Владимир Колычев - Мой неверный однолюб

Только тогда Паша его ударил. В живот, кулаком. Узколицый согнулся пополам, но его дружок ударил в ответ. Костяшки его пальцев рубанули в кадык, от боли у Паши потемнело в голове. И дыхание как будто отключилось. За первым ударом тут же последовал второй. Это пришел в себя лупоглазый.

Его сбили на пол, принялись месить ногами – в лицо, в живот, в спину. Ему оставалось только закрываться.

– По зубам бей! – грохотало откуда-то с высоты. – Они ему больше не нужны!

Паша закрыл рукой рот, но твердый носок ботинка врезался ему в затылок, и в голове что-то отключилось.

В себя Паша пришел от острого запаха. Он лежал на жесткой кушетке в каком-то узком помещении с зарешеченным окном, а мужчина в роговых очках прижимал к его носу ватку с нашатырем.

– Ожил? – спросил мужчина.

И махнул рукой, кого-то отсылая.

– Где я?

– В медпункте. Как самочувствие?

Мужчина в очках не ждал ответа, он хотел знать все без подсказок. Какое-то время он просто смотрел Паше в глаза, затем взял молоточек, поводил им из стороны в сторону.

– Похоже на сотрясение. Здесь болит?

Мужчина ощупал голову, руки, ноги. У Паши болело все, но переломов, похоже, не было. Даже зубы все целые. Голова кружилась, перед глазами плыло, но в его случае по-другому и быть не могло.

– Это правда, что тебя в изнасиловании обвиняют? – спросил мужчина.

– Вранье все это, не было ничего.

– Уголовники разбираться не станут. Они уже штаны с тебя снимали, когда их разогнали. Сам должен понимать, зачем. Лучше договориться.

– С уголовниками?

– Если изнасилования не было, а ты здесь, значит, это кому-то нужно.

– Кому?

– Думаешь, ты первый такой? Кому-то деньги нужны, кому-то обручальное кольцо. Твоей девчонке что нужно?

– Ну, во‐первых, она не моя. А во‐вторых, деньги ей не нужны.

– Значит, колечко. На пальчик.

– Может быть, – пожал плечами Паша.

– Соглашайся.

– Так вариантов нет.

– Значит, будет… Если ты, конечно, не насиловал.

– Нет!

– Тогда жди, – усмехнулся мужчина. – Предложение обязательно последует.

Фельдшер как в воду смотрел. В тот же день Пашу вызвали на допрос к следователю, и он узнал, что Сорокина готова забрать заявление. Если он согласится оформить с ней отношения. Паша сказал, что ему еще нет восемнадцати, Чеснокова лишь усмехнулась. При особых обстоятельствах брак можно заключить и в шестнадцать. А эти обстоятельства уже наступили. Более того, они уже фактически поставили Пашу на четвереньки.

Жизнь диктовала свои правила. Когда-то Катя хотела поступать на исторический, но сейчас ее больше интересовал диплом экономиста. Эпоха рыночных отношений, всеобщее помешательство на коммерции. Отец, правда, легких денег не искал, он взял в аренду несколько гектаров земли, теперь он фермер с большими планами на будущее. Свой агрокомплекс у него будет к тому времени, когда Катя окончит институт. Ну, это если их послушать…

А Катя слушала себя. Нет у нее желания быть экономистом в семейном бизнесе, она хотела жить и работать в большом городе. Лучше всего в Москве. Туда она после школы и отправится. Вдруг ей повезет остаться там после распределения? Если, конечно, это распределение существует. Вроде как отменили…

Катя мотнула головой. Хватит мечтать. В институт еще поступить надо, а у нее с точными науками не так хорошо, как с гуманитарными. На экономическом без математики никак. Так что хочешь не хочешь, а надо корпеть над учебниками.

Катя не стала вздыхать, просто взяла учебник по математике. Интегралы так интегралы… Даже Мухтар согласился с ней. Звонко залаял за окном. Или математика здесь ни при чем?

Она выглянула в окно и увидела за калиткой Пашу. Кепка на нем, низко надвинутая на глаза, солнцезащитные очки, но Катя его узнала. Не могла не узнать.

Из-за стола ее выдуло как пушинку, но чем ближе она подходила к воротам, тем тяжелее становился шаг. Она же виновата перед Пашей. Возможно, он даже не знает, что Катя фактически соврала, чтобы выручить его. Или знает? Но почему тогда хмуро смотрит на нее поверх калитки?

– Привет, – сказала она, приближаясь.

– А чего так невесело? – усмехнулся он.

– Я ходила к следователю, сказала, что ты ушел от Ирки сразу за мной. Тебя поэтому выпустили?

– Понятно.

– Что тебе понятно? – Катя открыла калитку, вышла к нему.

Губа у Паши разбита, щека содрана, а очки он надел, чтобы скрыть синяки под глазами.

– Что это с тобой?

Она хотела провести пальцами по его щеке, но Паша шарахнулся от нее как от чумной.

– Что Сорокина врет, что Капитонова, – презрительно скривился он.

– Я не вру! После того, как Алик уехал, я снова пошла к следователю.

– Алик?! – вздыбился Паша.

– Их было трое, они затащили меня в машину, сказали, что изнасилуют. Как ты – Сорокину.

– Да нет, – Паша озадаченно поскреб пальцами затылок.

– Алик мне угрожал. Отвез меня в милицию. Я рассказала, как было. А потом вернулась. И соврала. Я же не видела, как ты шел за мной, а сказала, что видела. И не надо смотреть на меня как на врага народа!

Катя не требовала, она просила. И оправдывалась она перед Пашей, не стесняясь этого. А еще хотелось обнять его, прижаться… Да, она любила его и не хотела с ним расставаться.

– Не, ну если ты у следователя была… И Алик… Он что, правда похитил тебя?

– А ты правда был в тюрьме?

– Ну не совсем в тюрьме… Но там самый настоящий ад!

– Тебя били?

– Думаю, без Алика там не обошлось, – мрачно усмехнулся Паша.

– Без Алика?

– Ну кто-то же закрутил эту карусель. Он хочет, чтобы я женился на Ирке.

– Что?

– Я, конечно, против… Но согласие дал. Иначе бы меня не выпустили.

– Тебя выпустили.

– И я сразу к тебе… Я так и думал, что Алик на тебя надавил. – Паша с опаской оглянулся по сторонам.

Катя тоже посматривала на дорогу.

– Он сказал, чтобы я близко к тебе не подходила.

– Ну не урод!

– Я ему так и сказала.

– Пристрелить его, что ли? – спросил Паша.

– У нас и ружье есть. – Она кивком показала на дом.

– Да? – озадачился он.

– Только я тебе его не дам. Отвечай потом за этого ублюдка!

– А ружье покажешь?

– Сейчас!

Катя понимала, что нельзя им стоять на улице. Алик на своей «Волге» мог появиться в любую минуту. А еще Ирка могла вырасти из-под земли, как тогда у Змейки, под мостом. Чертова семейка!

Она сходила во двор, укоротила цепь, на которой сидел Мухтар, и провела Пашу в дом. Только там он хватился:

– А предки?

Катя мотнула головой. Все в поле, даже мама и старшая сестра. У Вики роман с трактористом, которого нанял отец, там все серьезно, и она точно допоздна не вернется. К ужину все будут. К ужину, который еще нужно приготовить. Но два часа у Кати еще есть.