Екатерина Гринева - Продавец иллюзий, или Маска страсти

– А что за счет?

– Ну, это я так выражаюсь. Подробностей пока не знаю. Для того чтобы узнать их, нам и придется двинуть в Россию. И чем скорее мы туда приедем, тем лучше…

– Ясно.

С сожалением я покидала уютный сказочный Бремен, надеясь когда-нибудь туда приехать снова.

В городе Р* шел дождь, нудный, мелкий, моросящий. «Принесла нас сюда нелегкая», – подумала я и вздохнула. Мы остановились в частном доме, так решил Алексей. Хозяйка, маленькая, полная женщина, постелила нам в угловой комнате и ушла, предупредив, чтобы мы свет зря не жгли, электричество нынче дорогое.

– Заплатил бы вперед и все дела, – шепотом сказала я Алексею.

– Не хочу. Чтобы она не подумала, что бабок у нас навалом. Лучше как можно меньше привлекать внимания.

Я долго не могла уснуть, прислушиваясь к дыханию Алексея. То, что Александр, то есть Андрей Норкин, оказался бандитом, как ни странно, меня не удивило. А то, что он решил пожертвовать мной, мелкой пешкой, только укрепило меня в мысли, что мой бывший супруг – негодяй, каких поискать. Я надеялась, что наконец-то будет поставлена точка во всей этой истории, тогда я смогу вздохнуть свободно, а не бегать от своих преследователей. Хотя что там собирался узнать Алексей, я даже и не предполагала, решив не забивать голову раньше времени.

Когда я проснулась, солнце уж светило вовсю, Алексея рядом не было, и я испугалась, что он уехал на встречу без меня. Я вышла в кухню. На плите, пыхтя, кипел чайник. Аккуратно нарезанный хлеб лежал на столе.

Я выглянула в окно, Алексей стоял по пояс голый и обливался из ведра. Я вышла на улицу.

– Чего не разбудил?

Он плеснул себе в лицо водой и зажмурился.

– А ты спала очень сладко, жаль было будить. Давай я тебе полью. Умоешься.

Вода была ледяная, и у меня сразу свело скулы. Я уже и забыла, как это – умываться холодной колодезной водой.

Когда мы пили чай и ели хлеб с маслом, Алексей сказал, не глядя на меня:

– Я поеду один.

– Нет. В тот раз я тебе уступила, в этот – нет. Поедем вместе. Это все касается и меня, так что одного я тебе не отпущу. В тот раз я думала, что крыша поедет от ожидания или свихнусь на месте. Во второй раз я такого не выдержу.

– Во ведь репей. – Сокрушительно покачал головой Алексей, но в глазах его плясали веселые чертенята. – Ты что же, решила устроить бунт на корабле?

– Думай как хочешь. Считай, что твоя команда взбунтовалась.

– Ну не могу я, понимаешь. Не могу! Тогда останемся здесь.

– Ладно, – взмахнул рукой Алексей. – Потом не жалуйся.

– И не подумаю.

– Стрелять умеешь?

– Только в тире.

– И что с тобой делать, ангел мой? Стреляешь ты только в тире, то есть никак. Приемами рукопашного боя не владеешь. Ты мне, дорогая, только обуза. Не сердись, но это так!

– Пусть обуза, но одного я тебя не отпущу, – заявила я решительно. – И не проси!

– Вот как женщины характер показывают. Сказала – как отрезала. И ничего не поделаешь… – сокрушенно сказал мой спутник. – Ладно, поедем вместе. Но если что, я тебе и себе никогда не прощу.

– Леш! – я подняла на него глаза. – Ну, если что – так вместе, вдвоем.

Он нахмурился:

– Надеюсь, что до «если что» – дело все-таки не дойдет. Очень надеюсь! Ладно, пошли, поучу стрелять немного.

– У тебя есть пистолет? – вскинулась я.

– Имеется. Я же боевой товарищ и без оружия не хожу.

