Лус Габас - Сердце земли [litres]

– Но ведь мы же соседи, верно? – произнесла Мальва. – И хочется верить, что когда-нибудь мы сумеем преодолеть людское неприятие. Другое дело – система . Она – не общность людей, а бездушная, искусственная махина. Так стоит ли привязываться к этому месту, даже если нас перестанут отсюда гнать? Мы здесь всего несколько месяцев, и чем глубже будем врастать – тем тяжелее нам придется.

Дамер вдруг с нежностью вспомнил об Алире. Она точно не уйдет. Она не ушла, когда Алкиларе пришел в упадок, она наблюдала за медленным загниванием родового гнезда, крахом целой семьи, и она не сдалась. Может быть, живи они тут подольше, они нашли бы силы выступить против предрассудков. И вот в чем была причина: разногласия из-за коренных различий, как внезапные пожары и яростные торнадо, зарождаются не на пустом месте.

– Что дальше? – спросил он. – Мы на время вернемся в город, – сообщила Палома. – К детям. Мы найдем, чем заняться.

– Сейчас лето и тепло, – добавил Педро, – но потом придет зима с ее холодами и одиночеством, и жизнь в Алкиларе уснет. Я мечтал сбежать из города в деревню. Я столкнулся с предрассудками и ложными ожиданиями. Я переоценил свои силы, и мне здесь неуютно. Я хочу вернуться к прежнему укладу.

Он пожал плечами и взглянул на Палому в поисках поддержки, но та лишь молча принялась за мытье посуды. Дамеру стало ясно, что она не во всем разделяет мнение мужа, но точно его не бросит.

– А ты? – спросил он у Мальвы.

– Я связалась с преуспевающим поселением на юго-востоке отсюда. Там нет таких проблем. Я хотела тебе рассказать, но как-то времени не было. У них много места, да и климат лучше. Ты можешь поехать со мной…

Она намеренно не закончила фразу, но юноша возразил:

– Я остаюсь. Здесь теперь мой дом. Сады сейчас в цвету, мы вместе налаживаем коммунальное обслуживание. Надеюсь, что не все решат уехать…

– Будешь ждать чуда, которое не случится? – саркастически заметил Педро.

– Что ж, тогда останусь один.

Несколько секунд висела напряженная пауза, а потом юноша перехватил одобрительный взгляд Мальвы. Вероятно, он не был с собой до конца честен. Глубоко внутри стремление удалиться от мира, чтобы искупить вину отца и найти собственный путь, мешалось с духом протеста. Ведь героем он не был. Он замыслил авантюру – восстановить то, что разрушил отец. Он храбро смотрел в лицо трудностям, заступившим путь к счастью. Но в то же время он страшился неопределенности, того, что несет ему будущее, что он – Давид, который не в силах победить Голиафа.

Его компаньоны были вольны менять решения, не советуясь ни с кем, а он не ведал, каким будет следующий шаг и приведет он к победе или к краху. Наверное, не стоило даже задумываться о том, к чему приведет его авантюра, или мечтать вернуться к корням, чтобы получить награду, которая ему не предназначена. Возможно, Алкиларе был лишь китовым чревом, которое отделяло его сущность от реального мира и откуда он должен был вырваться, чтобы начать все сначала и познать смысл жизни. Куда более мощные путы привязывали его к этому месту, ставшему его личным Эдемом или Раем на земле, вне пределов обычного мира – то была любовь к Алире. Возможно, это и есть конец пути.

Нет. Он никуда не уедет.

Вскоре после заката Томас остановил машину перед тем, что осталось от поместья, – голым скелетом из камня и стропил. Алира вылезла из салона, и картина опустошения сломила ее. Даже ветер перестал дуть, сделав свое дело. Пахло влажной сажей с примесью лайма и старого цемента, веками соединявшего камни, а теперь собравшегося в лужи омерзительного оттенка и консистенции.

Пожарные расчеты работали без устали. Не было уже видно дыма, но и ужасный вид еще не обрел четкость. Возможно, подумала Алира, это ее глаза отказываются воспринимать действительность, прячась за стеною из слез. Херардо и Тельма бродили рядом, как звери в клетке, охваченные смешанным чувством тревоги, скуки и, возможно, призрачной надежды отыскать что-то, что не было уничтожено, без чего дорога в будущее для них будет закрыта.

– Ничто не уцелело, – простонал Херардо, увидев родственников. – Хотя бы что-то маленькое, но нет, ни мебели, ни картин, ни безделушек. Вы не заметили, что она повредилась рассудком? – осведомился он, намекая на Элехию. – Как она могла так с нами поступить?!

– Она вела себя как обычно, – пожал плечами Томас.

Он разыскал садовые стулья, и все четверо сели напротив руин, как будто наслаждаясь теплым летним вечером.

– Надо подумать о похоронах, – тихо произнесла Алира. – Что будем делать?

– Как и в случае с папой, – отвечал Херардо. – Кремируем и отнесем пепел в семейный склеп.

– Хорошая идея, – поддержал Томас.

– Согласна, – произнесла Алира. – Знаете, когда закончат вскрытие?

– Я спросил Сезара. Тот сказал, через три дня, – отозвался Херардо.

– И что мы будем делать это время? – пробормотала Алира.

– Мы с Тельмой поищем Хана, он пока еще ничего не знает, – повысил голос Херардо. – Мы обманывали его последние дни, говорили, что нам нужно подписать кое-какие документы, поэтому не будем рассказывать ему о дознании.

– Как вам удалось? – осведомился Томас у Тельмы.

– Ненавижу эту женщину, – бросила та. – Она так с тобой говорит, будто ты виновен.

– Точно, – подтвердила Алира.

– Тем вечером все были в замешательстве, – продолжила Тельма. – Адриан говорил, что видел меня, но явно перепутал время. Мы все тогда бегали по дому в поисках Дунии. Спускались, поднимались…

– Ты отправилась к Хану, – произнес Херардо так буднично, что Алире показалось, будто он повторяет заранее заученные фразы. – И потому он сказал, что ты его разбудила.

– Да, он чутко спит. Глупо было его будить. Потому он никак не мог ничего слышать. Но мы все были на нервах, – вздохнула Тельма, вставая, но почему-то никуда не ушла.

– Раз тебя отпустили, это добрый знак, – заявил Томас. – Подозреваемых задерживают на трое суток, я слышал по радио.

– Они и Адриана отпустили, – возразил Херардо. – И на меня у них ничего нет.

– Она ведь могла покончить с собой, – вступила Тельма.

– Нам всем нужно отдохнуть, – сказала Алира.

– Снимем номера в отеле? – предложил Томас, доставая телефон.

Алира кивнула. Она отправила Дамеру сообщение с извинениями, что сегодня не сможет провести ночь с ним в Алкиларе, потому что вынуждена остаться с родственниками. Им нужно было поговорить. Но не сейчас, позже. Она не хотела лгать юноше, но и не готова пока была открыть ему, что беременна.

– И оставим дом без присмотра? – спросила Тельма.

– Мы запрем ворота, – пояснил Херардо. – Не так уж много тут осталось…