Анна Малышева - Трудно допросить собственную душу

За шумом льющейся в раковину воды она не услышала, как вошла дочь. Увидела ее отражение в зеркале, охнула, обернулась:

– Как ты меня напугала!

– Доброе утро, – ответила Алиса, словно не заметив ее раздражения. – Мама, мы сегодня куда-нибудь пойдем?

– Куда, например? – Анна отвернулась, принялась намыливать руки.

– В школу я пойду?

– Нет, наверное, – скрепя сердце ответила Анна. Ей совсем не нравилось, что ребенок пропускает занятия, но ничего другого она пока придумать не могла. – Я позвоню туда, скажу, что ты больна.

Алиса пристально смотрела ей в спину, Анна заметила это в зеркале. Потом дочь склонила голову на плечо и сказала:

– А как же ты учила меня не врать?

– Что?! – Анна вскинулась, встряхнула над раковиной мокрые руки. – Что ты себе позволяешь?! Кто врет?!

– Ты, мама, – твердо ответила дочь, не сводя с нее глаз и ничуть не испугавшись. – Я ведь здорова.

– Ну… – Анна немного приутихла. Конечно, дочь была права: Анна всегда проповедовала ей, что нужно честно исполнять свои обязанности, даже самые мелкие, и не искать отговорок, чтобы не делать какую-нибудь работу. – Знаешь, маленькая, не всегда нужно быть такой прямолинейной. Бывают ситуации… Впрочем, это сложно объяснить.

Дочь издевательски кивнула и вышла, прикрыв за собой дверь. «Вот так падает родительский авторитет, – подумала Анна. – Нет хуже, когда ребенок поймает тебя за руку, когда ты не выполняешь того, чему его сам учил… Тогда все воспитание летит к черту! Но сейчас у меня просто нет сил что-то объяснять… Какое уж тут воспитание! Все приходится отложить до лучших времен. Как ванну с пеной. Как многое другое. А что я скажу, когда позвоню себе на работу?! Больна?! Все поймут, что у меня что-то неладно, ведь я в жизни не болела, хоть с этим у меня все хорошо. И врать стыдно, очень стыдно. Нет, Паша прав, я не умею врать правдоподобно! Меня так легко уличить во лжи… И никогда так много не приходилось врать, как сейчас! Значит, надо учиться. «И учить этому ребенка!» – добавил какой-то внутренний голос. Анна раздраженно сорвала с вешалки полотенце, вытерла лицо, прошла в спальню, чтобы одеться. Она натянула свитер, юбку попроще, собрала сумку и крикнула Алисе:

– Я в магазин! Никому не открывай!

В коридоре раздалось быстрое шарканье тапочек – Алиса выбежала из своей комнаты. Анна с изумлением увидела, что лицо у девочки перепуганное.

– Мам, – задыхаясь, проговорила она. – Мама, не ходи! Не надо!

– Как это? – Анна замерла у двери. – Почему не надо? Ты что, боишься оставаться дома одна?! Я ведь скоро вернусь! Ну, будь молодцом!

Она уже собралась открыть засов, как Алиса умоляюще прошептала:

– Мамочка, не ходи туда… Там, знаешь…

– Ну что? – Анна почувствовала что-то неладное. Нет, это был не просто детский каприз. Алиса была смертельно напугана, только очень старалась этого не показать. – Что случилось? Ты можешь сказать прямо?

– Там стоит машина, на которой вчера приезжал тот мужик! – выпалила Алиса. – С самого утра стоит у подъезда! Это его машина, я ее узнала!

Анна опустила руки и беспомощно посмотрела на дочь. У нее не было слов, чтобы ответить что-то, успокоить ребенка, а сказать что-то было необходимо: Алису так и трясло. Она продолжала взахлеб рассказывать, делая большие глаза и показывая рукой в сторону столовой:

– Ее видно из окна! Я проснулась рано-рано, думала, посмотрю, какая погода… Подошла к окну, вижу – стоит. Я ее сразу узнала! И там кто-то есть, я видела… Только не поняла кто. Он не выходит. Мам, это он, тот, вчерашний!

