Владимир Колычев - Мой неверный однолюб

– Мебель вижу, а нас на ней – нет.

– Ну да, рассвет мы с тобой здесь встречать не будем, – кивнула Ирка. – А потом Алик с Катькой в новый дом переберутся. Думаю, к осени. А мы как раз свадьбу сыграем, первую брачную ночь здесь проведем. Мебель придется сменить, – скривилась она.

Паша удивленно повел бровью.

– В спальне, – уточнила она, напористо глядя на него.

Паша все понял. Не хотела Ирка ложиться с ним в кровать, которая могла хранить тепло и даже запах Кати. Не хотела, чтобы Паша представлял ее в своих объятиях. Все это понятно. Как понятно и то, что Катя уже бывала здесь. Возможно, Алик имел ее во всех позах на этой самой кровати. Ну и кто теперь Катька после всего этого!

– Делайте что хотите! – неожиданно для себя психанул он.

И стремительно вышел из дома. Ирка нагнала его уже на дороге. Подъехала, сравняла с ним скорость, опустила окно.

– Ты что, обиделся?

Паша остановился, нажала на тормоз и она.

– На что? – удивленно спросил он.

Он же не какой-то чмошник, чтобы распускать нюни из-за бабы. Ну шалавится Катька с Аликом, и что? Ну слабая она на передок, с кем не бывает? Может быть, он и сам когда-нибудь воспользуется этой слабостью. Перехватит эту шлюху где-нибудь по пути, присунет по случаю и прости-прощай до следующего раза. А можно еще круче – жить с Иркой, а встречаться с Катькой. А если Алик женится на ней, то Паша просто обязан будет наставить ему рога. Да, так и будет. С Иркой направо, с Катькой налево.

– Зачем тебе эта порченая?

– А ты не такая? – усмехнулся Паша.

– Я порченая, – кивнула Ирка. – Но только тобой.

Кивнул и он. С ней было, а с Катькой нет. Чуть-чуть, как говорится, не считается. Но раз уж Катька порченая, то этим нужно пользоваться. Но потом. А сейчас неплохо было бы заняться Иркой. Выглядит она как секс-бомба с зажженным фитилем. Который неплохо было бы заменить на детонатор.

– Поехали портиться дальше? – спросил он.

– На дачу! – вспыхнула Ирка.

– Да. Но сначала домой.

Надо бы повидаться с родителями, переодеться, а потом уже можно и на дачу. Денька на три-четыре. Там озеро недалеко, с деньгами – спасибо Ирке – проблем не будет. Пива можно взять, мяса, устроить пикник. А если вдруг подъедет Алик, бояться его не надо. В конце концов, они почти что родственники. Мало того, Алик в свое время настаивал на свадьбе. Да, пусть приезжает. Только без Кати. Не хотел Паша ее видеть. С глаз долой – из сердца вон.

Поезд подходил к перрону, слышно было, как скрипят тормоза, пшикает сжатый воздух, запахло дымом. Сейчас Катя займет свое место в вагоне, и все: прощай, родной город.

Директриса документы отдавать не хотела, но у мамы была хорошая знакомая в районо, пришлось подключить связи. Сегодня все и решилось. Аттестат на руках, а выпускной – не велика потеря. Главное, что Алик не будет приставать.

Поезд остановился. Катя почти не ошиблась, занимая место на перроне, ей пришлось пройти всего метров двадцать-тридцать, чтобы попасть в свой вагон.

А вагон спальный. Билеты были только в двухместные купе, пришлось переплачивать. Родители знали, кто такой Алик Сорокин, поэтому денег не пожалели. Следующий поезд до Москвы будет только завтра, а Катя должна была сбежать уже сегодня.

Она попрощалась с родителями, поднялась в вагон.

– Одна? – спросила круглолицая проводница с крупной родинкой под носом.

Катя кивнула. Поезд проходящий, в билете указан только вагон, место на совести проводницы.

– Четвертое купе.

Купе было свободно, матрасы лежали свернутые. Только поезд тронулся, проводница принесла белье. Не успела она уйти, как появился мордастый мужик с широкими жирными плечами. Мятая, с мокрым пятном футболка, треники с растянутыми коленками, пьяный взгляд, на щеках щетина. На ногах он держался, мягко говоря, неуверенно.

– Одна? – дохнув перегаром, спросил он.

– С мужем!

Катя закрыла дверь. Мужик недовольно ударил в дверь, на этом все и закончилось.

Проводница постучалась требовательно, но тихонько. Катя открыла, женщина отдала ей сдачу за белье, спросила про чай. Катя кивнула. Время летнее, жарко, в купе душно, но чай не помешает.

Она застелила белье, переоделась. И в дверь снова постучали – вроде бы и настойчиво, но спокойно. Катя думала, что проводница, открыла дверь. И ахнула.

– Не ожидала? – В коридоре стоял Алик.

Он хищно улыбался, в глазах ярко тлели злые угольки.

Катя попыталась закрыть дверь, но Алик подставил ногу. И, оттолкнув ее, зашел в купе. В руке у него был кожаный «дипломат».

– Я сейчас закричу!

– Бесполезно, – качнул головой он. – Проводница – мой человек.

– Да нет.

– А ты думаешь, почему тебе это купе продали? Купе на двоих. Первая брачная ночь до самой Москвы.

– Мне продали вагон, – не согласилась Катя. – А место показала проводница.

– Я же говорю, что у меня с ней все схвачено.

– И надолго?

– Навсегда. Я для всех навсегда.

Алик говорил уверенно, потому его слова звучали убедительно. Но Катя все же позволила себе усомниться в его возможностях. Свободное двухместное купе – это всего лишь совпадение, не более того. И к тому времени, когда проводница называла место, Алик не был с ней знаком. Потом, да, потом он мог ее подкупить.

– И от меня не спрятаться, не скрыться, – зловеще усмехнулся он.

– Я не прячусь, я просто уезжаю.

– Сбегаешь?

– Нет. Пришел вызов из института, – соврала Катя.

– Не было ничего.

– Подготовительные занятия…

– Сегодня у тебя выпускной. Мы должны отметить это событие.

Он поставил на стол «дипломат», открыл его, а там две бутылки коньяка в коробках, батон колбасы, лимоны, апельсины.

– Я не хочу.

– Ты обещала.

– Я тебя обманывала, – призналась она.

– Не надо усугублять свою вину.

Алик резко повернулся к ней, ладонями сжал щеки. Он хотел поцеловать Катю, а она не могла этого допустить. Она шарахнулась от него, налетела на нижнюю полку; на ногах удержаться не смогла, села. Алик не растерялся. Он уложил Катю на спину, навис над ней.

– Ты обещала мне свою девственность.

– Нет.

– Я ждал целый месяц.

– Я тебя обманывала. Я знала, что сбегу.

– Но не сбежала. А кто не спрятался, я не виноват.

– Я буду кричать!

– Кричи! Тебе никто не поможет!

Катю залихорадило от страха. В Конашево никто не пришел ей на помощь. Даже милиция склонила голову перед Аликом. А он говорил, что так и будет. И сейчас он говорит то же самое. А она ему верит. Страх из прошлого заставляет верить.

Пока ее трясло от страха, Алик точным движением рук захватил резинку на ее спортивных брюках. Катя и опомниться не успела, как осталась без штанов.

– Помогите! – крикнула она.

Но Алик рукой закрыл ей рот.

– Ну зачем ты так? Люди спать ложатся, а ты их будишь. Нехорошо, – шептал он, расстегивая пояс на своих джинсах.