Анна Малышева - Иногда полезно иметь плохую память

— Ладно, — согласилась Юлька. — Постараюсь быть самой невинностью. Надеюсь, получится. Да, еще надо выяснить. Ручников ли его фамилия.

— Именно Ручников, — отрезал Макс. — Даже не надейся на другое.

— Ладно, Максик. Вроде мы все обговорили.

— Да, — вспомнил вдруг Макс. — Ты мне ничего не сказала о том, когда вы увидитесь снова.

— А я не знаю. Мы точно не договаривались.

Он мне позвонит.

— А не ты ему?

Юлька задумчиво посмотрела на собеседника:

— Знаешь, а ведь у меня до сих пор нет его телефона…

— Как так? — Макс хлопнул себя рукой по лбу. — Ты что — совсем ума лишилась? Почему не взяла? Тут такие дела заворачиваются.

Он пропадет — и все! Останешься ты с незалеченным комплексом.

— Тебя, конечно, больше всего волнует это, — фыркнула Юлька. — А что номера телефона не знаю, — это, правда, глупо… Но как — то так получилось…

— Телефона нет, фамилии не знает. — Макс укоризненно покачал головой. — И легкомысленная же ты девица, как я посмотрю.

— Ой, Макс, да ведь я же пыталась узнать его телефон, — внезапно вспомнила Юлька. — Еще в воскресенье, когда до меня вдруг дошло, что мы не обменялись координатами. Я ведь звонила всем нашим… Думала, может, кто знает… Должен был кто-то знать, хотя бы, тот, с кем он пришел на вечеринку!

— И что? — заинтересовался Макс. — С кем он, кстати, пришел?

— Не знаю, — призналась Юлька. — Гарик от него яростно отрекся, Лидка ничего не знала, Сергей и Машуня тоже. Разве что Наташка с мужем… — задумчиво перечисляла Юлька. — Но их не было дома, когда я звонила. А потом он сам позвонил.

— А как он узнал номер? — изумился Макс.

— Элементарно, — снисходительно заметила Юлька. — До дома он меня довез, адрес запомнил, фамилию кто-то на вечеринке сказал.

Тут Юлька вдруг замерла. Она снова и снова припоминала подробности своего тогдашнего разговора с Женей, и что-то ее невыразимо смущало… Что-то… Что-то…

— Ма-акс… — произнесла она наконец. — Максик! Я только теперь поняла. Он тогда сказал, что в телефонном справочнике нашел номер на мою фамилию… На Краевскую. Понял?

— Нет, а что?

— Дурень, ведь у моей матери другая фамилия! — прошептала Юлька. — А номер на нее. Ведь она совсем не Краевская. Она не была замужем за отцом. Он не мог… Понимаешь, не мог найти в справочнике мой номер.

— Фуфло, — заявил Макс, когда переварил сказанное Юлькой. — Твой прекрасный Женя — полное фуфло.

Вторник начался на удивление спокойно.

Однако Юлька уже к полудню совершенно извелась. Женя ей не звонил, работы не было, и она вышла на крыльцо покурить. День выдался душный, серый, собирался дождь. Во дворе-колодце было темновато. Юлька курила без всякого удовольствия, просто чтобы чем-то занять руки и голову. Время от времени она покусывала нижнюю губу, вспоминая картину, виденную вчера в Соляном переулке. За сутки эта картина ничуть не потускнела, стала только ярче. "Я никогда этого не забуду, — твердила она про себя,;. — Всегда буду помнить… Интересно, он жил там один? — Ее мысли приняли другое направление. — Две комнаты. Первая, конечно, кабинет. Вторая — столовая и одновременно спальня. Кажется, квартира холостяцкая… Значит, один… А он красивый… Если бы я еще могла увидеть его глаза. — Юлька вздохнула. — Какое мне теперь дело до его глаз. Какая разница — красивые они были или нет. Важно, что Женя вчера не позвонил. Может, заболел? У него был такой странный вид…

Может, лежит сейчас больной и не может мне позвонить. А если не хочет? Если проанализировал свое поведение и решил, что сделал колоссальную глупость? И зачем он мне врал?

Номер, дескать, на Краевскую… Твоя мама на ту же фамилию. Хоть бы узнал как, следует, прежде чем врать. Стоп. А почему он сказал — «твоя мать», а не «твой отец»? Откуда ему известно, что я живу только с матерью?"

Юлька в спешке зажгла вторую сигарету и уставилась прямо перед собой. "Какая у меня все-таки дырявая башка! Я просто тетеря.

Ведь тогда по телефону он сказал достаточно, чтобы я что-то заподозрила. Про мой телефон, про мать… А я все проглотила да еще радовалась, что он искал мой номер. Да не искал он его, а просто-напросто имел. Уже имел. И знал, что я живу с мамой. Только вот не знал, что у нее другая фамилия. Вот тут он и попался. Нет, врать он не умеет, врет плохо… Хоть это утешение… Значит, не профессиональный обманщик.

А может, он знал и то, где я живу? — Юлька вспомнила, как уверенно Женя вел машину в тот вечер, когда впервые отвозил ее домой. — Когда я спросила, куда мы едем, как он смутился. Почему? Да потому, что вел машину совершенно верно, в нужном направлении. И опасался, что я могла что-то заподозрить. Так неужели же он с самого начала все про меня знал?.."

Юлька даже похолодела. «Зачем, зачем ему все это? — задавалась она вопросом. — Зачем нужна вся эта комедия? А его любовь? Боже мой, а предложение! Неужели и это тоже? Нет, нет! — Она попыталась отогнать от себя эту унизительную мысль. — У него нет никаких причин, „мотивов“, как сказал бы Макс. Зачем я ему нужна, такому? Это он мне нужен. Кроме самой меня, его ничто не может ко мне привлечь… Значит, дело во мне. Значит — правда, влюблен… — Юлька грустно смотрела прямо перед собой. — Влюблен, и уже давно… Заранее все узнал про меня, ходил за мной хвостом, узнал, где я буду в тот вечер, и к тому времени уже раздобыл и адрес и телефон. Когда-нибудь я его прямо расспрошу обо всем… И это будет трогательная, красивая история, каких сейчас уже не бывает… В какие не верит Макс. А я сама?..»

Юльку позвали в наборный зал. Ее начальник полковник Праксин принес ей рукопись для набора.

В тот же вечер, после работы, они вместе с Максом посетили несколько ювелирных магазинов. Макс важно входил, пропуская перед собой Юльку, вел ее к прилавкам, где чудесно сияли какие-то невероятные, похожие на мираж, кольца, и требовал смотреть. При этом он заботливо поддерживал ее под локоть, чтобы предупредить возможное падение. Но эта предосторожность оказалась напрасной — Юлька осмотрела с десяток прилавков, около сотни колец, но ни разу не испытала ничего похожего на удушье.

А в среду вечером, когда она вернулась с работы в совершенно невменяемом состоянии — измучили мысли о покойнике, о кольце, о Жене, — грянул звонок. К телефону подошла мать.

— Юля, тебя, — позвала она тут же. Юлька, с обморочным холодом в животе, подошла и немеющей рукой взяла трубку. «Милиция…» — подумала она. Но ей звонил Женя.

— Юля, ты на меня сердишься? — сразу спросил он.

— Почему я должна сердиться? — Она взяла себя в руки.

— Я не звонил, потому что был болен…

— Да? А что с тобой приключилось?

— Гастрит, — мрачно сообщил Женя. — Что-то съел, какую-то гадость. И вот, пожалуйста, — два дня как пришпиленный… Я мог, конечно, позвонить, но мне даже стоять было трудно. Я подумал — не стоит.