Анна наконец совладала с собой и сказала почти спокойно:

– Глупенькая, почему же ты мне сразу не сказала?

– Не хотела тебя расстраивать, – тихо ответила Алиса. Девочка вдруг показалась Анне такой маленькой и несчастной, что она на миг забыла о собственных бедах, обняла ее, прижала к груди и прошептала, целуя склоненную русую голову: – Ничего, ничего, маленькая моя… Ты его не бойся! Он ничего нам не сделает. А может, ты ошиблась? Это не его машина? Пойдем, ты мне покажешь.

Они прошли в столовую, припали к окну, и Алиса указала пальцем на машину, стоявшую возле бровки тротуара, напротив подъезда. Кроме этой машины, там стояло много других, но девочка безошибочно выделила эту.

– Неужели ты узнала ее? – засомневалась Анна. – Разве ты разбираешься в машинах?

– Эту я узнала… – Девочка пристально вглядывалась в машину. – Она такая красивая, я еще вчера заметила. Мам, а какая это марка?

– «Деу», по-моему, – ответила Анна, – а цвет называется «графит». Принеси мне карандаш, я запишу номер. Отсюда хорошо видно.

Но Алиса никуда не пошла. Она вгляделась внимательнее и вдруг схватила мать за рукав свитера, оттащила ее от окна.

– Что такое?! – воскликнула та.

– Мама, он на нас посмотрел! – прошептала Алиса. – Задерни скорее штору!

Анна послушалась, и легкий тюль скрыл от них окно. Тогда она повернулась к дочери:

– Ты уверена, что он смотрел? Там ведь тонированные стекла, что делается в салоне, не видно!

– Мама, я тебе клянусь – он смотрел! – Алиса была вне себя. – Мам, что делать? Смотри, он выходит! Это он, толстый!

Она раздвинула складки тюля, и Анна сделала то же самое. Действительно, девочка не ошиблась. Из машины вылез человек – вчерашний посетитель. Он постоял возле открытой дверцы, посмотрел прямо на их окно, закурил, с минуту разглядывал свои наручные часы… Потом бросил сигарету и двинулся к подъезду. Через секунду в квартире пискнул сигнал домофона – он открыл дверь внизу. «Значит, не соврал, Олег дал ему наш код… – обморочно подумала Анна. – Серия вторая. Я не могу».

– Иди в свою комнату и сиди там! – приказала она дочери.

– Мама…

– Не суйся в коридор! – Анна не собиралась с ней спорить, говорила тоном приказа, и девочка повиновалась. Но как только она скрылась в своей комнате, Анна пожалела, что осталась одна. Ей было страшно. Она собрала свою волю в кулак, велела себе говорить с визитером коротко и не пугаться. Пусть убирается! К чертовой матери! Теперь она будет умнее – сразу вызовет милицию. Ей есть что сказать милиции, пусть только попробует ей угрожать! Она вспомнила про номер машины – она его так и не записала. Звать Алису было поздно – в дверь уже позвонили.

– Кто? – резко спросила Анна.

– Как будто вы не видели кто, – мрачно ответил знакомый голос. – Откройте.

– Как, опять вы?! – Анна изобразила голосом яростное удивление. – Мне это надоело, знаете ли! Я сейчас же звоню в милицию.

– Я тоже, – нагло ответили ей.

– Что? Что это значит? – Она напряглась, ожидая ответа и ругая себя за промедление. «Нужно сразу звонить, хватит с ним болтать!»

– Мне, моя дорогая, давно желательно позвонить в милицию и кое-что рассказать им про вашего муженька… – ядовито сказал мужчина. – Если я до сих пор молчал, то только потому, что ожидал, что он со мной расплатится. А он, как я понимаю, спрятался? Ладно, поговорим по-другому. Он дома, да?