Татьяна Алюшина - Влюбиться в жертву

– Совершенно верно! – продолжила Лида. – Но на этот раз он пошел дальше. Он нанял заранее проститутку, чтобы она увезла Потапова к себе на ночь, а еще оплатил скрытую съемку на видео всего происходящего. В этот раз Алексей Иванович помнил события прошлой ночи и потребовал аннулирования документа. Ревин обещал, но только после того, как Потапов расплатится с долгом, и предъявил ему расписки, которые всегда с него брал в казино. Мало того, цифры там были совсем другие и составляли сумму около полумиллиона зеленых. Они договорились «по дружбе», что Потапов будет отдавать частями, и это растянулось на несколько месяцев. На очередное требование аннулировать документ Ревин пригрозил, что расскажет все Батурлину. Потапов очень испугался – он понимал, что Александр попросту турнет его из фирмы, мужик он грамотный, тертый и найдет способ отделаться от раззявы-партнера. Ревин потребовал еще двадцать процентов и закрепил свое требование демонстрацией фильма с участием Потапова в главной роли, пригрозив показать это «произведение искусства» Игнатовой. Расставаться с женой Потапов категорически не хотел, невзирая на то, что последнее время у них были разногласия. И, как утверждает Ревин, напившись, Потапов жаловался ему, что они уже давно не спят вместе, пролив тем самым бальзам на «израненную» душу господина Ревина. Алексей подписал документ на очередной транш, а на следующий день жена выгнала его из дома. Кстати, она совершенно не в курсе этих дел.

– Значит, мы имеем подозреваемого, как я понял? – спросил Гришка.

– Сомневаюсь, – ответила Лида. – Судя по тому, как Ревин говорил об Игнатовой, он действительно в нее влюблен и подставлять ее не стал бы ни за что. У меня все.

– Умница ты моя! – похвалил Гришка.

Бутерброды, под рассказ Лиды, были съедены, но кофе в банке еще оставался. Она встала, чтобы сделать себе чашку кофе, и подошла к чайнику.

– Лидуся, не откажи, сделай и мне, – попросил Артем.

Лида взяла у него пустую кружку и, наливая кипяток, спросила:

– А что экспертиза, Горбунок?

– Окурки, что передал Артем Константинович, идентичны тем, что нашли на месте преступления. Судя по гильзам, пистолет «чистый» и у нас в картотеке не числится. Участковый Кучеря подписал показания о своем пребывании у Игнатовой в момент совершения покушения. Очень за нее переживал, долго охал и ахал. Грозился, цитирую: «навалять тому гаду, що на таку женщину гадить!»

– Что у тебя, Саша? – спросил Бывалый.

– Имел беседу с пострадавшим. Он перепуган страшно. Врачи говорят, что, в принципе, он вполне может идти домой, но пациент категорически отказывается до полного выздоровления покинуть больницу. В то, что стрелять могла жена, не верит. По-моему, ему даже обидно, что это не она. Говорит мне: «Вот вас бы жена застукала, наверное, кричала бы, плакала, тарелки била! А эта спокойная, холодная, никаких эмоций. Просто бери вещи и пошел вон! А мы пять лет прожили, трудных, голодных. Она даже не подумала прощать, хотя бы выслушала!» – и так далее по тексту. Намекнул на финансовые разногласия с партнером, утверждает, что это все временно. Но видно, что испуган сильно.

– Что, если этот Юрик Ревин, поняв, что пара распалась и Игнатова вполне может подать на раздел имущества, испугался, что все всплывет, и выстрелил? – спросил Артем.

– Ему невыгодно, – ответила Лида. – Если бы Потапова убили, то его деньги Игнатова получила бы по наследству. Предприятие их ее не интересует, в том смысле, что у нее своя работа есть. Она, скорее всего, взяла бы деньги, а Юрик надеялся Потапова до конца обобрать. Подставлять ее он ни за что бы не стал, он собирается к ней с предложением руки и сердца подкатить, тем более она сейчас свободна.

«Хрен тебе, а не Тина! – возмутился мысленно Артем и тут же обругал себя: – Куда тебя несет?! Ополоумел! Успокойся!»

– Но теоретически он мог, – заметил Алексей.

– Не будем пока эту версию отбрасывать, – согласился Гришка.

Он встал, сделал себе кофе, попеняв Артему:

– Вот мне моя любимая подчиненная кофе не делает, все тебе, ненаглядному «важняку»!

– О то ж! – усмехнулся Артем. – Давай хоть ты чем-нибудь порадуй!

– Давай сначала ты, уже обсудим все вокруг Игнатовой, а потом к госдеятелю перейдем.

– Хорошо. Ее подруга, можно сказать, родственница – росли вместе, как сестры, – Маргарита Юрьевна Корзун, одна из ведущих юристов по гражданским делам в очень солидной фирме. – Он назвал фирму, и Лидия присвистнула.

– Вот именно! Да, там ребята весьма серьезные работают. Ты, кстати, помнишь, Гриша, нам как-то приходилось с ними пересекаться по делу об ограблении банка: Артур Ставройтов.

– Да, точно. Тертый мальчик! – кивнул Гришка.

– Госпожа Корзун тоже девочка очень серьезная. Клиентура у нее весьма впечатляет, даже перечислять не буду фамилии, а то придется встать по стойке «смирно». Начинала она стажером, сразу после университета. Жили они втроем, снимали комнату в коммуналке: она, Валентина и сын Денис. Прошли нищету, тяжело жили, вкалывали от зари до зари, но, как мы видим, не напрасно. Потапова Рита с сыном не любили с самого начала, но свое мнение не высказывали, предоставляя возможность подруге разобраться самой, а вот радости по поводу их расставания не скрывали, особенно Денис. За подругу Корзун горой, в огонь и в воду. Сразу взяла быка за рога и выложила все свои размышления по этому поводу, весьма грамотные размышления, во многом облегчив нам работу. Они вдвоем с Игнатовой перебрали всех знакомых, все ситуации, когда Валентине Игоревне пришлось кого-то случайно или намеренно обидеть. Ей приходилось увольнять людей, довольно жестко. Их было трое: две женщины и мужчина. Мужчина сразу после увольнения три года назад уехал в Сибирь, там и живет. Одна из уволенных сидит дома, смотрит за внуками и весьма довольна жизнью. Сказала мне, что даже благодарна Игнатовой за увольнение, сама бы не решилась уйти, все детям деньгами помогала, а сил работать уже не было. Когда уволили, ей сразу полегчало, теперь с удовольствием с внуками возится. Вторая работает в риелторской фирме, денег таких, чтобы нанять кого-то стрелять, у нее нет, да и уже два года прошло после увольнения. Ей и алиби не надо – она центнер весит. Из всех людей, что они вдвоем перебрали, кандидатуры этих троих наиболее возможны, но отпадают. Я проверил всех. Конечно, был назван и Ревин, но в очень мягкой форме: «она ему сильно нравится», что-то в этом роде.

– А сама Корзун могла? – спросила Лида.

– Нет. Во‑первых, у нее лично железное алиби – она в это время находилась в суде по делу своего клиента. Во‑вторых, у них очень близкие, родственные отношения. Они втроем как одна команда. И делить им нечего. Никаких мотивов.