Владимир Колычев - Мой неверный однолюб

Вырваться Катя не могла, зато от всей души двинула коленкой по перегородке. Раз, другой.

– Я же говорю, никто тебе не поможет, – наваливаясь на нее, зашипел Алик.

В дверь постучали. В ответ Катя снова ударила по перегородке.

– Расслабься. И не обращай внимания.

Катя не расслаблялась. Она брыкалась, не позволяя насильнику пристроиться. А в дверь еще раз ударили.

– Сейчас получишь удовольствие. Девочка ты моя… Или не девочка?

В дверь перестали стучать, Алика это явно обрадовало.

– Ну, чего же ты?

Катя сопротивлялась, но Алик все же продвигался к своей цели. Он уже начал тыкаться своим черенком в поисках прохода, когда дверь наконец открылась.

– Ах ты подонок! – заорала проводница.

Она потянулась к Алику, но пьяный мордастый мужик оттолкнул ее и сам взялся за дело. Он попытался схватить Алика за шкирку, но тот отбил руку и нанес удар. Мужик подался назад, задом толкнув проводницу. Но не упал, а только разозлился. Он с ревом набросился на Алика, тот ударил его кулаком в челюсть, но ничего этим не добился. Мужик сгреб его в охапку и с силой сжал. А поезд в это время начал останавливаться.

Алик пытался, но не мог вырваться из медвежьего захвата, поэтому перешел на угрозы.

– Мужик, ты покойник!

Но мордастый не испугался и смог-таки вытащить Алика из купе. А Катя юркнула под простыню, чтобы не светить голыми ногами.

– Писец тебе, козел! – донеслось уже из коридора.

– Откуда он взялся? – спросила проводница, кивком показав на Алика.

Катя пожала плечами и глянула на свои брюки, которые валялись на нижней полке через проход. Женщина кивнула, закрыла дверь.

Катя быстро оделась, выскочила в коридор. Мордастый держал Алика, продолжая сжимать железные объятия. Тот молчал, глядя на него глазами жертвы. Он не мог дышать, не то что говорить. Поезд уже стоял, проводница открыла дверь, и мужик вытолкнул Алика на перрон.

Проводница закрыла дверь, благодарно глянула на мордастого. А тот посмотрел на Катю – в ожидании благодарности. Конечно же, он чувствовал себя героем.

– Спасибо!

– Да не за что!

Мужик шагнул к ней, она испуганно шарахнулась и чуть ли не бегом направилась в свое купе. И закрыла дверь. Но спаситель ломиться к ней не стал.

Появился он чуть позже. Катя вышла в туалет, вернулась, а он сидит на лежаке, опираясь на правый локоть.

– Я же сказала «спасибо», – вздохнула она.

– Пожалуйста, – улыбнулся он, не сводя с нее глаз.

– Я бы попросила.

– Да я не помешаю.

– Кто вам сказал?

– Меня Вадим зовут.

– Катя. Но продолжения знакомства не будет.

– Да я ничего, я просто… – Мужчина закрыл глаза, заклевал носом.

Катя пожала плечами. В общем-то, в купе она имела право только на одно место. И если Вадим решил занять вторую полку, то почему бы и нет? Лишь бы только руки не распускал. А лицо у него, в общем-то, добродушное. Взгляд пьяный, но не злой. К тому же Алик мог догнать ее. На машине, по шоссе, наперерез. Кто защитит ее, как не Вадим?

Мужчина заснул, даже захрапел. За окнами стемнело, но Катя свет не выключала. Да и в сон ее не клонило. Алик мог появиться в любой момент. Сморило ее только под утро.

Когда Катя проснулась, Вадима в купе уже не было. За окнами светило солнце, слышно было, как по коридору ходят люди, хлопают двери в туалет и в тамбур. Пассажиры умывались, чистили зубы, кто-то выходил покурить.

Она тоже привела себя в порядок, заправилась. Появилась проводница, сообщила, что до Москвы всего два часа езды.

Катя сдала белье, переоделась, села у окна. В дверь тихонько постучали. Это был Вадим. Катя не сразу его узнала. Причесанный, гладко выбритый, и пахло от него не перегаром, а хорошим одеколоном. Светлый костюм на нем, под пиджаком белая рубашка с коротким воротничком-стоечкой. Очень приличного качества одежда и туфли хорошие, похоже на «Саламандру». Хорошо выглядел Вадим, представительно, и мордастым уже не казался. Да, лицо крупное, но черты не резкие, не грубые. Спокойные линии, мягкий взгляд.

И тело у него крупное, брюшко немаленькое. Но плечи шире, чем живот, может потому он и не казался запущенным толстяком. Можно даже сказать, в меру упитанный мужчина. Средних лет. За тридцать ему, возможно, даже под сорок. Но стариком он точно не казался. Холеный, лощеный, чего нельзя было сказать о нем вчера.

– Девушка, вы меня извините! – Он смотрел на Катю, приложив руку к груди.

– Да нет, ничего. – Она взглядом показала на свободную полку.

Вадим кивнул, прошел в купе, сел.

– Мне совсем нельзя пить, – с виноватой улыбкой сказал он.

– Жарко вчера было.

– Я тут, кажется, из купе кого-то вытолкал.

– Я бы сказала, из вагона выкинули.

– Да, проводница мне сказала… А кто это был?

– Мой злой гений.

– Да?

– Проходу мне не дает. Даже в поезде достал.

– Интересно.

– Бандит.

– Как? – встрепенулся Вадим.

– Банда у него. Банда хулиганов.

– Ну, если хулиганы… – успокоился мужчина. – А то у нас, в Москве, другие бандиты. Рэкет, крыши. Стреляют, убивают, недавно кого-то взорвали. Житья нет…

– Может, я зря в Москву еду? – улыбнулась Катя.

– А едете зачем?

– В институт поступать.

– В театральный?

– Почему в театральный?

– Девушка вы красивая. И черты лица у вас живые. Я бы сказал, одухотворенные… – Вадим приложил палец к щеке, с прищуром, оценивающе глядя на нее: – Я как вас увидел, так сразу понял… Ладно, не будем, – сказал он, осаживая себя.

– Что не будем? – заинтригованно спросила Катя.

– Ну, если вы в театральный поступать будете…

– Не буду.

– Тогда и говорить не о чем.

– А если буду в театральный поступать?

– А хотите? – оживился Вадим.

– Ну, не знаю.

– А я знаю. И в кино бы вас снял.

– Так в чем же дело? – Катя улыбнулась, давая понять, что шутка оценена по достоинству.

– Дело, – кивнул Вадим. – И дело, скажу я вам, непростое. Был у меня случай, взял девушку с улицы, утвердил на роль, она полметра отснялась, а потом, извините, больше не хочу. Не мое это, мне слава не нужна… Актер – это не просто призвание, это состояние души. Актером сначала нужно родиться, а потом уже им стать.

– А вы можете утверждать на роль?

– Катя, вы хотите стать кинозвездой? – спросил Вадим.

В нем не было ни энтузиазма, ни желания сделать ее «звездой». Она не рвалась к славе, и он это видел. И свой вопрос задал, казалось, только для того, чтобы убедиться в своем предположении.

– Не знаю.

– Уже не знаете. Это хорошо.

– А что еще лучше? – завороженно улыбнулась она.

– Если вы захотите стать звездой, будет лучше, – кивнул он. – А если захотите всей душой, то будет гораздо лучше.

– А можно захотеть всей душой?

– Всей душой – это когда ради славы пойдешь на все… Вот этого я вам не советую, – спохватился Вадим.