Андрей Зотов - Разлюбовь, или Злое золото неба

Квакали лягушки, и что-то шуршало в траве – хотелось думать, что ящерицы, а не змеи. Я медленно шел все дальше, и скоро вода доходила уже до щиколоток – теплая, зеленоватая вода, в которой плавали жучки-паучки. И вдруг я увидел гигантский водяной волос. Извиваясь, он быстро плыл мне навстречу – длинный, толщиной с карандаш, – в полуметре от моих ног свернул и исчез в траве.

Тропинка изогнулась влево и вышла на сухой участок. Тут я попил минералки, покурил, сидя на корточках, и пошел дальше. Но, сделав десяток шагов, вдруг увидел… В прямом смысле слова волосы зашевелились у меня на голове.

Чуть припорошенный травой, вытянутый во всю длину вдоль тропинки, лежал огромный мраморный дог. Его голова была вывернута на 180 градусов, и остекленевшие глаза глядели на пройденный путь. Как он сюда попал? В нем было килограммов 50, и, чтобы свернуть ему шею, надо быть по меньшей мере Шварценеггером. Да, эти Мельниковские курмыши нравились мне все меньше. Я замер. Было тихо. Вернее, было по-болотному шумно: ветерок, перекличка невидимых птиц, треск кузнечиков там и сям, какое-то шуршание со всех сторон, но в принципе надо всем этим тяготела напряженная тишина.

Делать нечего, надо идти дальше. И я пошел – внимательно глядя по сторонам, стараясь ступать по возможности бесшумно, оглядываясь на всякий шорох. Разложенный нож я держал в правой руке. Все мои рукопашные навыки были наготове. Еще из оружия у меня в рюкзаке имелась дымовая шашка, которую мне подарил Рашид в период расцвета нашего «железнодорожного бизнеса». Оружием ее, конечно, не назовешь, но пыль в глаза пустить можно. Всякий раз, отправляясь на дело, я брал ее с собой, да так и не использовал.

Скоро под ногами снова захлюпало, а метров через восемьсот тропинка привела меня в затопленный мертвый лес, где ни травинки не было, ни листка, ни птицы – только сухие стволы торчали из воды. Я выломал хорошую палку и, используя ее как посох, долго шел по колено в этой теплой коричневатой воде. А вокруг стояла такая тишина, что закладывало уши. В нескольких местах вода доходила мне до груди.

Держа курс строго по солнцу, я пересек этот гнетущий лес, вышел на поляну, вернее, на опушку нормального живого леса. Выжал штаны. Стало повеселее. После пятиминутного перекура углубился в чащу, по-прежнему сверяясь с солнцем, и скоро вновь наткнулся на тропинку. Сильно петляя, она повела меня по краю шикарного луга и вдруг исчезла. И только я сделал первый шаг этим буйным луговым бездорожьем, залитым солнцем, как мой посох обо что-то звонко ударился. В принципе ударяться ему тут было не обо что – луг, он и есть лег, – но когда я занес посох, чтобы воткнуть его в твердь луга, он вновь стукнулся обо что-то твердое и отскочил.

Что такое?

Я стоял и смотрел на этот замечательный луг, в котором чего-то явно не хватало. Светило солнце, и панорама перед моими глазами слегка дрожала в мареве испарений – это дышала земля, это было понятно. Но вот какой-то странный блеск над травой не давал мне покоя. Я локтями сдвинул рюкзак чуть вбок, чтобы ветерок обдувал вспотевшую спину, а сам все глядел на этот луг и никак не мог понять причину своей тревоги. Что-то тут было не так. Что?

Опять же – посох. Я снова занес его – и вновь он отскочил от какой-то невидимой преграды с легким, но явственным стуком.

И тут я понял, что меня насторожило во всем этом довольно-таки милом раскладе. Несмотря на весьма чувствительный ветерок, травинки не шевелились. Они стояли как вкопанные, одна к одной. Я сделал шаг помимо посоха и ударился обо что-то коленкой. Все это было в высшей степени странно.

