Дана Стар - Единственная для бандита

Фели заплетается, её шатает из стороны в сторону. Она подходит слишком близко к кромке бассейна.

– … поговорил с ним.

– Извини, Эрнесто, я отвлёкся, – возвращаюсь к разговору.

– Я нашёл его. Поговорил. Я умею разговаривать с такими людьми, – безразлично говорит Эрнесто. – Наёмник назвал мне имя заказчика и цель. Правильную цель.

– Имя! – требую я.

– Марио Росси стал случайной жертвой. Отправить на тот свет хотели не его. Отравить хотели девушку, Алину Полякову…

Пластик телефона трещит в моих руках. Да, я подозревал, что всё именно так! Да, тысячу раз да! Но… узнать, услышать это вживую – значит, открыть кровоточащую рану. Наполниться злостью и яростью за считанные мгновения!

– Заказчик – Фелиция Джианни, – произносит Эрнесто.

Рычу. Всё-таки в отравлении виновата законная жена. Тупая, брехливая, алчная сука. Тварь, недостойная жизни. Сколько… сколько зла она могла причинить?! Сколько боли уже причинила? И продолжает гадить, мразь.

Я едва слышу, что говорит Эрнесто. Он излагает подробности: как нашёл виновника и сразу же предлагает свои услуги по устранению неугодных мне людей.

– Я могу работать аккуратно, не оставляя следов, – говорит он.

В это время я прожигаю взглядом, полным ненависти, фигуру Фелиции. Внезапно она дёргается всем телом, смотрит в мою сторону. Смотрит прямиком на меня, будто знает, догадывается, что её вывели на чистую воду. Жена останавливается, споткнувшись, и движется в обратную сторону. Движение вышло слишком резким. Фелиция покачивается на высоченных каблуках. Длинное, в пол платье, опутывает её ноги, мешаясь. Она просто поскальзывается на гладкой плитке.

Слышится её истошный визг. Фели взмахивает руками в падении. Так нелепо. Так смешно. Так… опасно. Ведь она стоит у самого края бассейна. Пьяная, не умеющая держать тело ровно и прямо.

Проходит всего лишь какой-то жалкий миг. Но для меня он растягивается в вечности. Я вижу, как жена падает. Наблюдаю за каждым движением. Фелиция падает вниз грузным мешком и ударяется головой о край бассейна.

Короткий, истошный крик Фели обрывается громким всплеском. Жена рухнула в воду.

Секунда. Вторая. Вода пляшет бликами света и успокаивается. На краю бассейна расплывается кровавое пятно. Бирюзовая вода окрашивается красным.

Я стою. Возможно, Фели раскроила свой череп. Но если постараться, если поспешить, её можно спасти. Можно вытащить из бассейна. Можно сделать всё по-людски.

Но…

Фелиция уже тонет. Вода наполняет её лёгкие, а я не шевелюсь. Я просто смотрю, как окрашивается вода и становится спокойной, смыкаясь над безвольным телом Фелиции.

Я не чувствую почти ничего. Только сожалею, что виски в бокале кончилось слишком быстро.

Вот я и дома. Дома? Ох, это выходит само собой! Я уже до такой степени привыкла к усадьбе Моретти, что по глупости в мыслях ляпнула самой же себе, что его дом – мой. Но мой дом в России. Рядом с Катей. И… Серёжей.

Сейчас я прогуливаюсь по саду, наслаждаясь хорошей погодой, красотой и уютом красочного сада, но меня внезапно охватывает паническая тоска. Приходится даже опереться рукой о ствол тернистого дерева и сделать несколько успокоительных выдохов.

Серёжа. Как он? Боже. Я вдруг резко замираю, в висках чувствую прострел.

Странно, но я не нахожу в себе тех былых чувств, какие испытывала к Сергею до момента знакомства с Леоном. Я заигралась, вжилась в свою роль. И в один роковой миг не заметила, как влюбилась по-настоящему. Запредельно сильно. До забвения. Я пропала, утонула. В нём – в дерзком и горячем итальянском мачо. Как будто провалилась в пропасть порока, теряя себя.

Теперь я чувствую лишь мучительную жалость по отношению к Сергею. Только это. Не влечёт меня к нему, как к мужчине. Скорей всего, я отношусь к нему, как к другу. Испытываю сочувствие как к жертве, попавшей в беду. Я чувствую на себе вину и обязанность вытащить Сергея из беды. Ведь я не могу поступить иначе. Сколько мы с ним прожили вместе? Он хорошо ко мне относился. Он заботился обо мне, ухаживал должным образом. С моей стороны бросить его на произвол судьбы будет скотством.

Похитители давно меня не тревожат. Может, что-то случилось? Вдруг они отпустили Сергея, а я об этом не знаю? Телефон был долгое время выключен. Я ведь изображала из себя погибшую в ужасной аварии Алину Полякову.

Я должна признаться, но я не могу сказать Леону правду. Я боюсь и мне очень стыдно. Может быть, всё забудется? Я признаюсь. Но чуть позже. Сейчас не хочу… Не хочу портить счастье Леона. Он счастлив, он души во мне не чает. На руках носит, пылинки с меня сдувает.

Боюсь. До жути. Гнева его боюсь.

Скажу – разбужу страшный вулкан. Леон в гневе страшнее падающего на землю метеорита, весом в сто тонн. Бах! Целая планета может вспыхнуть как спичка от сокрушительного удара. Так и я могу вспыхнуть. От силы его мести в отместку за гнусное предательство.

Леон стал другим. Небо и земля. Шокирующие изменения. Когда мафиози по-настоящему почувствовал мою беременность, когда прошёл через острые моменты, когда мог меня потерять навсегда, он понял, что я важна для него не как суррогатная мать, но как любимая и единственная женщина. Его женщина. Его судьба.

Мне внутренне больно. Чувство вины лишь растёт. Но я слишком слабая. Да, я слабачка жалкая, потому что боюсь рассказать бандиту правду. Эта дрянь меня угнетает и будто скручивает канатом, устраивая провинившейся душе адские пытки.

Кардинальные перемены в моей жизни. Теперь я чувствую себя главной хозяйкой имения Моретти. В поместье нет лишних людей. Кроме меня, Леона, Алонзо есть только многочисленная прислуга. Теперь мне дышится легко и свободно. Я не чувствую ни грамма дискомфорта. Я словно в раю. Теперь мне нравится жить в поместье, нежели чем два месяца назад. По дому Моретти больше не слоняется тупой придурок Гвидо, который посылал мне свои наглые взгляды и бросал пошлые словечки, мечтая осквернить в ближайшем углу, облапав моё тело. Нет и Фелиции.

Мне немного не по себе осознавать, что и её я больше никогда не увижу.

Фелиции нет. Она умерла. Жутко. Страшно. Не верится. Её нелепая смерть шокировала всех без исключения.

В каком жестоком мире я живу! Я чувствую себя странно. Будто это я навлекла на окружающих меня людей беду.

Серёжа. Катя. Леон. Гвидо. Фелиция.

Боже. Я ведьма.

Глупости! Скоро конец второго триместра, гормоны шалят не на шутку, я должна контролировать эмоции, не позволять негативу омрачать мой разум. Малыш и так много всего вытерпел за полгода. Я каждый день молюсь о его здоровье. Эти бесконечные стрессы вытягивают из меня все силы и, конечно же, настроение. Слава небесам, с ребёночком всё хорошо. Лучший доктор Италии это подтвердил. Меня вовремя успели доставить с острова на материк. Схватки оказались ложными, а боли фантомными.