Нора Робертс - Северное сияние

— Хорошо. Мы его сами урезоним. — Нейт отставил нетронутый кофе, конверт с показаниями Отто отложил в сторону и направился к оружейному шкафу. Взял два ружья и патроны.

— На случай, если слова не подействуют, — пояснил он Питеру.

Солнце светило ярко. Казалось невероятным, что всего несколько недель назад ехать пришлось бы в темноте. Параллельно дороге вилась река, она вся очистилась ото льда и своей голубизной являла резкий контраст с пока еще белыми берегами. На фоне неба внушительными монументами высились горы.

На километровом столбе сидел орел и словно охранял раскинувшийся за ним лес. Страж в золотых доспехах.

— Давно эта сторожка пустует?

— Вообще не помню, чтобы в ней кто-то жил. Развалюха, да к тому же стоит на самом берегу, так что каждую весну ее заливает. Периодически туристы в ней ночуют. Ну и молодежь иной раз забредает — сами понимаете зачем. Труба цела, и печь есть. Правда, дымит невозможно.

— То есть ты туда тоже забредал — сам понимаешь зачем.

Питер улыбнулся. Щеки залила краска.

— Раз или два. Я слышал, ее когда-то двое чужаков построили. Хотели жить на той земле, золото в ручье мыть. Решили, что будут жить натуральным хозяйством, а через год уже озолотятся. Скваттеров из них не получилось.

Один зимой замерз насмерть, другой от одиночества умом тронулся. Подозревали, он своего погибшего приятеля съел.

— Ну и дела!

— Да врут небось. Но когда девчонку туда ведешь — романтики вроде прибавляется.

— Да уж, в самом деле романтика…

— Вот здесь поворот, — показал Питер. — Дорога плохая.

Это было мягко сказано. Пошли буераки и колдобины, дорога была узкая, да и не дорога вовсе — колея в снегу.

Сквозь заросли солнце едва пробивалось. Они ехали в полумраке по тоннелю, с издевательской небрежностью пробитому какими-то снежными демонами.

Нейт поджал язык, чтобы не прикусить, когда в очередной раз тряхнет, и крепко вцепился в руль.

Поляной он бы это называть не стал. Ветхое бревенчатое сооружение примостилось на обледенелом берегу жалкого ручья, в небольшой вырубке среди ивняка и хилого ельника. Блоки из шлакобетона служили опорой длинному покосившемуся крыльцу.

Перед сторожкой стоял старый джип с калифорнийскими номерами.

— Питер, позвони Пич, пусть номера пробьет.

Пока Питер говорил в рацию, Нейт размышлял. Из трубы выбивался робкий дымок. А на шесте возле входа висела какая-то дичь.

Нейт расстегнул кобуру, но пистолет вынимать пока не стал.

— Ну, это уже слишком! — Дверь хижины распахнулась. В полумраке в проеме возник мужчина с дробовиком.

— Я — Бэрк, начальник полиции Лунаси. Попрошу вас опустить ружье.

— А мне плевать, кто вы и что вы там просите. Знаю я ваши фокусы, мерзкие гады. От пришельцев только и жди подлянки. Я с места не двинусь.

«Пришельцы, — подумал Нейт. — Отлично».

— Силы пришельцев в этом секторе разгромлены. Вам никто и ничто не угрожает. Но мне нужно, чтобы вы опустили оружие.

— Это вы так говорите. — Он выставил вперед ногу. — Откуда мне знать, что вы не из этих?

Тридцать с небольшим, прикинул Нейт. Пять футов десять дюймов, сто пятьдесят фунтов веса. Волосы каштановые. Глаза безумные, цвет отсюда не определишь.

— У меня есть удостоверение, с печатью. Все, как полагается. Если опустите ствол, я вам его покажу.

— Удостоверение? — Он смутился и опустил дуло на дюйм.

— Выдано Земным подпольем, — с серьезным видом подтвердил Нейт. — В наши дни осторожность не помешает.

— У них даже кровь синяя. Вы бы видели! В прошлый раз, как они на меня напали, я двоих уложил.

— Двоих? — Нейт изобразил восхищение. Ружье опустилось еще на дюйм. — С вас надо снять показания. Поедем к командованию, зафиксируем ваш доклад.

— Нельзя допустить, чтобы они взяли верх.

— Не допустим.

Дуло теперь смотрело в землю, Нейт сделал шаг вперед.

Все произошло слишком быстро. Это всегда бывает слишком быстро. Он слышал, как Питер открывает дверцу машины, окликает его по имени. Он следил за лицом борца с пришельцами, за его глазами. Видел, как они наполняются паникой, злобой, ужасом.

Он уже кричал Питеру, чтобы лег. Ложись! А сам вскидывал ружье.

От выстрела в лесу дрогнул воздух, в кроне дерева испуганно крикнула птица. Прогремел второй. Нейт нырнул под машину.

Он приготовился выкатиться с другой стороны, как вдруг увидел на снегу кровь.

— О господи! Питер!

Тело налилось свинцом, запахло переулком — дождем, гниющим мусором. Кровью.

Он часто задышал, от приступа паники в мозгу мгновенно прояснилось, в горле от отчаяния пересохло. Он пополз.

Питер лежал навзничь рядом с распахнутой дверцей. Глаза широко открыты и словно остекленели.

— Кажется… меня ранило.

— Держись. — Нейт прижал рукой то место у Питера на руке, где рукав был порван и сочился кровью. У него под пальцами пульсировало что-то теплое, в такт с ударами его собственного сердца. Не сводя глаз с хижины, он достал из кармана платок.

— Ничего ведь страшного, да? — Питер облизал губы и нагнул голову, чтобы разглядеть рану. И побелел как смерть. — Черт!

— Слушай меня. Слушай! — Нейт крепко перетянул рану и похлопал Питера по щеке, чтобы не потерял сознание. — Оставайся лежать. Все будет в порядке.

«Не дам ему истечь кровью. Не дам умереть у меня на руках. Больше — никогда! Господи, прошу тебя!»

Он достал из кобуры пистолет Питера и вложил ему в руку.

— Держишь?

— Я… Я правша. Он мне в руку попал.

— Стреляй левой. Если он ко мне приблизится — сразу стреляй. Слушай меня, Питер! Если пойдет на тебя — стреляй. Целься в корпус. И стреляй, пока не упадет.

— Шеф…

— Делай, что говорю.

Нейт отполз к задней дверце, открыл ее и скользнул внутрь. Достал оба ружья. Он слышал, как мужчина ругается в доме. Периодически раздавались выстрелы.

Эти звуки сливались с теми — давними — звуками в переулке. С дождем, криками, топотом ног.

Он ползком вернулся к Питеру и положил ему под руку ружье.

— Не отключайся! Слышишь меня? Не спать!

— Есть, сэр.

Звонить за подкреплением было некому. Тут вам не Балтимор, надо рассчитывать только на себя.

С табельным пистолетом в одной руке, с ружьем — в другой, Нейт, пригнувшись, бросился через ручей в лес. Совсем рядом пуля разнесла кусок коры. Острая щепка отскочила и поцарапала ему левую щеку.

Значит, сейчас внимание стрелка сосредоточено на нем, за Питера можно не волноваться.

Под прикрытием леса Нейт пробирался в глубоком снегу.

Шумно дыша, Нейт быстро, насколько позволял снег, огибал хижину.

Он спрятался за дерево и оценил диспозицию. Задней двери в доме нет, зато есть окно сбоку. За стеклом маячит тень — стрелок затаился и ждет, когда он себя обнаружит.