Лаура Ли Гурк - С мыслями о соблазнении

еще одной бывшей обитательнице Литтл-Рассел-стрит. – Знает Себастьяна

Гранта, я имею в виду. Мы с миссис Моррис видели ее вчера в фойе «Олд Вика»

перед началом представления. У нас не было возможности как следует

поболтать, но она упомянула, что ее муж отправился за кулисы, чтобы пожелать

ему удачи. Сказала, муж считает этого человека невероятно талантливым.

– Кажется, наша Дейзи с ним не согласна, – с веселой искоркой в глазах

заметила Люси, передавая газету сидевшей рядом Элоизе Монтгомери.

– Но я и впрямь считаю его гениальным, – запротестовала Дейзи, оторвавшись

от намазывания джема на тост.

– Чего не скажешь по твоей рецензии, – подметила Люси. – Едва ли она делает

честь ему или его произведению.

Дейзи ощутила укол беспокойства.

– Считаешь, я была слишком резка?

– Резка? – Люси подняла брови. – Дорогая моя, ты сравнила просмотр его пьесы

с визитом к дантисту.

– Дейзи, ты не могла! – у Миранды вырвался подавленный смешок, будто бы

она не знала, смеяться ей или плакать. – Скорее, Элоиза, передай сюда «Газетт».

Я должна увидеть эту статью.

– Писать оказалось гораздо труднее, чем я предполагала, – призналась Дейзи. –

Когда виконт попросил меня подготовить рецензию на пьесу, я так надеялась,

что получу удовольствие от работы. Какое разочарование, – раздосадовано

вздохнув, добавила она и бросила ложку обратно в горшочек с джемом. – Ну

что вдруг графу сдались эти легкие, пушистые вещицы? В них же нет никакого

смысла. Его ранние работы намного лучше, они гораздо более сильные и

волнующие. Правда, Люси, я вовсе не хотела, чтобы моя рецензия вышла злой,

но мне заплатили за критику. Я должна была честно высказать свое мнение.

− Не могу представить, дорогая Дейзи, чтобы ты когда-нибудь была нечестна, −

вставила с улыбкой миссис Моррис. – Но впредь, милая, тебе следовало бы

развить в себе толику деликатности. Особенно если критикуешь чью-то работу.

− Постараюсь запомнить, мэм, хотя сомневаюсь, что мне еще доведется писать

рецензии. Я и эту написала лишь потому, что в «Газетт» заболел критик. А я

явилась в контору виконта как раз в нужный момент. Можно сказать, это

судьба.

− Как бы то ни было, я не могу не восхищаться твоей находчивостью, −

промолвила Люси. – Ты развлеклась вечером да вдобавок заработала денег на

мелкие расходы. Конечно, Петтигрю и Финч платят щедрое жалование, но

десять лишних шиллингов никогда не помешают.

При упоминании бывших нанимателей, Дейзи заерзала на стуле.

− Да… конечно… − промямлила она, внезапно почувствовав, будто эта тайна

легла на плечи тяжестью весом в десять тонн. – Э-э… да.

Люси уловила ее замешательство.

− Что не так? – спросила она. – О чем ты мне не говоришь?

Загнанная в угол, Дейзи приготовилась к неминуемой стычке.

− Я больше не работаю на Петтигрю и Финча. Я намерена зарабатывать на

жизнь писательством.

− Ты уволилась из конторы Петтигрю и Финча, чтобы стать писателем?! –

воскликнула Люси. – Ты с ума сошла? – Последний вопрос обнаружил

совершенно несвойственную Люси брешь в ее тактичности, и она сама,

казалось, это почувствовала, ибо умолкла и заговорила вновь лишь через

несколько секунд. – Писательским трудом толком себе на жизнь не

заработаешь, − наконец выговорила она. – Мы решили это давным-давно.

«Нет, ты решила», − подумала Дейзи, ощутив вспышку негодования. Впрочем,

она совладала с собой.

− Мне всегда нравилось писать, и я подумала, что было бы превосходно для

разнообразия зарабатывать деньги, делая то, что мне действительно по душе.

− Полагаю, так и будет, − немедленно парировала Люси. – А пока ты

наслаждаешься, бремя нашего содержания вновь целиком ляжет на мои плечи.

Эти слова задели Дейзи за живое, потому как были ни чем иным, как правдой.

Пятнадцать лет назад, когда отец умер, оставив их без гроша, Люси, будучи на

четыре года старше, взвалила на себя почти весь груз ответственности за их

финансовое благополучие. Дейзи с болью осознавала, что мало чем тогда

помогла сестре, но теперь появился шанс все изменить.

− Мне жаль, − с достоинством ответила она. – Знаю, что снова тебя подвела, но

я сделала это не нарочно.

− Возможно, стоит вернуться к Петтигрю и Финчу и попросить, чтобы тебя

восстановили в должности, − с ноткой отчаяния в голосе предложила Люси. –

Скажи им, будто сожалеешь о своем увольнении и понимаешь теперь, что

опрометчиво совершила ошибку.

Если уж говорить правду, то говорить ее всю.

− Я не увольнялась. Меня уволили.

Люси застонала:

− Мне следовало догадаться. Что ты там натворила? Без сомнения, опять

наболтала лишнего.

− Я не виновата, − принялась защищаться Дейзи. – Мистер Петтигрю зажал

меня в углу кладовой, старый развратник… − Она осеклась, запоздало

вспомнив, что они с сестрой в комнате не одни. Щеки залил жаркий румянец,

она быстро оглянулась вокруг, но другие женщины, казалось, обнаружили

внезапный интерес к содержимому своих тарелок. Благодарная им за это, Дейзи

вновь обратилась к сестре и увидела, что та вполне успела осознать

случившееся.

− О Господи, − в ужасе прошептала Люси. – Что произошло? Ты в порядке?

− В полном, но оскорблена до глубины души. Поверь, дорогая сестра, у меня

была веская причина уволиться, но Надзирательница освободила меня от

должности прежде, чем я сама успела уйти. И она отказалась предоставить мне

рекомендации.

− Боже правый. − Люси выглядела потрясенной. – И подумать только, я сама

тебя туда устроила.

− Все нормально, − поспешила заверить Дейзи, желая поскорее выкинуть из

головы омерзительное происшествие. – Это уже не важно. Как и говорила, я

обратилась к лорду Марлоу насчет возможности писать профессионально, и он

оказался самой щедростью. Сразу же согласился прочитать мою работу и при

этом не казался нисколечко обремененным. О, разве не чудесно было бы,

опубликуй он один из моих романов?

Люси не ответила, и, выжидая, когда сестра вымолвит хоть словечко, Дейзи все

больше и больше уверялась, что грядет настоящая проповедь о ненадежной

природе писательского труда вкупе с несколькими непривлекательными

предложениями новых, более подходящих занятий.

Но Люси удивила сестру.

− Полагаю, нам повезло, − со вздохом заметила она, − что наше выживание не

зависит от твоего дохода.

Дейзи моргнула.

− И ты даже не собираешься просить меня бросить мечты о писательской

карьере и подыскать заработок понадежнее?

− Нет.

− Не станешь доказывать, насколько разумнее работать машинисткой? И не