Вероника Мелан - Черный Лес [litres, авторский текст]

Как хорошо, что не прыгнула.

Она задохнулась от восторга, когда увидела башни Тин-До. Думала, уже все знает, привыкла – ан-нет. Легко и быстро забилось от радости сердце, застрял в легких воздух – Белинда снова забыла, как дышать.

– Скажи, красивый, да? Ну, скажи? Похож на то место, где мы сейчас живем?

Уоррен тихо трясся от хохота.

– Эй, ты чего? Эй?!

Бойд притиснул к себе спутницу и признался:

– Помнишь, когда ты показала мне свой «диплом»?

– В Лесу?

– Да.

– Помню.

– Я подумал, что ты сама его «нарисовала». Прости, но я не поверил, что он из монастыря.

– Ах, вон оно как?! Противный! Догоняй теперь! Догоня-я-я-яй!

И она проворно понеслась с холма вниз – по направлению к далекой каменной стене.

(Secret Garden – Niall)

Белинда нырнула в знакомую среду и засияла, заискрилась, ожила. А ему в диковинку было все: бубен, в который она стучала осторожными и почти невесомыми движениями, линии на нем. А после лицо привратника, отворившего ворота, – не само лицо его, но улыбка, которая (Бойд был готов в этом поклясться) почти никогда не растягивала в стороны узкие потрескавшиеся губы.

– Балинда-По!

Пока шагали к храму, Уоррен глазел на окрестности – длинные, уже укрытые снежком луга, курящиеся чаши, – слушал слова чужой речи, дивился. Здесь и впрямь время текло иначе – подобное он чувствовал. Разлилась вокруг Тин-До неспешность и размеренность, пропадала внутри стены-змеи всякая спешка, отступали страхи. И хотелось молчаливо созерцать.

Он вдруг неожиданно пожалел, что никогда не учился здесь сам – в месте, где секунды имеют ценность, а каждый жест смысл.

– Мастер Шицу у себя? – интересовалась Лин у проводника.

Тот кивал.

Уже вошли внутрь, когда Бойд спросил:

– Слушай, а покурить здесь где-нибудь можно?

Ему указали на лестницу.

– На самый верхний этаж. Там колоннада – на ошибешься.

Наверх он взбирался долго – потому что непривычно по винтовой. И открытый зал колонн, между которыми гулял ветер, действительно увидел. Прошагал его до середины, устроился там, откуда открывался хороший вид во внутренний двор. Щелкнул зажигалкой.

И не успел затянуться второй раз, когда увидел ее – шагающую к нему девчонку с ирокезом.

Лин говорила о ней лишь однажды – бойкая, мол, стали подругами. С татуировкой дракона на голове – ну, точно она.

Девица приблизилась настороженная, недоверчивая, как воробей. Клыкастый, впрочем, воробей – движения выдавали в ней неплохого бойца, – Уоррен давно научился различать людей по походке.

«Как же ее?… Умаринна?»

– Привет. Новенький? – та, полного имени которой он так и не вспомнил, глянула на него с прищуром. Закурила, дым выдохнула через ноздри, и Бойд едва не закашлялся с крепости местного табака.

– Старенький, – ответил едко.

– Старенького бы я помнила.

– Старенький, чтобы учиться.

– Учиться никогда не поздно.

Уоррен в ответ хмыкнул.

– А ты точно такая, как она описывала.

– Кто?

– Подруга твоя.

– Нет у меня…

Девчонка с сигаретой прервалась на полуслове – забыла про то, что держит в пальцах самокрутку, подалась вперед:

– Эй, ты про какую подругу?

– Белинду.

– Белинду?!

И Бойду тут же стало ясно, что девчонки – они и есть девчонки. Выскользнула из неловких рук зажигалка, расширились зрачки, моментально слетел весь пафос:

– Она здесь? Вы вместе приехали? Здесь? Говори же!

– Она у какого-то Мастера вашего …

И девица с ирокезом унеслась туда, откуда пришла, даже не попрощавшись.

– Здравствуй, Белинда-Сайдэ.

– Белинда-По.

– Нет, – покачал головой Мастер и еще раз внимательно заглянул ей в глаза. – Сайдэ мы называем воина, которого в бою закалила смерть.

Лин не нашлась, что ответить. И почему-то потупила взгляд – не хотелось рассказывать ни про Черный Лес, ни про то, зачем вообще когда-то пошла в него.

Но Шицу ни на чем не стал настаивать – было видно, что гостям он очень рад.

– Ты ведь не одна пришла?

– Нет. Со своим… Воином.

– Это большая честь для нас. Почтите ли вы своим присутствием наш обед?

– Конечно.

– Я рад. Мы все вам очень рады.

Не успел Мастер выпустить ладони Лин из своих, как в келью, нарушив все правила приличия, с радостным воплем ввалилась Рим.

Тринадцать новых учеников. Шестеро старых выпустились.

Все так же висело над холмами по-зимнему тяжелое небо.

Час назад закончился ритуальный обед и приветственные речи – по случаю прибытия гостей открыли легкое сливовое вино Такэ. Белинде махали с дальнего конца стола Арвай, Данзан и Ням. Ни Тоно, ни Лума, ни Умы – время текло здесь, словно вода на перекате, и одни лица сменяли другие.

Теперь на лугу танцевали Мастера – кланялись небу, земле, воздуху, живой творящей энергии мира. Сидящей слева от Лин Бойд смотрел на них зачарованно.

А справа шептала Рим:

– Говоришь, работу легко нашла? А я все никак не могу решиться. То, вроде, подумаю, что пора, то вдруг что-то остановит, и дальше сижу. Медитирую, блин.

– Ну, когда почувствуешь, что пришло время, найди меня.

– Зачем?

– Хочу тебя кое с кем познакомить.

– Это с кем еще?

– Узнаешь. Когда выйдешь.

– А ты далеко поселилась?

– Не очень, в Нордейле. За полдня доберешься.

«С этим?» – спросила Рим глазами, и Лин, улыбаясь, кивнула.

«Хороший», – одобрила всем видом Уриманна. Вслух ничего комментировать не стала.

Тихо падал снег; плавно, словно возраст не наложил отпечатка на тела, двигались Мастера – благодарили мир за людей, за открытые сердца, за текущую в них любовь.

– Мне этого не хватало, – прошептала Лин. Всего этого: размеренности, весомости тишины, кристальной осознанности о том, что ценность заключается не в знании, но в приятии мира без границ, в приятии себя.

– Значит, мне тоже будет не хватать, – хмыкнула Рим.

А Бойд вдруг изрек:

– Монастырская хрень, поди ж ты. Но жаль, что я здесь не учился.

И подруги переглянулись.

Неделей позже.

Нордейл. Уровень четырнадцать.

– Уоррен, она возвращается! Рим приезжает – решилась!

Белинда махала письмом, как сумасшедшая.

Решилась-решилась-решилась! Наконец-то!

Бойд не слышал, говорил по телефону. Лин забежала к нему лишь для того, чтобы сообщить, что ненадолго уезжает в город. Ей кивнули.

Запищали кнопки мобильного; диспетчер такси приняла новый заказ: от Хальтт восемнадцать до пересечения Сорок Второй и Лэнгтон.

А оттуда квартал пешком.

До центрального здания Комиссии .

– Джон, скажите, Вы могли бы пригласить двух людей пройти тест «М-23»?

– В теории, могли бы.

– Только так, как будто это Вы, я не я, ладно?