Владимир Колычев - Не стреляйте в любимого

— В сумочке.

— Батарея, батарея… И «симка»?

— А что «симка»? На месте.

— Уверена?

Люба достала из сумочки смартфон, сняла заднюю панель. Оба гнезда для сим-карточек пустовали.

— Когда же они успели?.. — возмущенно проговорила она. И сама же себе ответила: — Ну да, возле башни…

— Видел башню, — кивнул Дима и бросил взгляд в зеркало заднего вида. Судя по выражению его лица, погони он не заметил.

— Там у них караулка была, когда здесь родители жили. Их хорошо охраняли, а Игнату это не нужно…

— От него самого людей надо охранять, — хмыкнул Дима.

— Я спросила, кто там в башне… Думала, Рома там и Лена. Не было никого…

Люба решила не рассказывать о тот, как Игнат измывался над ее психикой. Она дала обещание не держать зла на Игната. И если Рома жив, она сдержит свое слово.

— А ты их искала?

— Я Рому и сейчас ищу.

— А передо мной в чем виновата?

— Я перед тобой виновата?

— Обманывала меня, не за ту себя выдавала.

— Я обманывала?!

— Сообщение мне прислала, виновата, мол, прости. И больше не звони.

— Не присылала я ничего! — Ее голос зазвенел от обиды и возмущения.

— Да я уже понял… Меня тоже плотно обложили. Следили. Чтобы я за тобой не сунулся.

— Но ты же сунулся…

— Да понял, что Шапира далеко зашел. А тебя, значит, отпустили?

— У Игната в голове тараканник, и его мама это знает.

— И покрывает?

— Ну да, она просила никому ничего не говорить.

— А ты?

— Со мной ничего страшного не произошло. Игнат ничего такого не позволял.

— Но Рому ты в башне искала.

— Я же говорю, Игнат не в себе.

— И мог убить свою жену.

— Сгоряча мог… Но думаю, что не убивал… Рому он точно не трогал…

— А кого трогал?

— Я тоже так подумала, когда он мне сказал… Может, Марата?.. Про Марата мне ничего не говорили.

— А про кого говорили?

— Рома с Леной живет где-то за Воронежем. Село Окосье, дом девяносто два. Таисия Павловна сказала.

— Зачем?

— Чтобы я нашла Рому и успокоилась.

— Он так просто живет с Леной, их никто не трогает, да?

— Ну, если она дала развод Игнату, — пожала плечами Люба.

— А она дала развод?

— Не знаю…

— А на какие шиши они живут?

— У Лены были деньги…

— Шапировские деньги! Она их украла. Такое не прощается.

— Не знаю… Надо бы съездить в это Окосье, глянуть, как и что. Если Рома с Леной там, то и гадать нечего.

— А они там?.. Зачем Игнат тебя похитил?

— Он в меня влюбился. — Люба и сама удивилась тому равнодушию, с которым произнесла эти слова.

Казалось бы, радоваться надо, но нет. Может, Игнат и завидный жених, но у Любы не было никакого желания связывать свою судьбу с его больной головой. Вот если Дима сделает ей предложение, она вряд ли ответит ему отказом. Он такой бедовый, такой отчаянный. Игнату морду набил, а как его водителю в челюсть съездил!

— Он тебе это сказал?

— Говорю же, ему верить нельзя.

— Вот и не верь.

— Я и не верю.

— Но надеешься?

— Надеюсь… Что Рома жив.

— Что-то я не понял, тебе кто нужен — Игнат или Рома?

— А если мне ты нужен? — Люба пристально посмотрела на Диму.

Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Он щелкнул пальцами у себя над ухом, цокнул языком и сосредоточил внимание на дороге.

— Только не думай, что я напрашиваюсь, — надулась Люба.

— Да дело не в том… Просто я сразу должен был за тобой поехать, а я клювом щелкал.

— Лучше поздно, чем никогда.

— И все равно… — Дима качнул головой, отказываясь продолжать.

— Ты отвезешь меня домой? — спросила Люба.

— Ну, я-то похищать тебя не собираюсь.

— И не надо.

— А может, и собираюсь… — внимательного глянув на нее, сказал Дима. — Где у нас там Воронеж? — Он уменьшил масштаб электронной карты, затем снова увеличил его. — Новокаширское шоссе, на нем и свернем.

— Куда свернем?

— Позвони родителям, скажи, что командировку продлевают.

— Я должна согласиться с тем, что ты меня похищаешь? — улыбнулась она.

— Соглашаться не надо, просто позвони.

— Мы едем в Воронеж?

— Ты же хотела глянуть на Рому.

— Хотела убедиться в том, что он жив.

— Возможно, это обман. Все та же пыль в глаза. Сначала ее пускал Игнат, теперь вот за дело взялась его мама…

— Ну, она бы обманывать не стала.

— Не знаю, не знаю…

— Она так уверенно сказала про Воронеж… Может, она и не думает, что я туда поеду.

— А если поедешь, то уж точно не сегодня. А мы прямо сейчас и рванем. И узнаем, что в доме… э-э…

— В доме девяносто два…

— В доме девяносто два живут незнакомые нам люди… А может, этого дома и вовсе не существует.

— Зачем тогда обманывать, если обман можно вскрыть?

— Не хотелось бы отвечать на этот вопрос, — с озадаченным видом качнул головой Дима.

— Почему?

— Но придется… Это не просто пыль столбом, это проверка на вшивость. Если ты едешь к Роме, значит, ты не веришь Шапировым.

— Доверяй, но проверяй.

— А если не веришь, ты опасна. И лучше всего с тобой разобраться где-нибудь по дороге в это, как его…

— Окосье.

— Там тебя и скосят. Начисто.

— Думаешь? — похолодела Люба.

А ведь ее действительно могли убить. Чтобы она больше не путалась под ногами.

— Не зря же тебя похитили. Не зря же меня «пасли». Там все так намешано…

— Но, если я пропаду, меня будут искать.

— А найдут?

— Найдут не найдут, но на Игната выйдут… Игнат договорился с моим начальником, тот отправил меня в командировку, и не куда-нибудь, а к нему домой. Если меня начнут искать, Максютов расскажет, как было дело, подозрение падет на Игната. А тут у него еще и жена пропала, одно к одному…

— Значит, ты должна вернуться из командировки… Поэтому тебя и отправили сегодня домой. А я тебя перехватил… Ты все еще в командировке. И сразу же в Окосье… Кристина не успеет подготовиться к встрече. Но может последовать за нами. — Дима снова бросил взгляд в зеркало заднего вида.

— Кто такая Кристина?

— Такая. Сякая… И очень ядовитая. Если укусит, мало не покажется… Может, и не надо тебе никуда ехать?

— А тебе?

— Мне надо. Чтобы на все сто убедиться в том, что нам нагло и бессовестно врут. Игнат, его мать…

— Ну, его мама ни при чем, — качнула головой Люба.

— При чем. В том-то и дело, что при чем… Давай так, я отвезу тебя к себе домой… Нет, это не вариант… И к тебе нельзя… Можно снять гостиницу…

— Не надо ничего снимать. Я еду с тобой.

Люба не верила в смертельную опасность, на которую намекал Дима, но раз уж он готов сунуться в самое пекло, она поедет туда вместе с ним. И пусть не отговаривает.

От Москвы до Воронежа — пятьсот километров дорожного удовольствия, слегка подпорченного терминалами оплаты. Скоростное шоссе на всем протяжении, и, если бы не терминалы, Дима гнал бы без остановки. Оплата вроде бы и копеечная, но сама процедура отнимала время. Лето, народ ломится на юг…