По небу плыли облака. Передо мной простирался луг, залитый солнцем, где росла неподвижная трава. И какая-то преграда мешала мне на нее ступить. Преграды не было видно, но она, безусловно, существовала.

Тогда я отставил посох и пошел вперед с вытянутыми руками. И они тотчас наткнулись на гладкую, теплую плоскость, не видимую глазу, стоявшую передо мной, точно стена. И эта трава была каким-то непонятным оптическим образом нанесена на нее изнутри, потому и не шевелилась. Она была нарисована каким-то особым способом, что ли.

Я пошел вдоль этой стены, которая поднималась снизу, с самой земли, наподобие купола, и чуть под наклоном уходила ввысь…

Купол! Климатический купол!

Значит, он существует!

Мне стало слегка не по себе. Интуиция нашептывала рекомендации, но поди разбери какие. Чтобы определить высоту преграды, я хотел было забросить на нее свой посох, но передумал, а вместо этого осторожно постучал кулаком по преграде. Слегка нагретая солнцем, она издала слабый ответный звук.

Час пятнадцать, минута в минуту, я шел вдоль невидимой стены, касаясь ее правой рукой. Она описывала плавный полукруг, отклоняясь на северо-запад. Да, такое впечатление, что гигантский, невидимый купол накрыл довольно обширную территорию, где можно было разместить все, что угодно, начиная с небольшого заводика и кончая дачным поселком. Наконец, мое терпение лопнуло. Я скинул рюкзак и – где ножом, где монтажкой – начал делать подкоп. Скоро лаз был готов. Из-под него тянуло таким теплом, будто я подкопался в баню, и это было тем более странно, что на дворе и без того припекало изрядно.

Я протолкнул в подкоп рюкзак, потом протиснулся сам.

Тропики, настоящие тропики, влажная тяжелая духота, специфический запах. Отсюда, изнутри, было хорошо видно, что это действительно купол. Сделанный из бесцветного пузырькового вещества толщиной около пятидесяти миллиметров, он поднимался примерно на высоту шестнадцатиэтажного дома, и там, в высоте, словно таял, сливаясь с небом. А над местом моего подкопа, подобно бегущей строке, уже вовсю мигали желтовато-белые маленькие пунктиры. Похоже, меня засекли. Кто?

Я быстро пошел вдоль купола, но теперь с внутренней его стороны. Тут была проложена узкая асфальтовая тропинка. Отовсюду раздавался тихий непрерывный гул – наверное, работала какая-то небывало мощная энергетическая установка, на которую опирались эти фантастические своды. Я шел все быстрее и скоро стал различать назойливое, нарастающее жужжание. Что-то двигалось мне навстречу. От греха подальше я сошел с тропинки в заросли и залег там. Через минуту из-за поворота выскочили и промчались мимо меня на скутерах два здоровых парня в пятнистом камуфляже с автоматами на спине. Это были парни из группы Маркеля.

Дела! Не они ли свернули шею догу?

Я не рискнул возвращаться на тропинку, а нырнул в самую глубь зарослей высоченной травы и пошел перпендикулярно тропинке, сгорая от любопытства. Если купол у основания более или менее круглый, то я двигаюсь по одному из его радиусов к центру. Интересно, что там? Еще несколько часов назад я ни за что не поверил бы, что подобное возможно в сотне километров от Москвы. Реальность слегка вибрировала. С другой стороны, чему тут особо удивляться? Купол обеспечивает определенную герметичность Маркелю и его команде, у них тут дело и, судя по всему, довольно серьезное, а если П.П. Маркелов находится в родстве с гением из Лебяжьего, то нетрудно догадаться, кому принадлежит авторство купола. И совершенно ясно, почему Маркель не особо афиширует это ноу-хау. Другое дело, что как-то уж слишком просто я сюда попал… Впрочем, если бы не «Вольво»…