Нора Робертс - Незабудки для тебя

— Бож-ж-же мой! Я сказала, что у вас талант? Нет-нет, вы просто гений! Потрясающе красиво! — Она повернулась к нему. — Должно быть, вы страшно гордитесь собой!

— Не без того. На кухню — сюда. Посмотрим, что здесь найдется холодненького.

— Хорошо-хорошо, только сначала дайте мне все как следует посмотреть! — Собственническим жестом она положила руку ему на локоть. Вместе они вышли в холл. — Просто невероятно! Как вам это удалось? Мама говорит, вы начали всего несколько месяцев назад!

— Это не так уж сложно, если составить план и идти строго по расписанию.

Сейчас, увы, в его расписание вторгся прием незваной гостьи, и, подавив желание отправить ее восвояси, Деклан повел Лилибет в библиотеку. Пока она, ахая и всплескивая руками, рассматривала стены и камин, он незаметно рассматривал ее.

Лина на мать совсем не похожа, решил он. Пожалуй, некоторое сходство все же имеется, только у Лины тело здоровое, крепкое, гибкое, а Лилибет худа, как скелет, и разболтана, словно кукла на шарнирах. Алые шорты и туго облегающий топик подчеркивали ее худобу и вызывали не влечение, а жалость. Невольно Деклан ощутил сострадание к женщине, так отчаянно пытающейся привлечь внимание к своему изможденному, увядшему телу.

Лицо ее скрывалось под густым слоем косметики. Жара оказалась не слишком добра к макияжу — он «поплыл», и физиономия Лилибет выглядела неприятной и словно фальшивой. В угольно-черных волосах, источающих запах лака, просвечивали седеющие корни.

Когда они добрались до кухни, Деклан уже не чувствовал перед Лилибет никакого смущения — только жалость.

— Присядьте, — проговорил он. — Я налью вам чаю.

Но мягкий тон его голоса она явно приняла за одобрение.

— О, ну и кухня… — Она скользнула за стойку и откинула голову, подставляя лицо свежему ветерку из окна, но при этом постаралась не спускать глаз с Деклана. — Дорогуша, только не говорите, что вы еще и готовить умеете! Тогда я, пожалуй, украду вас у Лины и выйду за вас сама!

Упоминание о Лине снова заставило Деклана напрячься. Но он повернулся к Лилибет спиной, и она не видела его лица.

— Сожалею, но я не готовлю.

— Ну, это я вам готова простить… — Жадным взглядом она обвела его сильную, мускулистую спину. Еще и фигура отличная! А у нее, между прочим, уже две недели не было мужика.

— Дорогуша, а не найдется ли у вас чего-нибудь покрепче чая?

— Может быть, пива?

Она предпочла бы виски, но согласно кивнула.

— Просто замечательно! А вы сами?

— Ограничусь чаем. Мне сегодня еще работать.

— Как можно работать в такую жару! — Она потянулась, бросив на него томный взгляд из-под ресниц. — По-моему, такие дни надо проводить в холодной ванне или в спальне с вентилятором! — Она взяла у него из рук стакан с пивом. — А вы как боретесь с жарой?

— Обливаюсь холодной водой. Как поживает мисс Одетта?

Лилибет поджала губы:

— Да что ей сделается! Сегодня опять вскочила чуть свет и начала печь хлеб — в доме не продохнуть от жары! Экономит, видите ли. Я стараюсь ей помогать, бог свидетель, стараюсь как могу, но у меня самой сейчас такое нелегкое время.

Она провела пальцем по запотевшему краю стакана, сделала большой глоток.

— Знаете, я хотела извиниться за тот скандал в прошлый раз. Мы с Линой… ну, понимаете, не всегда ладим. Да-да, не спорю, я дурно поступила с ней, когда она была совсем крошкой, но ведь с тех пор все эти годы только и делаю, что стараюсь загладить свою вину!

Она широко открыла глаза, и они послушно наполнились слезами.

— Я изменилась. Клянусь, я изменилась! С годами начинаешь понимать, что действительно важно. Нет ничего важнее семьи! Вы ведь это знаете — у вас есть семья!

— Да, есть.

— Вот сейчас вы здесь, далеко от родных, и скучаете по ним, а они по вам. Что бы там ни случалось между вами, в трудную минуту вы забываете обо всем и поддерживаете друг друга. Правда?

— Правда.

Она осторожно промокнула глаза платочком.

— Хоть бы Лина поняла: ничего я от нее не хочу — только бы видеть ее, только бы быть с ней рядом! Она мне не доверяет, и ее нельзя за это винить. Но я тут подумала: может быть, вы сумеете ее уговорить, чтобы она дала мне шанс? — Она наклонилась к нему, накрыла его руку своей. — Ах, как бы я была вам благодарна! Вы не представляете моего положения — я ведь одна, совершенно одна! А женщине в моем положении так нужен друг! Сильный мужчина на ее стороне. Если бы, если бы я только знала, что вы на моей стороне!

— Если здесь есть какие-то «стороны», то я на стороне Лины. В любом случае вмешиваться в ее семейные дела я не стану, а если и попробую сделать такую глупость, она не станет меня слушать.

— Хм! Вот как? Может, вы не так уж близки, как мне показалось?

— Всегда рискованно полагаться на предположения, — невозмутимо отозвался Деклан.

Лилибет глотнула пиво.

— Но вы же с ней спите, так?

— На такие вопросы я не отвечаю.

— Это еще почему? — Лилибет со смешком приложила холодный стакан к груди, едва прикрытой топиком. — Стесняешься, дорогуша? Ну-ну, нечего меня стесняться, ведь мы с тобой можем стать друзьями! — Она обогнула стол и встала у него за спиной. — Очень, очень близкими друзьями, — проворковала она ему в ухо, обнимая его сзади, как лоза оплетает дуб.

— Мисс Симон, вы ставите меня в неловкое положение — я вынужден просить, чтобы вы убрали руки.

— Ну точно, стесняется! — Хохотнув и обдав Деклана запахом пива, она потянулась к его ширинке.

Деклан перехватил ее руки и отбросил от себя. Высвободившись из ее цепких объятий, встал и развернулся к ней лицом.

— Вы позорите себя, но это ваше дело, меня это не касается. Другое дело — то, что вы используете меня, чтобы добраться до Лины!

Лилибет побагровела от гнева.

— Что, дорогуша, воображаешь, ты для меня слишком хорош?

— Не воображаю — это так и есть. А теперь я с вами попрощаюсь, и мы забудем о том, что произошло.

Лилибет хотела наорать на этого самодовольного типа или дать ему оплеуху. Но понимала: этого делать не стоит. Стакан пива не затуманил ей мозги, да и той скудной порции кокаина, что она вынюхала, отправляясь в гости к Деклану, для этого было явно недостаточно. Соображала Лилибет недурно и потому, все взвесив, плюхнулась на табурет и горько зарыдала.

— Я совсем запуталась! Я совершенно одна! Я так боюсь! Куда мне податься? Я просто… просто подумала, если я буду к вам подобрее, вы мне поможете! Я просто не знаю, что делать!

Она подняла голову. По нарумяненным щекам прокладывали свой путь две медленные слезы.

— У меня такая беда! Такая беда!

Он подошел к раковине, пустил холодную воду, налил в стакан.

— Что за беда?

— Я… я… на мне долг. Должна целую кучу денег. Поэтому и уехала из Хьюстона. Страшно боюсь, что они меня найдут, что-нибудь сделают со мной, может быть, даже с Линой… О боже, они сделают что-нибудь страшное с моей дорогой деткой!