Мы пошли в лес, который находился неподалеку. Я стреляла старательно, но все равно чаще мазала, чем попадала. Но, как ни странно, Алексей моими результатами остался доволен.

– Глаз меткий, – удовлетворенно сказал он, глядя, куда я попала. – Если рука не дрогнет…

– Не дрогнет, – пообещала я. – Даже не сомневайся.

В тот момент я себя ощущала невестой Зорро и Матой Хари в одном лице.

– Отлично. Теперь пора выезжать.

Мы взяли такси и через полчаса уже тормозили у невысокого домика, наполовину скрытого аккуратным дощатым забором. Вокруг царила тишина, и я осторожно толкнула Алексея в бок.

– Ты не ошибся? Здесь кто-то есть?

– Есть, я звонил. Позвоню на всякий случай еще раз. Вдруг дядя куда-то отлучился?

Он позвонил. Трубку сначала не брали, потом сняли. После краткого разговора Алексей кивнул головой.

– Сейчас откроет. Это у него меры предосторожности такие суровые, что вполне объяснимо, учитывая род его прошлой деятельности.

– А кем он был?

– Правой рукой Карася. Тот уже пять лет как преставился.

Дверь избы распахнулась, и к нам по тропинке зашагал плотный, среднего роста мужчина в черной кепке. Сначала я подумала, что ему лет сорок, но когда он подошел ближе, поняла, что ошиблась. Лицо незнакомца пересекали глубокие морщины, а на левой щеке был шрам. Выцветшие голубые глаза задержались на мне, потом он перевел взгляд на Алексея.

– Входите, – голос был по-молодому бодр и звучен.

Мы вошли в дом, комната, в которой мы оказались, была просторной, как будто бы ее забыли обставить мебелью или передумали. Пахло краской, как после ремонта. Мужчина взял стул и придвинул мне.

– Садись. Как звать?

– Настя.

– Настя, – покачал он головой. – Хорошее имя. И девушка хорошая. Везет же дураку. Прости господи!

– Это вы о ком? – вырвалось у меня.

– О муже твоем, об Андрюхе. О ком же еще. Ну, рассказывайте, ребятки, что там у вас за дело…

Мы пересказали ему нашу историю.

– Попала девчонка в переплет ни за что. Почему она должна за чужие грехи отвечать? Мы, конечно, могли бы и дальше скрываться. Только не порядок это. Поэтому и пришли к вам, Николай Степанович.

– Правильно сделали, – мужик стукнул ребром ладони, – разумный поступок. Одобряю. Значит, говоришь, Андрюша деньги стибрил наши? Можно поподробнее…

Я не сразу поняла, что «Андрюша» – это мой муж, и вопросительно посмотрела на Алексея. Он ободряюще улыбнулся мне.

– Да. Выходит так. По всем раскладам, деньги вашего общака у него, на них он и открыл свой первый бизнес. Потом женился на Марине. Это его первая жена.

– Знаю, – он кивнул головой. – Это моя дочь. Оторва была, прости господи! Я все отговаривал ее от этого шага. Но девка уперлась. Она у меня одна была. Мамаша умерла, когда Маришка была совсем маленькой. Вот я и маялся с ней. Сладу никакого не было. Поженились они, помыкались. Потом кому-то из них и пришла в голову мысль общак стырить. Стырили и уехали. Мы их долго искали, но не нашли. А они, оказывается, бизнесменами заделались… Вон оно как! Да и дочка сучкой оказалась! Хоть бы знак какой дала, мол, так, папка, и так, все в порядке. Я бы ее простил, а деньги наказал бы вернуть. Так-то оно! А теперь уже ничего не попишешь. Маринки нет, а этот подлец…

– Вообще мы пришли сказать, чтобы ваши ребята нас не преследовали больше.

– А вот это ты им и скажи… – ласково сказал Николай Степанович, как-то чересчур ласково, – может, и поверят…