, лишь бы была плоть. Не зря он Ленку у себя держал, сбрасывал всё дурное, чтобы сразу же с порога ни сорвать с Кати старую одежду, и ни проделать с девушкой всё то, что рождалось в его порочной голове.

Мать вашу, а хотелось… Прижать её грудью к двери, к стеклу, чтобы видеть отражение возбуждения на её лице, как она закатывает глаза, как кусает губы от нетерпения. Почувствовать, как ерзает бедрами, подается вперед, навстречу ему.

Не утерпел.

Поцеловал.

Иначе сглупит и что-то натворит.

Её губы были мягкими. Нереально свежими. Будоражащими.

И абсолютно безучастными. Катя позволяла себя целовать, сама же не пошевелилась в ответ. Не возбудилась, не прильнула к нему. Генерал, ты там что-то говорил про закатывание глаз от страсти? Утрись-ка, давай. Девушка дрожит в твоих руках, но от напряжения. Даже, наверное, от страха.

Руслан всё чувствовал, анализировал, понимал и не мог остановиться. Пил её сладость снова и снова, желая забрать, присвоить себе как можно больше. Запустил руку в её волосы, зафиксировав затылок. Его внутренний зверь взвыл от нетерпения. Ем было мало.

Как и Руслану.

Он оторвал себя от Кати. Надо. Иначе точно прямо у порога отымеет. И пошлет на хрен все благие намерения, которые у него были на этот вечер.

Не ответила. И неожиданно это разозлило Руслана. Какого черта?… Он тоже, млять, хорош. С поцелуем к ней. На хера?

Реакция Кати была правильной. Если бы она прижалась к нему и вдруг воспылала страстью, вот во что он бы точно не поверил. И повел бы себя иначе. Так, как заслуживает лживая дрянь, что решила обыграть его.

Девочка не прониклась к нему симпатией. И за это ей респект. Другого он и не ждал.

Умница его.

На кухне также. Стоит, глаза отводит, дышит через раз. Руслан с трудом сдерживал смех. Вроде сейчас он на неё не рычит, раздеваться не велит, хотя и очень хочется снова увидеть её розовые складочки. Ужином собирается накормить. Впрочем, тут он лукавит. Сам есть хочет. Юля постаралась сегодня на славу, у неё вообще отлично получалась картошка по-домашнему. Юля иногда заменяла повара, когда готовить надо было на небольшую компанию.