Анна Пудова - Девичник на Борнео

А теперь… что делать теперь? Я не чувствовала, что готова стать матерью, и не хотела никакого ребенка. Сделать аборт? Это ведь ребенок Антона! Должна ли я посоветоваться с ним?

На некоторое время мне удалось незаметно сбежать с собственной выставки вместе с Кристиной и Сашей.

Мы зашли в первое попавшееся кафе.

Я надеялась найти ответ на терзавший меня вопрос, но, сидя напротив девочек с чашкой кофе в руке, я не могла вымолвить ни слова.

— Что ты хотела нам сказать? — спросила Саша.

— Уже можно восхищаться выставкой? По-моему, все прошло на высшем уровне. Впрочем, мне кажется, ты чем-то недовольна, — сказала Кристина.

— Да… Дело в том, что…

Тут я поняла: мне не хочется делиться этим с подругами.

— Дело в том, что… Да, Кристина, ты права. Мне просто захотелось ненадолго сбежать с вами и обсудить выставку…

На следующий день

Я смотрела на Игоря сквозь слезы, дрожащие в глазах.

— Ты уверена? — спросил он.

— Да.

— Варя… Не потому, что я знаю твоего отца… Этим решением ты можешь обречь себя на муки — на всю оставшуюся жизнь.

Я вновь ощущала, как волна сомнения поднимается по моему телу. Она подбирается к горлу и душит меня. «Что я делаю? Убиваю собственного ребенка?!»

— Я уверена.

Все было кончено. Я сделала аборт на одиннадцатой неделе. Сама операция прошла хорошо и длилась всего пятнадцать минут. После возникли осложнения. Несерьезные: несколько дней держалась высокая температура, начался небольшой воспалительный процесс. Игорю удалось вовремя его остановить.

Я вышла из клиники со смешанными чувствами. С облегчением от того, что все закончилось, перекрываемым чувством обиды и вины. Обиды на саму себя и вины перед своим неродившимся сыном или дочерью.

«Правильно ли я поступила?» Этот вопрос мучил меня весь первый месяц после аборта. Со временем все забылось.

Теперь, сидя на полу в этой пещере, я не задаю себе вопрос, правильно ли я поступила. Ответ мне ясен.

Я виновата! Виновата перед своим ребенком, которого лишила возможности жить. Это ужасно, что аборты стали обычным делом. Ужасно, что любая женщина может так легко взять и убить собственное дитя. Ужасно, что мы стали считать это нормальным. Мерзко, что мы находим оправдания такому решению. Какие могут быть оправдания?! Разве может быть что-то хуже этого? Сейчас я не понимаю, как могла посчитать, что поступаю правильно, лишая жизни собственного ребенка?! Я отдала бы все на свете, лишь бы не совершать этой глупости… То, что сейчас происходит со мной, — расплата за убийство.

После того как Варя сделала аборт

Я открыла дверь и увидела Антона, на несколько секунд окунувшись в глаза, полные надежды, страха и любви. Он не брал трубку с тех пор, как я рассказала о своей измене.

— Хочу быть с тобой, — сказал он.

— Как я рада, что ты пришел.

Я кинулась ему на шею, положила голову на плечо, крепко обняла и не выпускала его из рук столько времени, сколько могла.

Мы не виделись два с половиной месяца. Это время было невыносимо сложным. Я ни капли не сомневалась в том, что он вернется.

И вот, наконец, Антон лежал в моей кровати. В тот момент мне захотелось быть абсолютно честной с ним, поэтому я произнесла:

— Я сделала аборт.

— Это несмешная шутка.

Наступила тишина. Поняв серьезность сказанной мной фразы, Антон тут же вскочил с кровати:

— Как ты могла?! Ты не вправе была это делать, не посоветовавшись со мной.

— Ты был обижен. Сказал, что между нами все кончено.

— Ты сделала аборт, потому что я был обижен? Что ты вообще несешь?!

— Ты сказал, что простишь мне все.

— Я не могу простить тебе этого. Ты не имела права принимать такое решение в одиночку! Почему ты не сказала мне? Зачем?! Почему?! Что ты наделала?!

Антон ушел. Больше он не приходил. Я потеряла его. Навсегда.

Антон

Я высококлассный шеф-повар, и это знают все.

Я переехал в Москву из родного Санкт-Петербурга в возрасте девятнадцати лет, имея к тому времени хорошие знания в сфере кулинарии, успев поучиться в Европе и став одним из подающих надежды молодых талантов. Мой переезд был связан с возможностью стать помощником кумира, именитого повара — того, кого я считал лучшим из лучших.

В Москве мне удалось быстро сделать успешную карьеру. Помогли талант, связи и фанатичное увлечение своим делом.

Я пользовался успехом у женщин, но сам не испытывал любви ни к одной из них. Эмоции — да: страсть, нежность, даже восхищение. Любви не было и близко. Возможно, мне мешала излишняя требовательность — ведь я сравнивал каждую из потенциальных избранниц с мамой. С женщиной, достойной восхищения. С образом, который я искал во всех девушках. Сильная и решительная, в то же время мягкая, нежная и очень женственная — такой была моя мама.

Родители были счастливы друг с другом на протяжении почти двадцати лет. Они встретились, когда им было уже около сорока. У каждого за спиной остались первый брак и опыт не совсем удачной семейной жизни. Поэтому оба не спешили оформлять свои отношения официально. Небеса довольно быстро и неожиданно подарили им меня. Мама была удивлена и безмерно счастлива. Ведь с первым мужем они долго пытались зачать ребенка, и у них так ничего и не получилось.

Конечно, я хотел создать такую же крепкую и счастливую семью, как у родителей. Для этого оставалось только встретить ту, кого я смог бы по-настоящему полюбить, и пока жизнь мне не преподносила такого подарка.

Варя пришла на мой мастер-класс. Я сразу выделил ее среди остальных: игривый, но при этом словно потерянный взгляд, и мальчишеская худоба. Внешне она явно была в моем вкусе. Люблю утонченных женщин без особых форм: Кэтрин Хепберн, Твигги, Кейт Мосс — вот мой типаж.

Я захотел узнать ее поближе.

Секс после первого свидания, свободные отношения — это и мне близко. Я уже встречал незамужних женщин с похожими взглядами. Правда, все они были зациклены на своей карьере, поэтому и не интересовались ролью жены или матери. Варя же была не из таких. Она оказалась всего лишь маленькой избалованной девочкой. Жизнь не заставляла ее взрослеть, а сама Варя и не пыталась.

Мы начали встречаться, и совсем скоро я стал сходить с ума от счастья в те моменты, когда находился рядом с ней.

Каждый день теперь обретал новый смысл благодаря нашим встречам. Впервые я действительно почувствовал любовь. По-настоящему. Искренне!

Одновременно с безудержным счастьем меня обуревало бешенство из-за собственного бессилия перед Варей.

Свободолюбивая, взбалмошная, инфантильная… Если бы до нашего с ней знакомства кто-то сказал, что я буду места себе не находить из-за такой женщины, как Варя, то назвал бы этого человека сумасшедшим. Впрочем, я бы назвал сумасшедшим любого, кто сказал, что я вообще буду сходить с ума из-за женщины.