Александра Миронова - Перекресток Старого профессора

И прежде чем Мона успела схватить ее за руку, графиня развернулась и направилась к дому за своей корзинкой.

– Анастасия, подождите! – она бросилась вслед за женщиной.

– Мона, я думаю будет лучше, если некоторое время мы не будем встречаться. – Графиня резко повернулась и посмотрела ей в глаза.

– Но я хочу помочь, – робко запротестовала та.

– Я вас об этом не просила. – Мону окатила такая мощная волна холода, что она отступила назад и подняла руки в символическом жесте капитуляции.

– Хорошо. Хорошо, как скажете.

Очень хорошо. Одной сумасшедшей меньше в ее заботах. А так и пробежкой займется, как планировала, и с Яном поговорит. Развернувшись, она бросилась вон из парка, стараясь не показать, как ей на самом деле больно.

Библиотекаря она увидела издалека. Он стоял в дверном проеме, нещадно обдуваемый холодным ветром и овеваемый снежной пылью, которая влетала в библиотеку, таяла и тут же растекалась маленькими лужицами на полу. Шинель нараспашку, издали волосы кажутся седыми – на них осели хлопья снега.

– Ян, что ты делаешь? – Мона рванула к нему в ужасе. Он же так простудится, заболеет и…

После «и» она обрубила собственные мысли. Бросаясь к молодому человеку, позабыв обо всем на свете, она обняла его и схватила за руки, пытаясь согреть заледеневшие пальцы. Она не планировала этого. Хотела остаться в дружеских рамках, сделать вид, что ничего не произошло, но помимо своей воли она покрывала его лицо поцелуями в тщетной попытке согреть. Прикасаясь к посиневшим губам, Мона не выдержала и расплакалась. Как так вышло, что она влюбилась в сумасшедшего?

– Я… я не пил таблетки вчера. И я пытался выйти, я честно пытался, но у меня ничего не вышло, – забормотал Ян, и девушка разрыдалась.

Она увлекла его вовнутрь, захлопнула дверь и, осторожно ступая на мокром полу, потянула его на второй этаж.

– Ты с ума сошел! Зачем ты стоял на холоде?

– Я хотел выйти и ждать тебя на крыльце. Я хотел доказать тебе и себе, что я нормален, но, наверное, Роман прав. – Ян не двинулся с места.

– Роман? – Мона остановилась и повернулась к Яну, стараясь поймать взгляд беспокойных глаз.

– Да, Роман – это мой брат, он известный писатель. Это он определил меня сюда, когда родители умерли. Кто-то же должен обо мне заботиться, если я сам не могу. – Он посмотрел в глаза Моне, но не в силах выдержать ее пристальный взгляд, отвел их.

– Пойдем, пойдем в мою комнату, я сделаю нам чай и все тебе расскажу. Я думаю, что ты имеешь право знать.

Неожиданно Ян взял инициативу в свои руки и быстро зашагал вверх по лестнице. Мона поспешила за ним.

– Прости, что я вчера так ушла, – забормотала она.

– Нет, это ты меня прости. Я представляю, что ты думаешь. Что связалась с психом…

– Я не… – слабо запротестовала она, но Ян, остановившись, обнял ее за плечи и прижал к себе:

– Не надо, не говори ничего, не ври мне. Ты имеешь полное право так думать. И я сам не знаю – здоров я или болен. Бывают дни, когда мне кажется, что я полностью исцелился и готов отправиться домой, к своей работе. Просто не буду писать, и все, подумаешь. Миллионы людей прекрасно живут без писательства. Тем более у меня есть профессия, ученики. – Ян отворил дверь своей каморки и впустил девушку. Зашел за ней, прикрыл дверь и, подойдя к подоконнику, включил чайник. Там же стояла коробка с заваркой и две чашки.

– А чем ты занимаешься? – поинтересовалась она, присаживаясь на кресло. Странно, что до этого момента она даже не потрудилась задать ему этот вопрос. Наверное, ей было все равно. Он существовал для нее вне контекста.

– Я учитель русского языка и литературы, – гордо ответил Ян, – а ты?

– А я… – Мона задумалась на несколько секунд, но затем решила не лгать, – а у меня нет профессии, я просто прожигаю жизнь и папины деньги, поэтому он и отправил меня сюда.

– Как это? – не понял Ян.

– Вот так, – пожала плечами, – хочет, чтобы меня здесь перевоспитали, а затем он отдаст меня удачно замуж за какого-нибудь бизнес-партнера.

Ян смотрел в окно, на разыгравшуюся там метель. Комнату освещала лишь лампа под абажуром, было тепло и уютно, и если бы на это была его воля, он бы не выходил из этой комнаты никогда в жизни. Впрочем, он и так далеко не уходит, – криво усмехнулся он отражению в стекле. Он бы хотел остаться с Моной, но ее отец наверняка не рассматривает в качестве зятя нищего преподавателя языка и литературы.

Чайник щелкнул, библиотекарь разлил кипяток по чашкам и бросил в каждую по пакетику. Протянул одну:

– Осторожно, горячо.

Мона, взяв чашку и едва не обжегшись, поставила ее на пол.

– Я должен тебе все рассказать. – Он присел на кресло рядом и держал чашку с обжигающей жидкостью в руках, не замечая жара.

– Да нет, ничего ты не должен, – покачала головой она.

– Ладно, я переформулирую, я хочу все рассказать тебе.

Он заговорил глухо и медленно, словно, извлекая из памяти болезненные воспоминания, снова наносил себе свежие раны:

– Знаешь, несколько лет тому назад я решил написать книгу. У меня тогда все было хорошо – любимая работа, любимая девушка, прекрасная семья, ученики, друзья. У меня было все, что нужно для счастья, и, как это обычно бывает, этого оказалось недостаточно. – Он сделал глоток обжигающей жидкости и продолжил рассказ.

Слушала, не перебивая. Ян был прекрасным рассказчиком, она словно смотрела кино – объемные фигуры Алисы, Романа, редактора проплывали перед глазами. Она смеялась и плакала, проходя вместе с ним непростой путь, который привел Яна на Перекресток Старого профессора. Когда он умолк, они еще какое-то время сидели в тишине. На улицу упали сумерки, тишина оглушала. Скоро придет смотрящий и разрушит их тихое счастье.

– Я хочу сбежать, – пододвигаясь ближе к Яну и прикасаясь губами к его уху, прошептала Мона.

– Я понимаю, – легонько, словно целуя воздух, ответил он.

– Пойдем вместе? – Она заглянула ему в глаза.

– Я… я не могу, ты же знаешь.

– Ты все можешь, все, – безапелляционно заявила она, беря парня за руку и поднося ее к губам.

– Чем я могу тебе помочь? – Молодой человек сменил тему, поднялся с кресла и подошел к лампе, принимаясь бестолково водить рукой по абажуру.

– Мне нужны книги. – Девушка не стала настаивать, она верила Яну и всем сердцем доверяла ему, но в глубине все равно билась мысль о том, что он не здоров.

– Какие?

– Общая хирургия, физика и что-нибудь про электричество для чайников.

– Для чайников? – не понял он.

– Ну в смысле для тех, кто вообще ничего не понимает в физике и электричестве, – рассмеялась девушка.

– Вовсе ты не чайник, – не согласился Ян, направляясь к выходу. Мона поднялась с кресла и последовала за ним.