Владимир Колычев - Мой неверный однолюб

– Да и зачем тебе Катька, если у тебя есть Ирка? – засмеялся Алик.

– Это несерьезно, – мотнул головой Паша.

– Несерьезно?! Несерьезно будет, когда ты петухом на параше петь станешь. Мне сказали, что тебя опустить пытались? – брезгливо поморщился Алик.

– Сказали… Сам и подстроил!

– Сам и подстроил. Но тебя реально могли опустить. А мне с петухом впадлу базарить.

– Давай заканчивать этот цирк, смотреть противно.

– Цирк?! А думаешь, цирк – это просто? Думаешь, я хочу, чтобы ты на Ирке женился? Да на фиг мне это нужно?

– Так отстань от меня.

– А Ирка отстанет от меня? От меня, от отца? Нет! Ты спал с ней?

– Нет!

– А она говорит, что да! И отец ей верит! И я верю! Потому что она мне все мозги затрахала! И мне, и отцу… Короче, или ты женишься на ней, или мы женим тебя на русалках, одно из двух.

– Лучше на русалках, – качнул головой Паша.

– На русалках только петухи женятся, – хищно сощурился Алик. – Придется тебя к зэкам отправить. Заявление вернуть не проблема.

Паша молчал. Он не хотел повторения кошмара, а его продолжения тем более. Но Алик мог устроить ему ад в отдельно взятой камере. У него деньги, у него связи, а тупорылая Ирка запросто накатает новое заявление. И в этот раз Паша точно пойдет по этапу. С дырявой репутацией. Уж лучше с Иркой жить, чем в зарешеченном аду.

– Ну так что, к зэкам? – спросил Алик.

Паша готов был согласиться, но мотнул головой.

– Значит, будешь петушком. Только твою курочку будем топтать мы. По чуть-чуть, по зернышку, но каждый день. Ей понравится.

– Сволочь ты! – не сдержался Паша.

– Я не просто сволочь, я сознательная сволочь. Потому что мне это нравится. Ты же не представляешь, с каким удовольствием я трахну твою Катю.

– Заткнись!

Сильный удар в живот заставил Пашу замолчать.

– Завтра с Иркой поедешь в ЗАГС, – сказал Алик. – Заявление подадите. А заодно и распишетесь.

– Нет!

– Ну, нет так нет…

Алик подал знак, и его дружки набросились на Пашу. Скрутили, заткнули рот, связали, прикрепили к ногам тяжелый камень и потащили в воду.

– Как говорится, в добрый путь! – сказал Алик. – И ты мне счастья пожелай. С Катей!

Он вытащил из его рта кляп. Паша с жадностью хватанул воздух. И тут же топором пошел на дно. Руки были примотаны к телу, камень держался крепко – шансов на спасение не было. А воздуха надолго не хватит.

Паша представил, как его труп будет стоять на дне – рыбам на корм и на потеху. Алик же в это время будет насиловать Катю. Которую он обещал защитить.

Но едва он опустился на дно, как ног кто-то коснулся. Неужели русалки? Но чем русалка может обрезать веревки? Плавником?

Камень остался на дне, а сам Паша поплавком выскочил на поверхность. И увидел бритоголового, который лыбился, перебирая ногами под водой. Правую руку он держал поднятой, в ней сжимал нож, направленный острием к небу.

– Не хочешь на Ирке жениться? – спросил он. – Ну и осел! Я бы женился!

– Не твое дело! – буркнул Паша, с трудом восстанавливая дыхание.

– Женись. А мы тебе поможем. Дом построим, детей нарожаем.

Пашу никто не держал, он выбрался на берег. Алик нависал над ним, в глазах насмешка и уверенность хозяина жизни.

– Умереть легко, – сказал он, качая головой. – А я хочу, чтобы ты тяжело жил. И мучился. В говне и гармонии. Тебя будут драть на зоне, а я буду драть Катю здесь.

Паша взвыл от отчаяния, бросился на Алика, но тот был начеку. И встретил его сокрушительным ударом в челюсть.

Паша упал, попробовал подняться, но сильное головокружение вернуло его на землю.

– Завтра жду тебя в ЗАГСе. В одиннадцать, – сказал Алик, поворачиваясь спиной. И уже на ходу бросил: – И не вздумай сбежать. Домой уже не вернешься.

Паша обессиленно закрыл глаза. Действительно, а почему бы ему не сбежать? Уж лучше мучиться на воле, чем под венцом с Иркой. Да и какой брак может быть в его годы? Разве что с Катей…

Камушек ударил в окно тихонько, Катя подумала, что это отвалился обломок стекла. Отец собирался застеклить разбитое окно завтра, на ночь осталось все как есть. А ночью звякнуло стекло. Катя выглянула в окно и в темноте за воротами с трудом разглядела человека, который махал ей рукой. Это мог быть Паша.

Родители, сестра – все спали без задних ног, даже Мухтар не смог разбудить их. Катя вышла во двор, человек из темноты шагнул к ней. Только тогда она подумала, что это мог быть Алик. И ее охватила паника. Она же заявила на него в милицию, там пообещали во всем разобраться и спасти Пашу. Алик мог узнать и отомстить.

Но за руку ее взял Паша. Катя прильнула к нему, он крепко ее обнял. Целоваться не стали: не до того.

– Я в милиции была, заявление написала.

– Зачем? – всполошился он.

– Сама же я не могла тебя спасти.

– А кто может? Милиция? – усмехнулся Паша. – У Алика там все схвачено.

– Ну, сказать можно все что угодно.

– Если ты заявила, должны были бы ко мне домой заехать, узнать.

– Не заезжали?

– Я же говорю, у Алика все схвачено… И в ЗАГСе тоже.

– В ЗАГСе?

– У Ирки совсем крыша поехала – или завтра в ЗАГС, или на зону.

– Не надо в ЗАГС! – Катя крепко вцепилась в Пашу.

Не отдаст она его Ирке. Никому не отдаст.

– Тогда нам нужно уехать.

– Куда?

– Бабушка у меня под Рязанью живет. Двоюродная. У нее нас точно искать не будут. А у них там село большое, райцентр, школа есть.

– Школа, – усмехнулась Катя.

Об институте уже думать пора. Но сначала школу надо окончить. А как это сделать? С директором нужно договариваться, документы забрать, иначе к экзаменам на новом месте не допустят. А как это сделать, если Алик над ними – как дамоклов меч над головой. И все очень серьезно.

– Не поедешь?

– Почему не поеду? Школу потом как-нибудь окончим.

Война на то и война, чтобы ломать мирные планы. А с Аликом у них война, никаких в том сомнений.

Катя приняла решение, вернулась домой, тихонько, чтобы не разбудить родных, собрала вещи. И, уходя, оставила записку. Искать ее не надо, все будет хорошо, о себе она знать даст сама и очень скоро.

Паша остановил частника, он вывез их на шоссе за автовокзалом. Ночь, половина первого, но Паша надеялся остановить междугородний «Икарус», следующий в попутном направлении. На легковые машины и грузовики они не реагировали, останавливать выходили только автобусы. Но «Волга», которую они так боялись, остановилась сама. Из нее вышел Алик и его дружки.

– Этого не может быть, – сказал Паша, закрывая собой Катю.

Они оба понимали, что им не убежать.

– И куда мы собрались? – спросил Алик.

Мимо проезжающая машина брызнула на него светом фар. Как будто адский огонь дьявола осветил.

– Я была в милиции! – Катя вышла из-за Пашиной спины. – Тебя уже ищут!